Страница 4 из 24
Сашка помолчал.
– Ну и хамелеон ты, КЗ. С виду такой себе нормальный новый русский – на четыре Б: баксы, «БМВ», банька, бля… – Сашка слегка осекся и покосился на распаренную повариху, пробегавшую мимо, – в смысле девочки, а копнешь поглубже – настоящий динозавр. Просто так жить не можешь, во всем смысл хочешь отыскать. Чтоб душа спокойной была.
КЗ несколько смущенно хмыкнул:
– Здоровье берегу. Говорят, все болезни от нервов.
– Ладно, задание понял, звякни через недельку.
КЗ проводил Сашку до двери и прошел на кухню. Сява колдовал над котлом. Заметив КЗ, он спросил как бы между прочим:
– Кто это был?
КЗ был слишком взволнован сегодняшней встречей, поэтому не заметил странной настороженности Сявы.
– Так, один хороший человек.
– Все мы хорошие люди, – фыркнул Сява. КЗ сморщился и, вздохнув; произнес:
– Ты не прав, Сява, хороших людей мало, божьих тварей много. И дай нам бог терпения жить с ними рядом.
4
Сашка позвонил сам через пять дней. Они договорились встретиться у Сявы. Вечером, в отдельной комнатухе. Перед тем как ехать к Сяве, КЗ заскочил в свое первое заведение на Текстильщики. Им теперь руководил Сергей Евгеньевич. «Кандидат биологических наук в отставке, убежденный холостяк и кухонный фанат!» – как он сам отрекомендовался при встрече. Сергей Евгеньевич был на месте. Точнее, Сергей Евгеньевич на месте свирепствовал. Он стоял посреди кухни перед всем наличным персоналом, понуро выстроившимся у плиты, а из-за его спины выглядывал какой-то очкарик. Видимо, недовольный клиент. Судя по его испуганной физиономии, он сам был не рад той каше, которую заварил. Сергей Евгеньевич к каждой жалобе клиента подходил как к личному оскорблению, и нередко после скрупулезного разбирательства следовали крутые оргвыводы. КЗ не вмешивался, он уже давно пришел к выводу, что если кто и может вести дела самостоятельно, то это Сергей Евгеньевич. В этой столовке КЗ давно уже появлялся только поесть, так сказать, на халяву замечательной куриной лапши, собственноручно приготовленной «высокомудрым и высокочтимым» заведующим.
– Нуте-с, – несколько сварливо возгласил заведующий, – так какие меры воздействия сочтет необходимым применить достойное собрание к нерадивому работнику?
Народ уже заприметил КЗ и несколько оживился. Поэтому, дабы не смазывать воспитательный эффект, КЗ негромко кашлянул и выступил вперед. Сергей Евгеньевич нахмурился, он терпеть не мог, когда прерывали воспитательный процесс. Но руководство есть руководство. Пришлось закругляться.
– Прошу прощения, Иван Сергеевич, одна минута. – И он повернулся к клиенту: – Мы приносим вам свои извинения, вот, пожалуйста, – Сергей Евгеньевич протянул тому две желтые карточки, – талоны на два бесплатных обеда в нашем заведении, по вашему выбору первое, второе, третье, салат и десерт. – Он сверкнул глазами на Колюню, помощника повара. – За ВАШ счет, – и кивнул официантке Танечке, – обслужите клиента.
Все шустро разбежались. Сергей Евгеньевич королевским жестом пригласил КЗ к своему столу, который стоял тут же, и со все еще недовольным видом прошествовал вперед.
– Что же вы не предупредили, у нас сегодня лапши в меню нет.
– Да я обедать не буду, просто возникли кое-какие проблемы.
Сергей Евгеньевич удивленно вскинул брови:
– В моей сто… м-м-м… у нас? – Он очень ревниво относился к заведению.
– Нет-нет, не беспокойтесь, – КЗ еле сдержал улыбку, – проблемы, в общем-то, личного плана, только вот сколько времени займет их решение, я предсказывать не берусь, кроме того, возможно, придется ненадолго отъехать.
– Мне кажется, – немного обиженно начал Сергей Евгеньевич, – я до сих пор не давал повода сомневаться в своей честности и компетентности, но если…
– Сергей Евгеньевич, может, вы все-таки соизволите дослушать, а потом сделаете выводы, – елейным тоном проговорил КЗ.
Заведующий бросил на него недоуменный взгляд, потом расхохотался:
– Прошу прощения, запал еще не прошел.
КЗ открыл шикарный портфель крокодиловой кожи с бронзовыми замочками, покрытыми густой многолетней патиной. Он не любил современные кейсы, а портфель был еще одной детской мечтой. Такой же был у «индюка». Пацанам он казался символом власти и значимости, только благодаря которому пустой и малограмотный человек получил возможность распоряжаться их судьбами.
– Вот, ознакомьтесь. – КЗ протянул бумаги.
Сергей Евгеньевич углубился в изучение, но, прочитав первую, удивленно вскинул глаза:
– Но ведь это…
– Совершенно верно, теперь вы не только второе лицо во всей сети наших заведений, но и, по существу, совладелец. – КЗ выудил из кипы еще одну бумаженцию. – Вот доверенность на право распоряжения собственностью.
Сергей Евгеньевич некоторое время переваривал информацию.
– Я чувствую, это действительно серьезные проблемы, Иван Сергеевич. Вы не можете перепоручить их решение официальным органам?
КЗ покачал головой.
– У меня не очень хорошее предчувствие, Иван Сергеевич.
– У меня тоже. Потому я и счел необходимым предпринять подобные меры предосторожности. Мы делаем хорошее дело, и не хотелось бы, чтобы в случае моего непредвиденного отсутствия все рухнуло.
Сергей Евгеньевич с минуту помолчал, потом решительно кивнул:
– Что ж, значит, так тому и быть. – Он вопросительно посмотрел на КЗ: – А остальные как, в курсе?
– Пока нет, но с Вадимом, я думаю, проблем не возникнет, а у Сявы я сегодня обедаю, так что предупрежу.
Сергей Евгеньевич, пожевав губами, сказал:
– Прошу прощения, что ввязываюсь не в свое дело, но… Нехороший он человек, Иван Сергеевич, непорядочный.
– Теперь это и ваше дело, Сергей Евгеньевич, и, в общем-то, вы правы, но у меня слабость к людям, которые повстречались мне в жизни. Пока к нему особых претензий нет, да и заменить его некем, так что потерпим. А насчет непорядочности, я ведь недаром от вашей лапши отказываюсь скрепя сердце. Все время у него торчу, от греха.
– Ну что ж, желаю удачи. – Сергей Евгеньевич вслед за КЗ поднялся из-за стола и проводил его до дверей. – Спасибо, так сказать, за доверие, – несколько смущенно начал он, – и… поберегитесь. На свете не так много хороших людей, я ведь когда к вам работать пришел, себя презирал, потому и в повара пошел, с этаким мазохизмом, чтоб больнее было: ученый, кандидат наук у жирного, зарвавшегося хама в услужении. А вы вон каким оказались.