Прихоть сердца

Мало-помалу Дедора все глубже погружалась в свои фантазии. Она могла с легкостью вызвать в себе ощущение его прикосновений и ее тело пылало от страсти.

Временами, проведя всю ночь в подобных грезах, Деби засыпала лишь под утро и просыпалась опустошенная, со странной болью во всем теле, страстно мечтая о том, чтобы Реджи поскорее понял, что она уже выросла.

Выросла…

Девушка вздохнула и залилась краской вспомнив сцены, которые рисовало ее воображение.

Теперь она понимала, что любить означает не только получать наслаждение, но и дарить его, и в своих мечтах сама становилась смелой и чувственной.

Сгорая от стыда, Деби гнала от себя эти мысли. Господи, что она делает? Разве за этим она сюда приехала?

На церковной башне пробили часы. Ей предстоит напряженный день, и нет никакого смысла сидеть здесь и попусту тратить время, перебирая в памяти прошлое.

Поднявшись по лестнице, она задержалась на галерее, чтобы еще раз взглянуть в зеркало. Ее рот больше не выглядел припухшим, но его очертания казались мягче и нежнее, чем обычно. Странная дрожь пробежала по спине Деби, и она решительно отвернулась от зеркала, не желая продолжать мысленные споры с Реджи.

Дубовая балюстрада лестницы и галереи, выполненная талантливой рукой известного мастера, была отполирована руками многих поколений Вермонтов. Странные существа, выглядывающие из-за кистей винограда и дубовых листьев, в детстве просто зачаровывали Деби и нередко оживали в ее ночных грезах. Сейчас, покрытая пылью, их красота потускнела. Интересно, подумала Деби, в деревне по-прежнему продают воск? Элиза всегда использовала это средство, и балюстрада ее трудами выглядела как новенькая.

В кухне никого не было. Вспомнив, что вчера не нашла в доме почти никаких продуктов, девушка решила, что после того как отвезет девочек в школу, заедет в супермаркет.

Она сварила себе кофе и составила список покупок. Хотя Реджи и любил поесть, он всегда придерживался диеты. Судя по всему и сейчас это так, рассудила Дебора, представив его стройную фигуру и вспомнив силу мускулов. Но это воспоминание тут же повлекло за собой другие, и девушка, покраснев, еще ниже склонилась над листом бумаги.

— Как вкусно пахнет! — воскликнула Полли, влетая в кухню.

На ней была школьная форма. Точно такая же, как когда-то носила и я, подумала Деби.

Она в свое время училась в местной монастырской школе, куда принимали детей всех вероисповеданий, но только женского пола.

Настоятель монастыря считал, что девочки учатся лучше и прилежнее, если не отвлекаются на мальчиков; а в школах со смешанным обучением дети умышленно скрывают свои способности, чтобы не выделяться на фоне сверстников. Деби знала, что местная школа гордится своими выпускницами, многие из которых стали студентками университетов.

Реджи и Джин появились на кухне вместе, и это дало ей возможность ограничиться холодным приветствием, сделав вид, что она увлечена беседой с Полли.

За завтраком Реджи ни словом не упомянул об их ночном разговоре.

Он видит, как сестры радуются ее приезду, и ему просто нечего сказать, насмешливо подумала Дебора.

У него явно сложились прекрасные отношения с девочками, но все же чувствовалось, что он им не только сводный брат, но и опекун. Реджи держался с ними спокойно и твердо, установив безоговорочную дисциплину.

Казалось, Джин и Полли это совершенно не обижало. Видимо, они знали, что всегда могут уговорить его, если действительно этого очень захотят.

Прощаясь, обе девочки чмокнули его в щеку.

. — Смотри, Деби, чтобы Реджи не запугал тебя и не уговорил уехать, пока мы будем в школе, — предупредила Полли, весело глядя На брата. — После того, как с ним произошел несчастный случай, он стал просто невыносим.

— Не беспокойся, — ответила девушка, взглянув на непроницаемое лицо Реджи. — Я все равно останусь.

Она увидела, как он поджал губы, поняв, что она имеет в виду. Догадывался ли этот человек, каких размышлений, какого глубокого самоанализа стоило ей это решение?

В сущности, несмотря на то что ее рассердило, как он обошелся с ней прошлой ночью, в глубине души Деби испытывала чувство вины. Ей так хотелось забыть о прошлом и вернуть ту дружбу, что связывала их когда-то! Когда Реджи улыбнулся девочкам, она почувствовала себя такой заброшенной, такой одинокой…

Ужаснувшись собственным мыслям, Дебора заторопила кузин, боромоча, что у нее назначена встреча с директрисой школы, а потом еще предстоит сделать покупки.

— Если ты собираешься пройтись по магазинам, то возьми деньги, — прервал ее Реджи, неловко потянувшись к карману своего твидового пиджака и выронив костыль.

Деби инстинктивно наклонилась, чтобы поднять его, и руки их встретились. Ее мгновенно обдало жаром, сердце неистово застучало, пульс зачастил.

— У меня есть деньги. Потом разберемся, — хрипло ответила она, отдергивая руку. Потом взялась за ручку двери, повернулась и резко сказала: — Ты не возражаешь, если я сообщу директрисе, что буду заботиться о девочках?

Полли и Джин уже выбежали в сад, и их звонкие голоса раздавались в по-летнему теплом воздухе.

Реджи долго и пристально смотрел на Деби.

Она затаила дыхание, предвидя новую стычку.

— Разве мое мнение что-то изменит? — наконец спросил он.

— На мое решение остаться это не повлияет, — твердо заявила девушка и спокойно добавила: — Но поскольку мне придется разговаривать с чужими людьми… — Она побледнела и взглянула ему в лицо. — Я хорошо усвоила урок, Реджи. Слишком хорошо, чтобы снова совершить ту же ошибку. И не желаю больше лгать.

По выражению его лица Деби поняла, что он застигнут врасплох. По его скулам перекатывались желваки. Она почти физически чувствовала охватившее его напряжение.

— Деби, — наконец вымолвил он, — что касается прошлой ночи…

Она вздрогнула и подавила внезапный порыв сбежать.

— Нет, Реджи, так дело не пойдет, — твердо сказала девушка. —Тебе меня не запугать. ~

— Разве я тебя запугивал? Странный, почти тоскующий взгляд коснулся ее лица, и она поняла, что надо бежать отсюда, пока не поздно, чтобы не совершить еще какую-нибудь глупость. Уже приблизившись к двери, Дебора вдруг резко остановилась, но, взяв себя в руки круто повернулась на каблуках и вышла.

Монастырская школа располагалась в викторианском особняке в каких-нибудь пятнадцати милях от Вермонт-хауса. Деби была хорошим водителем. Она когда-то брала уроки вождения у Реджи и еще не забыла, как ездить по узким сельским дорогам, но за время ее отсутствия здесь стало гораздо больше машин. И все же они приехали в школу как раз вовремя. Девочки побежали к подружкам, а Деби поспешила к главному входу.

Тут по-прежнему пахло мелом, а одетые в черное монахини степенно шествовали по коридорам.

У Деби никогда не было склонности к затворничеству, но сейчас, глядя на этих женщин, она восхищалась умиротворенным выражением их лиц.

В приемной, по-прежнему заваленной бумагами и книгами, ее теплой улыбкой встретила секретарша. Новенькая, отметила про себя Дебора. Она кратко представилась и попросила о встрече с директрисой.

— Думаю, она вас примет, — ответила секретарь, — подождите, я сейчас узнаю. — И почти тотчас же вернулась. — Проходите.

Теперь школу возглавляла высокая, очень привлекательная женщина средних лет, излучавшая уверенность и спокойствие.

Усевшись в кресло и приняв предложенную чашечку кофе, Деби кратко изложила ситуацию.

— Девочки Вермонт, — задумчиво сказала директриса. — Как я припоминаю, с их старшим братом произошел несчастный случай Вы говорите, что приехали присмотреть за ними… — Она многозначительно посмотрела на посетительницу. — Простите, но я не совсем понимаю, кем вы им приходитесь…

— Я их двоюродная сестра, — объяснила девушка. — Наши отцы были родными братьями.

— Теперь понятно. Так это ваш кузен попросил вас приехать и заняться сестрами?

— Кузен? Я… Видите ли, Реджинальд Элстон мне не совсем кузен. Он — сын дядиной жены от первого брака.