Страница 3 из 12
Николай удивленно расширил глаза:
– Ты это о чем?
– Не о чем, а о ком! Сняли нашего Захарченко. Позавчера приказ пришел. Предложили замом, он отказался, подал рапорт на увольнение, тем более выслуга для пенсии у него есть! Короче, решил наш Палыч завязать со службой!
– Но… почему?
– А кто знает? Так начальство решило. Приказ новый начальник привез. Да ты его знаешь, он в соседнем районе заместителем был, майор Лушин Семен Григорьевич. Говорят, представлять должен был сам генерал Башмаков, но тот не появился пока. Может, завтра объявится!
Лейтенант задумался. Что вызвало снятие Захарченко с должности? Уж не случай ли с вице-губернатором? Вслух спросил:
– А кто у нас дело по браконьерам и Коноваленко ведет?
Ответил дежурный:
– Никто! Забрали дело в Переславль.
– Как это забрали?
– Ну ты что, Колян, не знаешь, как это делается? Приказали документы передать, наши и передали. А потом и приказ на Захарченко пришел!
Колян протянул:
– Так-так! Новость хреновая! Ну, ладно!
Канарейкин спросил:
– Тебя, может, до Семенихи подкинуть? Степану все равно делать нечего, а так обстановку посмотрит.
Николай отказался:
– Да нет, Саня, домой утром поеду. Вот часов в семь машина не помешает!
– Сделаем! Если что, на своей и поедешь, Головко подкинет, сам потом попуткой вернется.
– Лады! Спокойной службы! Пошел я!
– Давай, турист! Это ж надо, на Канарах негритянку трахал?! И пел-то как складно! Даже имя с ходу придумал. Джулия. Я бы сразу не додумался.
Зазвонил телефон. Канарейкин взял трубку и ответил:
– Милиция!..
Продолжения телефонного разговора Горшков не слышал, так как вышел из здания РОВД. Немного подумав, резко повернулся и пошел по темной улочке к пристани, второй дом от которой справа принадлежал подполковнику Захарченко.
Бывший начальник РОВД открыл дверь сам. Удивился, увидев лейтенанта:
– Горшков? Ты?
– Добрый вечер, Дмитрий Павлович!
– Добрый! Да ты проходи, раз пришел!
Захарченко проводил гостя в прихожую. Оттуда прошли на кухню. Здесь можно и выпить и перекурить. Супруга подполковника в гостиной смотрела телевизор. Она вышла, поздоровалась с Николаем и предложила накрыть стол. Захарченко заверил жену, что справится со всем сам. Ольга Владимировна, извинившись, вернулась к телевизору.
На кухне Захарченко спросил:
– Узнал уже о моем снятии?
– Узнал!
– Поэтому и пришел?
– Если честно, то да! Хочу понять, за что вас отстранили от должности?
– Ну, если хочешь, узнаешь, тем более тебя это тоже касается. Возможно, в большей степени, чем меня!
– Даже так?
– Даже так, Коля! Но погоди с разговором. Перекури пока, я стол накрою. С утра выпить хотел, да не с кем было, а один не пью. Надеюсь, составишь компанию?
Николай кивнул:
– Выпьем!
Подполковник достал из холодильника семисотграммовую бутылку водки, соленых огурцов, помидоров, нарезал сало и хлеб. Затем Захарченко свернул с бутылки пробку, наполнил вместительные, граммов по сто двадцать, рюмки:
– Давай, Коля, без тоста, просто так!
Выпили, закусили слегка, тут же закурили. Подполковник открыл форточку, чтобы вытягивало дым. Николай спросил:
– Так что произошло за время моего отсутствия? Почему забрали у нас дело о браконьерах и шлюхе? И что, в конце концов, означает то, что вас сместили с должности?
– Ты помнишь мой разговор с генералом, когда приволок в отдел свиту господина Комарова – вице-губернатора области?
– Помню, и что?
– А то, что я был уверен, губернатор за эти дела своего заместителя по головке не погладит, а заставит ответить по закону! Но произошло неожиданное. Ты Комарова зацепил в субботу?
Николай подтвердил:
– В субботу. Точнее, утром в воскресенье раскрутил его шалман!
– Вот. И в эту же ночь у нашего губернатора, Эдуарда Максимовича Водолеева, случился инфаркт. Говорят, еле откачали. Сдало сердце генерала. Да и немудрено, Афган, Чечню прошел, армией командовал. Не старый еще, мог и в области порядок должный навести, а сердечко подвело! Понятно, что ему не до дел областных. А Комаров, по закону вступив в должность главы Администрации региона, быстренько позаботился, чтобы дело по браконьерству и растлению несовершеннолетней прикрыть. Тем более все возможности для этого у него появились. Что он и делает. Использует начальника УВД Башмакова и прокурора области, своих корешей. Генерал присылает следователя, тот изымает протоколы и дело, объяснив, что вице-губернатором займется область. И, как понимаешь, все заминают в Переславле. Нет показаний людей Комарова, Гусакова, Сумова, Бейрозы, нет показаний Елизаветы Сергеевны Коноваленко, нет результатов экспертизы, нет никакого дела! Все исчезло. Даже наш журнал регистрации происшествий прокуратура изъяла. Сейчас в дежурке новый! И все это без официальных распоряжений. Так сказать, устными командами провернули. Я, естественно, на дыбы, а мне приказ на стол. Освободить, мол, от занимаемой должности как не справляющегося с возложенными обязанностями. Вместо меня назначен майор Лушин, прихвостень Башмакова, а мне предложена должность заместителя, я отказался и подал рапорт об увольнении. Слава богу, на пенсию какую-никакую заработал. И идут они все к черту! – Захарченко вновь наполнил рюмки: – Давай, за скорый мой дембель!
Николай проговорил:
– Может, не стоит торопиться? Отойдет Водолеев, вернется к исполнению служебных обязанностей. Тут-то я и подниму шум вокруг Комарова, у меня же кассеты видеосъемки его гулянок остались. Я их спецом к делу не представил. Оставил в резерве!
Подполковник вздохнул:
– А стоит ли, Коля? Комаров, Башмаков, прокурор – система, вернее, представители установившейся и прочно закрепившейся системы коррупции на всех уровнях власти. И Водолеев уже вряд ли останется губернатором.
– Что, Комарова поставят?
Захарченко отрицательно покачал головой:
– Вряд ли. Слышал я, кого-то из Думы метят нам в начальники. Вроде как кандидатуру подбирают. А ты тут со своими пленками! Примут их у тебя, и, как протоколы, в печку! Это если решишь на Комарова переть. Ты лучше прибереги кассеты для другого случая.
Николай поднял удивленный взгляд на своего, уже бывшего, начальника:
– Не понял, товарищ подполковник?
Захарченко выдержал взгляд:
– Ты думаешь, Комаров забыл о твоей пленке? В кассетах, Коля, твоя хоть и слабенькая, но защита. Как доказательства преступления вице-губернатора ты ее использовать не сможешь. А вот прикрыться – вполне! Думаю, новый начальник еще поговорит с тобой об этом. Но… пьем, водка стынет!
Выпили по второй.
Подполковник предложил:
– Скорей всего, тебя наверх потащат. Майору Лушину ты здесь не нужен. Предложат должность в области. Откажешься играть по их правилам, попытаются подставить. Да так, что и Звезда Героя не поможет! На это они мастера. Вот тут пленочка и сыграет свою роль. Но… служить нормально при Комарове не дадут!
Колян зло проговорил:
– А вот это мы еще посмотрим!
– Посмотришь, Коля, посмотришь! Система раздавит любого. Надо ломать Систему, только кто ее сломает? Она как паук, затянула страну в свою паутину.
– Разберемся!
– Разбирайся, если есть желание. Ты у нас парень боевой!
– Я из этих козлов, что прислуживали Комарову да Коноваленко, по новой показания выбью. Но уже отправлю в Москву, в МВД!
Захарченко печально улыбнулся:
– Перестань, Коля. Ничего ни у кого ты не выбьешь. Коноваленко сейчас под крылом Комарова, его охрана на стреме. Сунешься, тебя же и повяжут!
– Но что-то надо делать?
– Не знаю! Для меня все уже кончено. Я в драку не полезу! Займусь личным хозяйством, тепличку поставлю, о которой всю жизнь мечтал, буду разводить цветы. А тебе? Да что тебе мои советы? Все одно, по-своему сделаешь!
Николай затушил окурок:
– Наливайте по третьей, ребят пятой роты помянем!
– Это можно! Даже нужно. Память надо хранить. Без памяти мы в обезьян превратимся.