Страница 44 из 64
Володя поплыл ближе к середине реки, рассчитывая на жерехов, лещей и сазанов, а я прижался к правому берегу и осматривал подмоины за корнями прибрежных деревьев, кусты и завалы, больше надеясь отыскать «черненького». Если же вблизи берега попадались хорошие заросли еще не полегшей водной растительности, то я и туда заглядывал. В густых зарослях рдеста обнаружил лежащую на дне, слегка припорошенную илом, щуку. Она и стала моей первой добычей. В другом месте столкнулся с голавлем, у которого на носу было что-то светлое, должно быть какая-то болячка. Когда же я оказался к нему поближе, то понял, что ошибся: изо рта у голавля торчал кусочек тела и хвост маленькой рыбки. Тоже охотник! Я мысленно поздравил коллегу с удачей и не стал в него стрелять, хоть и была такая возможность.
На завалах и подводных кустах висело много уже отмершей, принесенной течением травы. Это делало их еще более темными и малодоступными. Очередное поваленное дерево было почти сплошь завешено такими бурыми космами. Я заглянул в них с одной стороны, с другой, и в небольшом прогале обнаружил нечто, чуть-чуть отличающееся от общего фона. По трем признакам это вполне могло быть частью сомовьего тела. Во-первых, верхняя кромка очень прямая, как раз, как у сома в хвостовой части, во-вторых, цвет серый, не такой, как у ствола дерева, и уж очень это «нечто» было гладким, без бугров и изъянов. Пока рассматривал все это и соображал, понял, что воздуха для возможной борьбы уже не хватит. Всплыл, вдохнул пару раз и опять вниз.
Удивительное дело: на все «сто» я и после второго нырка не был уверен, что передо мною сом. Уж, казалось бы, с каких только ракурсов их не видел, в каких только условиях и местах не встречал, и всегда точно знал, что вижу сома. По крайней мере, никогда вместо рыбы не палил по пням, бревнам или автомобильным скатам. Правду говорят: «Век – живи, век – учись!» И все-таки я выстрелил, причем так, как бы стрелял именно в хвостовую часть сома, то есть на уровне позвоночника. И… не ошибся! Последовавший мощный рывок, треск ломающихся ветвей, завеса мути и рвущееся из рук ружье – все говорило о попадании в рыбу, во-первых, и, во-вторых, в рыбу очень приличных размеров.
Всплыл я с одной стороны дерева, а моя добыча рвалась с другой. Снова ныряю, и вслепую, по натянутому гарпун-линю пробираюсь на сторону сома, благо путь мне преграждали лишь тоненькие ветки. Тут, на чистой воде увидел, наконец, своего противника во всей его красе, убедился, что выстрел оказался правильным, и сорваться ему не удастся. Дальнейшее – как всегда. Через пять минут я уже плыл дальше, а сом (18,5 кг) был плотно притянут башкой к моему грузовому поясу.
Проплыв еще метров 500, подошел к самому любимому своему завалу. Это грандиозное подводное сооружение, основу которого составляют два необхватных дерева, занимает большую площадь и тянется с шестиметровой глубины до поверхности. К сожалению, тщательный осмотр завала положительных результатов не дал. Обогнув нагромождение веток и крышу из отмершей травы и листьев, я начал подниматься вверх по течению, ныряя и заглядывая под те самые два ствола. И вот, за дальним из них увидел голову сома. Он лежал на дне, а я был вниз головой, видел его в узком промежутке между деревом и дном, поэтому стрелять из такого положения было крайне неудобно. Да и стрела под таким острым углом наверняка соскользнула бы с твердой, плоской башки рыбины (у меня уже такое бывало). Сом лежал «крепко», поэтому я тихонько всплыл, переместился влево так, чтобы оказаться над целью и тихонько стал погружаться.
Рыбина лежала точно подо мной, чуть левее главного ствола, но и отсюда видна была только ее голова. И я, не долго думая, стреляю в то место, где у рыбины начинается позвоночник. Сом даже не дернулся. Но, всплывая, по какой причине уж не знаю, с меня вдруг сваливается грузовой пояс. Я оказываюсь на поверхности в роли поплавка, если не сказать хуже. К счастью, пояс и сом на кукане упали на те самые толстенные стволы, то есть от поверхности приблизительно в двух с половиной метрах. Однако сначала надо было разобраться с только что загарпуненным, вторым сомом.
Будь у меня нормальная, то есть нулевая плавучесть, я бы, как и положено, нырнул к подстреленной рыбе и поднимал ее к поверхности, держа за тушу. А тут ничего другого не оставалось, как тянуть сома к себе за линь, а потом и за стрелу. Дело осложнялось еще и тем, что стрела голову не пробила. Лепестки наконечника, хотя и ушли в голову полностью, но так как это место у сома – сплошная кость, то едва ли они раскроются внутри. Это и подтвердилось впоследствии, когда я сам, хоть и с усилием, но выдернул стрелу из рыбы.
Надо признать, что, увидев столь ненадежно загарпуненную рыбу, я запаниковал. Хотел проткнуть стрелу глубже – какое там! Тогда бросился к берегу, да так быстро, что свело обе икроножных мышцы. Но и у берега, который в этом месте стеной поднимался на трехметровую высоту, не сразу придумал, что делать с рыбиной. Если бы она оказалась только оглушенной и очухалась, то удержать 13-килограммового сома мне бы едва ли удалось. Наконец, сообразил: подвесил свою жертву под жабры на сук. А сам поплыл выручать из беды грузовой пояс с куканами и прежней добычей.
Плавал я, как вы уже знаете, в мокром гидрокостюме. Его толщина 7мм. Еще поддевка Змм., поэтому на поясе было 14 килограммов свинца. Именно такую выталкивающую силу следовало преодолеть, дабы нырнуть, а это практически невозможно. К счастью, чуть в стороне от подводного ствола отходил толстый сук, которому не хватало до поверхности чуть больше метра. Я изловчился, «нырнул», и дотянулся одной рукой до этого сука. Подтянулся к нему, перехватился за другую жердину, снова подтянулся и схватил, соскочивший с пояса кукан. Меня выбросило на поверхность, но я уже тянул за собой весь пояс. Отбуксировав к берегу все это перепутанное хозяйство, довольно долго с ним разбирался.
Когда пояс ладненько сидел на талии, а сомы были притянуты куканами к поясу, встал вопрос: как возвращаться к лагерю? По берегу – значит тащить в руках ласты, ружье, маску с трубкой и 45(!) кг на поясе. Это очень тяжело, и я решил плыть. Плыть пришлось теперь уже против течения, а тут еще сомы телепались и мешали нормально работать длинными ластами. Когда, наконец, остановился у нашей поляны, то, конечно, чувствовал одеревенелость ног, но с удовольствием фотографировался с добычей, был подвижен и бодр. И совсем в тот момент не подозревал, что этот заплыв аукнется мне недельной хромотой.
На ласковом полярном Урале
Согласитесь, почти все мы, российские подводные охотники, большую часть отпущенного каждому свободного времени проводим на близлежащих водоемах. «Близлежащих» понимается, правда, везде по-разному: для жителя деревни – это 3-5 км, для жителя провинциального городка – это 10-30 км, а многим москвичам «сгонять» в выходные за 300—400 км… нет проблем! И все же, эти охоты мало, чем отличаются друг от друга. Действительно, набор рыбы один: щука, карась, лещ, плотва… ну, и прочая рыба наших пресных водоемов. Да и сами водоемы мало кардинально не разнятся: река побольше, река поменьше, озеро почище, озеро помутнее. И я понимаю тех счастливчиков, которые имеют возможность слетать на какие-нибудь Сейшелы, и там насмотреться и настреляться экзотической рыбы.
Однако, разнообразить свое хобби, получить новые, незабываемые впечатления от него можно и, не пересекая границы страны. Уверен, что многие из коллег никогда не охотились в горных реках и не стреляли лососевых или сиговых рыб. А это, скажу я вам, совсем другая песня. Последние несколько лет мне удается хотя бы пару раз в году побывать в таких местах, где водится семга, горбуша, кумжа, форель, хариус, сиг и другие рыбы, которые коренным образом отличаются от наших карасей и карпов. За это время накопился кое-какой опыт охоты в горных реках. Чтобы его описание не выглядело скучным и школьно-назидательным, лучше я просто расскажу об одном, весьма удачном со всех точек зрения, путешествии.