Лучезарный

– Похоже, нам направо. Между тех льдин. Она вроде как хочет повернуть туда. – И пояснил. – Тварь у меня под шкурой.

Колдун кивнул, его собственные расчеты совпадали с этим предчувствием. Энджи сделал несколько шагов в указанном направлении, вытянул руку, словно ощупывая пустоту перед собой.

– Да, выход где-то неподалеку.

– Я не вижу ни арки, ни двери. – Оборотень подошел к спутнику, по колено проваливаясь в снег.

– А ты думал, для тебя везде понаставят красных ворот? – скептически поинтересовался колдун. – Ту, в подземелье, возвел я. Остальные пути неведомы.

Болто, равнодушно помахивающий хвостом, вдруг громко принюхался. Шерсть на его загривке встала дыбом. Он вывернулся из-под руки господина, прыгнул в сторону, едва не сбив Энджи с ног, и принялся яростно рыть снег.

– Что там еще? – недовольно спросил Эмил, с помощью Мьюта подходя ближе. – Нашел время для ловли крыс.

– Это не крыса, – странным голосом произнес ангел, отступая.

– Это Пуна… – хрипло сказал Болто.

На снегу вытянулось замерзшее тело волчицы. Оскаленная пасть, стеклянные глаза, сведенные судорогой лапы.

– Ты говорил, она уже в обильных землях. – Мьют обиженно, удивленно и озадаченно посмотрел на колдуна. – А она здесь.

В их маленьких мозгах шла непосильная работа. Волки пытались понять и не понимали.

Гэл громко насмешливо фыркнул:

– Вот тебе и поля, куда попадают самые умные.

Ангел безучастно смотрел вдаль и лепил снежок. Как всегда, уже сделал для себя вывод.

– Кто ее убил? – прорычал Болто, и шерсть на его загривке поднялась дыбом.

Эмил разозлился, но знал, что показывать этого пока нельзя, поэтому ответил спокойно:

– Холод и ветер. Она была слишком слабой.

– Она была сильной! – рыкнул волк. – Очень сильной! Она сказала, будет ждать меня!

– Хватит! – рявкнул колдун, теряя терпение. – Замолчите оба! Пуна не добралась до обильных земель, но туда ушел ее дух. И если вы не хотите замерзнуть здесь рядом с ней, то пойдете со мной!

Мьют шумно вздохнул и опустил голову в знак повиновения. Болто продолжал скалиться.

– Я не пойду! – прорычал он. На его морде появилось отчаянное выражение. – Я никуда не пойду!

Эмил сжал руку в кулак, чувствуя, как пальцы начинает покалывать от сжатого в них заклинания.

– Пойдешь.

– Слушай, парень, – вмешался оборотень, с неожиданной симпатией глядя на волка. – Ты закоченеешь. И еды здесь нет.

– Пуна сказала, будет ждать меня. – С глупым упрямством ребенка повторил Болто. – Я пришел. Я останусь. С ней. Если ее дух в обильных землях, мой тоже будет там. Скоро.

– Пусть остается!! – заорал Эмил. – Пусть сдохнет здесь! Идемте! Идемте, я сказал!!

Ангел размахнулся и швырнул снежок. Тот полетел, словно выпущенный из пращи и вдребезги разбился о ледяную глыбу. Гэл покачал головой в ответ на какие-то свои мысли и попытался еще раз:

– Слушай, она бы не хотела, чтобы ты погиб здесь.

Болто сел рядом с трупом волчицы, поднял голову и завыл тонко и протяжно.

Эмил толкнул Мьюта, и тот поплелся вперед, все время оглядываясь через плечо. Похоронный плач его брата летел над снежной пустыней.

– У твоих волков больше сердца, чем у тебя, – произнес над ухом дребезжащий голос кера. Давно не появлялся. Эмил уже надеялся, что тот сдох в ледяной пещере. Но нет, вот, опять ковыляет рядом, как привидение, не проваливаясь в снег.

– Пошел вон. – Привычно отозвался колдун.

– Ты врешь, ты все время врешь, – продолжал квохтать вестник смерти. – Нет никаких земель. Ни до, ни после! И волки тебе нужны только для того, чтобы таскать на себе твое немощное, дряхлое тело.

– Ты сегодня разговорчив. Чересчур.

Мьют не поднимал головы и не обращал внимания на то, что господин разговаривает сам с собой. Привык.

– Сколько раз ты пытался пробиться в Хаос? Пять? Десять? Двадцать? И каждый раз возвращался обратно ни с чем!

– В этот раз не вернусь.

– Зачем тебе нужно туда? Что ты там забыл?!

– Я должен помочь Буллферу до Великой битвы. Я должен показать ему.

Хорхеус захихикал, приплясывая на месте.

– Поможешь. Поможешь! Уже видели, как ты ему помог!

– Заткнись!

– Хочешь подсказать, как уничтожить всех ангелов? Чтобы они не победили? Отомстить всем светлым? Ну да, ты же их ненавидишь! Мечтаешь, чтобы он стал единственным великим правителем всей земли и всего Дна? Ну, давай рассказывай. Рассказывай!

– Заткнись! Замолчи!! – Полудемон закричал так, что шрам на груди полоснуло болью. Глотнул ледяного воздуха и, закашлявшись, повис на шее Мьюта. Волк с беспокойством обнюхал его лицо, лизнул горячим языком.

– Что? Разногласия с галлюцинацией? – спросил приближающийся оборотень. – Видно, она тебя порядком допекла, раз ты так разорался.

– Где ангел? – хрипло спросил Эмил, вытирая рот.

– Идет следом… Похоже, Болто, действительно, нравилась Пуна. Хорошо ты над ними поработал. Почти очеловечил.

– Да. Хорошо.

Мьют дождался пока Гэл отойдет, и шепнул тихо:

– Учитель, обильные земли, правда, есть?

– Правда.

Ангел прошел, даже не взглянув на колдуна, как мимо пустого места. Но грудь Эмила тут же перестала болеть. Доля всех целителей – лечить, даже не осознавая этого. Отдавать свою силу любому страждущему, даже если ее почти не осталось. Энджи остановился возле невидимого выхода в другой мир. С его пальцев слетело золотое облачко, очерчивая узкий прямоугольник выхода.

Колдун шагнул в арку первым, и чуть не задохнулся от свежего, пряного запаха ранней осени. Он стоял на опушке дубового леса по колено в густой траве. Ветер шелестел в листве, вдалеке каркал ворон. Мьют взвизгнул от восторга.

– Мы пришли? Мы тут? В обильных землях? Учитель, я сбегаю за Болто? Он рядом. Недалеко! Он хотел увидеть!

– Нет! – резко перебил его Эмил. – Мы еще не пришли. И ты не пойдешь за Болто. Он ослушался меня, и теперь будет наслаждаться плодами своего неповиновения в одиночестве.

Волк заскулил, переступил с лапы на лапу, но спорить не посмел. Этот был послушнее, чем брат, но, к сожалению, боязливее, и Эмил в очередной раз с раздражением подумал, что невозможно добиться совершенства ни в чем.

Ангел с оборотнем появились через мгновение. Смена картины потрясла их. Вместо льда и мороза – величественные деревья, заслоняющие небо. Теплый ветер, запах грибов и травы. Гэл обернулся, разглядывая три старых каменных столба, изъеденных серым лишайником – два вкопанных в землю, третий – лежащий сверху перекладиной.

– Живописное местечко, – заметил он, кивнув на ворота. – Эти тоже ты поставил?

– Нет. Жители некоторых миров сами чувствуют выходы. И иногда отмечают их. Потом ищут рядом силу, тайные знания. Или защищают свое жилище от вторжения с той стороны.

В этот миг, словно подтверждая его слова, мимо уха Эмила просвистела стрела и вонзилась между плит, хищно подрагивая. Колдун вскинул руку, окружая спутников магическим щитом. Энджи с Гэлом выхватили мечи, Мьют зарычал, и в его голосе послышались панические нотки. Без Болто он трусил еще сильнее.

Следующая стрела ударилась о невидимую преграду и рассыпалась в пыль.

– А этим ты чем насолил? – саркастически осведомился демон.

– Этим – ничем.

Больше невидимые недоброжелатели никак себя не проявили.

– Идем, – велел Эмил. – Я буду держать «щит» над всеми. На всякий случай.

Оборотень выдернул стрелу, застрявшую между камней, почесал наконечником спину и махнул в сторону самого толстого дерева, стоящего на опушке:

– Туда.

Между зеленых дубов стояли мощные кряжистые вязы. В их кронах виднелись яркие пятна желтых листьев. Трава клонилась к земле, в ней не чувствовалось летней влажной свежести. Не щебетали лесные птицы, лишь несколько сорок с раздражающе громким стрекотом вылетели из кустов орешника.

Энджи, прищурившись, несколько мгновений смотрел в их сторону, а потом молча отвернулся. Зато Гэл удивленно засвистел и пошел быстрее. Над полегшей травой возвышался гладкий белый камень. Эмил неожиданно представил, каким теплым тот становился, нагретый ярким солнцем. Булыжник был исписан корявыми знаками защиты от темной магии. В центре его стоял кувшин, грубо вылепленный из красной глины, на широком листе лежал кусок свежего, еще кровоточащего мяса, несколько полосок вяленого, краюха хлеба и горсть красных ягод шиповника.