Страница 2 из 14
– Евгений Сергеевич? – поинтересовался совершенно незнакомый голос из телефонной трубки.
– Угадали.
– Доброе утро, – незнакомый голос оказался еще и голосом вежливым.
– Доброе утро, – поддержал разговор Шатов, – с кем имею честь общаться?
– Вы меня все равно не знаете.
– Вот как? И что дальше? – Шатов почувствовал, что разговор будет долгим, и сел в кресло.
– Я часто читаю ваши материалы в газете, – сообщил незнакомец, – и они мне нравятся.
– Спасибо, – если разговор начинается с комплимента, жди неприятностей. – Как вас, кстати, зовут?
– Это не важно.
– Вам – может быть. А я как должен к вам обращаться? Демократичным «Эй, ты!» прикажете вас окликать?
– Как вам будет угодно. Только прошу принять во внимание, что у нас с вами очень мало времени, а вам еще нужно ответить на несколько моих вопросов.
Шатов даже заулыбался от удовольствия. Такое хамство встречается не часто. Такое хамство нужно смаковать и наслаждаться каждой секундой общения. Это ж сколько самомнения нужно иметь, чтобы так вести разговор с незнакомым человеком.
– Эй, вы, я вас слушаю.
– Очень хорошо, – сообщил хам, – скажите пожалуйста, ведь это вы автор статьи «Зелень, выросшая на дрожжах»?
Все-таки по поводу завода, вздохнул Шатов. Неужто уже адвокат? Хотя адвокаты обычно начинают с того, что представляются.
– Если там под статьей стоит моя подпись – значит, автор я.
– Так я и думал.
– С чем вас и поздравляю.
Есть два типа хамов. Один тип хамит, но требует, чтобы к нему обращались вежливо. Другой тип – позволяет хамить себе в ответ. Нынешний собеседник явно относился ко второму типу.
– Скажите, Евгений Сергеевич, вам не страшно связываться с такими большими деньгами? Ведь этот самый, как его, Васильев, совершенно спокойно может на вас обидеться и…
– Вас, случайно, не он послал, чтобы меня пугнуть? – поинтересовался Шатов.
– Ну что вы, Евгений Сергеевич, ни в коем случае. Мой интерес, так сказать, личный и продиктован, в некотором роде, любопытством. Как вопрос к пожарному о том, не боится ли он лезть в огонь. Не боитесь?
– В огонь?
– В большие деньги.
– Честно – боюсь. Но фокус в том, что по правилам игры нужно бояться только на стадии сбора материала и подготовки публикации. После выхода статьи в свет журналист уже как бы ни при чем, – Шатов сделал паузу и на всякий случай добавил, – а документы у меня все в порядке. В клевете меня не обвинишь.
– И не собираюсь даже. Я ведь уже сказал, что меня все эти истории касаются мало, ни в газете, ни на дрожжевом заводе я не работаю, как, кстати, не служу и в правоохранительных органах.
– Ну да, ну да, вы из чистого любопытства. Кстати, а где вы достали мой номер телефона? Я им не подписываю своих статей.
В телефонной трубке раздался легкий смешок:
– Скажем, у меня есть свои источники, и я достаточно информированный человек.
– С чем вас опять, таки, поздравляю. И вы решили позвонить ко мне, чтобы выяснить у меня какую-нибудь информацию?
– Нет, я позвонил вам, чтобы поделиться информацией с вами.
– О чем?
– В какой-то мере – о дрожжевом заводе.
– Не уверен, что вы сможете мне сообщить что-то особо новое.
– И тем не менее.
– Неужели Васильев явился с повинной, прочитав статью?
– Нет. Точно – нет. Хотя статью он прочитал с большим, насколько я знаю, интересом.
– И что же такового важного и нового произошло на заводе? – Шатов почувствовал легкий дискомфорт, предчувствие чего-то малоприятного легонько просочилось в его мозг.
– Нет, – спокойно сказал неизвестный, – я не собирался вам сообщать, что произошло на заводе. Я собирался вам сообщить, что не произошло у вас в газете.
– Не произошло… Где?
– У вас в газете. В ваших «Новостях», – голос в трубке был очень терпеливым и вежливым, даже мягким, как голос психиатра, беседующего с пациентом.
– И что же не произошло в наших «Новостях»?
– В ваших новостях не произошел выход в свет статьи «Зелень, выросшая на дрожжах».
– Как это? – Шатов даже помотал головой. Он вчера видел макет первой полосы, на которой большими буквами… – Я сам видел…
– Газету?
– Макет. И полосу верстали при мне.
– А газету вы видели?
Газету он не видел. И, кстати, не видел и пленок, выведенных для типографии. Когда версталась газета, и когда выводились пленки, он, как и все остальные, сидел за столом и поднимал тост за тостом.
Телефонная трубка помолчала несколько секунд, давая возможность Шатову обдумать все сказанное, потом спокойный голос констатировал:
– Газету вы не видели.
– Не видел, – подтвердил Шатов, осекся и торопливо добавил, – но откуда тогда вы знаете, что статья должна была выйти? И… Постойте, ведь вы сказали, что Васильев прочитал ее…
– Вот именно. И документы тоже у него.
– Документы я…
– Документы вы отдали главному редактору, и они, вам так было обещано, должны храниться в сейфе у шефа.
– Откуда вы…
– А на самом деле весь пакет ваших документов находится сейчас на столе перед директором дрожжевого завода Петром Васильевым.
– Это чушь, – надеясь, что голос звучит решительно, возразил Шатов.
– А откуда я все это знаю? – поинтересовался собеседник.
– А откуда вы это знаете? – зло переспросил Шатов.
– Пусть это будет моей маленькой тайной. Теперь вы мне ответьте – что ощущает журналист, попав в такую вот неприятную ситуацию? Вы там что-то говорили о правилах игры?
– Пошел ты, – Шатов бросил телефонную трубку и вскочил.
Спокойно. Это еще не факт, что все так, как сообщил этот телефонный гад. Не факт. Это вполне может быть милая шутка Васильева. Небольшая месть. Шатов вспомнил красную рожу директора завода и покачал головой – этот так шутить не будет. Просто не сможет. Слишком тонко. И как точно.
Кто-то из редакции? Вполне. Эти уроды могут пошутить еще и не так.
Шатов с некоторым удивлением заметил, что уже почти оделся. Нужно идти. Куда? Тоже понятно – в редакцию. Если то, что сказал этот гад, правда, то…
А что, собственно, то?
Если статья действительно не вышла, то у Шатова появляется уникальная возможность начать коллекционировать неприятности. Автоматически проверив газ и краны, Шатов вышел из квартиры. В редакцию. Там посмотрим. И там будем принимать решение, как именно себя вести дальше.
Нажав кнопку вызова лифта, Шатов замер. Стоп. Придется возвращаться, хоть это и плохая примета. Или все-таки…
Нет, нужно вернуться. Шатов медленно достал из кармана ключи от квартиры, открыл замки. Черт. Он разрывался между двумя чувствами, и это было ужасно неприятно. Ничего страшного не произошло, шептало что-то в душе у Шатова, просто нужно съездить в редакцию, там во всем разобраться, а потом спокойно вернуться домой. И все будет в порядке. А в квартиру сейчас возвращаться не нужно, тем более что это действительно плохая примета.
Шатов не был особенно суеверен, но в эту примету верил. Верил, но не настолько, чтобы отмахнуться от второй мысли, которая решительно всплыла из глубины его мозга и не собиралась уступать места без боя. Нужно взять из квартиры деньги и документы. Если все плохо – они понадобятся; лучше, чтобы они были под рукой. Просто на всякий случай.
На всякий случай. Случаи бывают всякие.
Первая мысль была приятнее. Вторая очень уж напоминала панику, а выглядеть паникером даже в собственных глазах очень не хотелось.
Ну и хрен с ним. Шатов решительно рубанул воздух рукой и вошел в квартиру. В крайнем случае, потом посмеюсь над своими страхами.
Снова пришлось повторить операцию с дверными замками, потом пришлось снова ждать лифта, который кто-то не хотел долго отпускать с нижнего этажа. Шатов терпеливо ждал, в миллионный раз рассматривая надписи и рисунки на стене. Наскальная живопись. В соседней квартире живет тинэйджер, и его приятели регулярно обновляют и дополняют граффити. Еще, как утверждают бабки, гадют, где попало.