Страница 5 из 6
А потом он встретил экзотическую женщину. Родина - Цейлон, мать сенегалка, отец - англичанин. Выросла она в Лондоне, училась в колледже в Калифорнии и недавно переехала в Нью-Йорк. Высокие скулы, миндалевидные глаза, великолепная фигура, внешность, образно говоря, универсальная. В какой бы национальный ресторан не приводил ее Пол, везде она казалась своей. Звали ее Синдра.
Познакомились они на его лекции в Нью-йоркском университете. Он рассказывал о юморе в фильмах Хичкока, и из всех вопросов только ее показался ему интересным. После лекции он пригласил Синдру на просмотр. Потом они встречались трижды, и он убедился, что желания смотреть новые фильмы у нее никак не меньше, чем у него. Опять же, ее отличал хороший вкус.
Все четыре раза она уезжала домой на такси. Поначалу он только этому радовался, но на четвертый раз желание овладеть ее пересилило намерение закончить вечер в городом одиночестве. Он наклонился к окошку такси и спросил, не хотела бы она продолжить общение.
- Я с удовольствием, - заверила его Синдра. - Но не сегодня, Пол. Не сегодня, дорогой, у меня...
Что? Головная боль? Муж? Что?
Он позвонил ей утром, пригласил на очередной просмотр через два дня. Сначала фильм, после - тоголезский ресторан. Блюда ему понравились, обжигающе горячие.
- Наверное, в Того голод, - поделился он с ней своими предположениями. - Правда, я об этом не слышал.
- За всем не уследишь. А кормят здесь очень вкусно.
- Ты совершенно права, - он накрыл ее руку своей. - Мне так хорошо. И не хочется, чтобы вечер подходил к концу.
- Мне тоже.
- Поедем к тебе?
- Лучше к тебе.
На Банк-стрит они приехали на такси. Медведь, естественно, лежал в постели. Пол устроил Синдру в гостиной, налил ей бокал вина, а сам пошел в спальню, чтобы убрать медведя. Синдра увязалась за ним.
- О, плюшевый медведь! - воскликнула она.
Он не знал, что и сказать, потом ляпнул: "Моей дочери".
- Я не знала, что у тебя есть дочь. Сколько ей лет?
- Семь.
- Вроде бы ты развелся раньше.
- А что я сказал, семь? Я имел в виду одиннадцать.
- Как ее имя?
- Нет у нее имени.
- У твоей дочери нет имени?
- Я думал, ты про медведя. Мою дочь зовут э...а... Пола.
- Аполла? Женское сокращение от Аполлона?
- Именно так.
- Необычное имя. Мне нравиться. Ты придумал или жена?
Господи!
- Я.
- А у медведя имени нет?
- Еще нет. Я недавно купил его, и она спит с ним, когда остается у меня на ночь. Я сплю в гостиной.
- Да, я так и подумала. А фотографии у тебя есть?
- Медведя? Извини, ты, конечно, спрашиваешь про дочь.
- Конечно. Как выглядит медведь, я уже знаю.
- Это точно.
- Так есть?
- Дерьмо.
- Прости, но...
- Да черт с ним! - он махнул рукой. - Нет у меня никакой дочери, детей у нас вообще не было. Я сам сплю с медведем. Глупая, знаешь ли, история, но я не могу заснуть, если не беру в постель медведя. Я понимаю, как нелепо это звучит.
Что-то блеснуло в ее темных миндалевидных глазах.
- По-моему, звучит очень мило.
У него даже повлажнели глаза.
- Я никому об этом не говорил. Глупо, кончено, но...
- Совсем и не глупо. И ты никак не назвал медведя?
- Не знаю.
- Можно я посмотрю? Одежды нет. Только желтая лента на шее, а это нейтральный цвет, не правда ли? И, разумеется, анатомического соответствия нет, как у тех кукол, что продаю детям, у которых не хватает ума играть в больницу. - Она вздохнула. - Похоже, твой медведь бесполое существо.
- А вот мы, с другой стороны, нет.
- Согласна с тобой, мы - нет.
Медведь остался с ними в постели. Абсурдно, конечно, заниматься любовью в компании медведя, но, наверное, еще абсурднее убирать его в шкаф. Да и особенной разницы не было. Они слишком увлеклись друг другом, чтобы замечать медведя.
Наконец биение их сердец вернулось к нормальному ритму, воздух охладил влажную от пота кожу. Несколько слов, несколько фраз. Дремота. Он лежал на боку, с медведем в руках. Она прижималась к нему сзади.
Сон, блаженный сон.
Он проснулся, обнимая медведя, но его самого никто не обнимал. Постель наполнял ее запах. Синдра, однако, исчезла. Поднялась глубокой ночью, оделась и удалилась.
Он позвонил ей около полудня.
- Наверное, я не найду слов, чтобы описать наслаждение, которое ты доставила мне прошлой ночью.
- Я тоже в восторге.
- Я проснулся с желанием обнять тебя. Но ты исчезла.
- Я не могла заснуть.
- Я даже не слышал, как ты уходила.
- Я не хотела тебя будить. Ты спал как младенец.
- С медведем в руках.
- Я не могла оторвать от тебя глаз. Так сладко ты спал.
- Синдра, я хочу тебя видеть. Вечером ты свободна?
Последовала пауза, и он уже пожалел о том, что задал этот вопрос.
- Позволь мне позвонить после ланча.
Коллега только что опубликовал очень едкую статью о творчестве Годара в ежеквартальном издании, тираж которого составлял несколько десятков экземпляров. Когда позвонила Синдра, Пол читал статью и цокал от удовольствия языком.
- Сегодня мне придется задержаться на работе.
- О!
- Но ты можешь приехать ко мне в половине десятого или в десять, если для тебя это не поздно. Мы закажем пиццу. И притворимся, будто в Италии голод.
- Насколько мне известно, у них засуха.
Она продиктовала ему адрес.
- Надеюсь, что ты приедешь, но, возможно, тебе не захочется...
- Очень даже захочется!
- Видишь ли, ночные причуды свойственны не только тебе.
Он лихорадочно вспоминал, что же такого он учудил ночью, попытался догадаться, в каких причудах она хочет сознаться? Хлысты и цепи? Резиновые набалдашники? Вибраторы?
- А, - тут до него дошло. - Ты про медведя.
- Я тоже сплю с животным, Пол. И не сплю без него.
Он затрепетал.
- Я должен был сразу это понять. Синдра, мы созданы друг для друга. Что это за животное?
- Змея.
- Змея, - повторил он, рассмеялся. - Что ж, более экзотично, чем медведь, не так ли? Хотя медведи не так уж часто встречаются на Шри-Ланке. Знаешь, что я тебе скажу? Я никогда не видел плюшевую змею.
- Пол, я...
- Птички там разные, собаки, наконец, медведи, но...
- Пол, змея не плюшевая.
- Однако...
- Змея живая. Я купила ее в Калифорнии. И с немалым трудом перевезла ее сюда. Это питон.