Страница 12 из 12
Вновь захотелось взять украденную вещь в руки, однако недавние воспоминания о страшной магической печати, неудержимо захватывающей сознание в свои цепкие объятия, стали ледяным душем, остановившим мой порыв. Черт меня дернул связаться с недобросовестным заказчиком! Будь все по-честному, давно бы уже башка не болела, куда сбагрить проклятую шкатулку. Кстати, через какого посредника он вышел на меня?
Минутой позже ответ был перед глазами. Ага, значит, это Шнырь направил ко мне подозрительных любителей дорогих сигар. Вытащив мобильный телефон из отдельного кармашка все того же рюкзака, я извлек из памяти на дисплей нужный номер и нажал кнопку вызова. Вскоре я услышал хриплый, не совсем трезвый голос:
– Слушаю, если можно, короче. Шнырь сегодня отрывается по полной. Если ваши дела терпят до завтра, прошу не беспокоить, – в обычной своей беспардонной манере заявил Шнырь.
– Это Коршун. Узнал? Прекрати паясничать и внимай! Последний клиент, что ты подыскал мне месяц назад, хотел замочить твоего благодетеля и кормильца при помощи наемных убийц. Срочно сливай на мой комп все, что тебе о нем известно, и побыстрее сваливай сам. Затаись на время. Понадобишься – звякну. Но учти, Шнырь, узнаю, что ты ко всему этому причастен, – быть тебе калекой! Ты Коршуна знаешь.
– Да что ты, босс, разве я когда посмею, я за тебя…
Выслушивать, какие огни и воды готов пройти за меня Шнырь, я не стал. Продаст, при первой возможности продаст любому, кто сделает достойное предложение. Поэтому своим дилерам я такой возможности никогда не давал: при личных встречах обязательно пользовался личинами, а в остальное время общался либо по телефону, либо через электронную почту. По логике вещей наводчик не мог сдать меня заказчикам шкатулки. Ребята были жадными и много за мою голову предложить не могли. Шнырю терять дополнительный приработок в размере десяти процентов от каждой сделки никак не выгодно. Да и что он мог про меня сообщить заинтересованным лицам? По большому счету ничего, кроме анонимного сетевого адреса, таких адресов только в этом городе миллионы. Номеров моих телефонов не знает никто, поскольку на связь с наводчиками я выхожу исключительно по собственной инициативе.
Через четверть часа пришло послание от Шныря. Подробно его изучать не было сил. Страшно хотелось спать. Сказывались последствия трудной ночи и беспокойного дня. Скачав данные на главный кристалл, я извлек его из компьютера и снова положил в рюкзак. Выключив свет, наконец добрался до кровати, не раздеваясь, упал сверху на покрывало и тут же провалился в небытие.
Глава четвертая
Солнечный луч бесцеремонно уперся в лицо. Просыпаться не хотелось. Тело за ночь совершенно не отдохнуло. Не было сил даже на то, чтобы перевернуться на другой бок, спрятаться от этого несносного приставалы. Тут еще на нос что-то село и начало невыносимо щекотать. Приоткрыв один глаз и сконцентрировав взгляд на кончике носа, я увидел огромную муху: тело ее отливало сине-зеленой сталью, прозрачные крылышки были сложены за спиной, большие, в полголовы, темные глаза состояли из множества шестигранников и напоминали уменьшенные пчелиные соты. Насекомое по-хозяйски, деловито бегало по выступающей части моего лица, чесало себя под мышками, периодически что-то запихивало себе в рот, что вызывало весьма неприятные ощущения. Чугунной рукой я попытался смахнуть наглое существо, но, не рассчитав должным образом траекторию ладони, больно саданул себя по носу. Гадкая муха при этом ничуть не пострадала. Она продолжала кружить вокруг моей головы, выжидая удобного момента, когда можно будет спокойно вернуться на временно покинутые позиции.
Теперь стало уже совсем не до сна. Мой второй глаз открылся, и я с удивлением обнаружил, что нахожусь вовсе не в своей кровати, а на незнакомой лесной поляне.
Лужайка представляла собой почти идеальный круг диаметром метров сто пятьдесят, окруженный со всех сторон широколиственными деревьями – на первый взгляд обычными кленами. Пятачок среди кленового леса, на котором я оказался столь странным образом, густо порос невысокой зеленой травкой, среди которой ярко пестрели всеми оттенками красного, желтого и голубого незнакомые мне цветы. Солнышко едва показалось над кронами деревьев и еще не успело согнать с травы капельки ночной росы. Утреннюю тишину нарушали лишь писк и жужжание насекомых, пение птиц и суета у корней деревьев и в траве каких-то мелких полосатых зверьков, издали похожих на бурундуков. Воздух, напоенный ароматами цветущих трав и лесной свежести, был недвижим. Казалось, это даже не воздух вовсе, а какая-то совершенно иная субстанция, более плотная, тягучая и вместе с тем абсолютно прозрачная. Само понятие «ветер» либо другое колебание воздуха были чужды местной атмосфере.
Впору было удивиться. Каким образом я оказался в этом райском уголке? Однако явь воспринималась совершенно естественно. Мозг даже не пытался найти какое-то правдоподобное объяснение столь странному факту. Раз я здесь – значит, так нужно.
Поднявшись на ноги, я сразу увидел тропинку, даже не тропинку, а след на примятой траве, уходящий в сторону лесной чащи, как раз от места моего пробуждения. Разминая затекшие за ночь мышцы, неспешной походкой я направился к лесу. Густо разросшаяся кленовая поросль на опушке поляны обдала меня с головы до ног скопившейся за ночь на поверхности листьев влагой. В лесу деревья стояли на приличном удалении друг от друга. Я старался держаться от них подальше, чтобы, случайно задев, не получить новую освежающую порцию жидкости за воротник рубахи. Тропинка теперь явственно угадывалась среди чахлой лесной растительности. Идти было легко. Вскоре я уже ощущал себя бодрым и вполне отдохнувшим.
Незаметно, насвистывая под нос незамысловатый мотивчик и безжалостно пиная попадавшиеся под ноги мухоморы, я протопал пару километров и вышел из леса. Передо мной от самой опушки начиналось бесконечное поле, засеянное какой-то злаковой культурой: пшеница, овес или рожь – я в этом не разбираюсь. Тропинка вывела меня на широкую, мощенную серым камнем дорогу, уходящую в необозримую даль. Стянув с ног промокшие от росы ботинки, я запихнул в них мокрые носки, связал между собой шнурки и повесил обувь на плечо. Ступать босыми ногами по разогретому солнцем камню было приятно.
Примерно через час я убедился, что поле вовсе не бесконечное. Впереди показалось какое-то поселение, окруженное со всех сторон невысокой стеной из вкопанных в землю бревен, заостренных сверху. Подойдя ближе, я услышал стук молотков плотников, визг пилы, характерные звуки кузницы, истошные крики домашней птицы, ржание лошадей и громкий лай собак.
Тут же увидел, что из распахнутых ворот городища мне навстречу выходит толпа жителей. Одетые в пестрые одеяния причудливого покроя мужчины и женщины радостно махали руками, что-то кричали, как будто заранее знали о моем прибытии. Когда процессия приблизилась настолько, что каждого человека можно было хорошо рассмотреть, я с удивлением отметил, что самый высокий из встречающих ростом мне по пояс. Их сморщенные старческие лица были живыми и подвижными. Они подмигивали, делали смешные гримасы и беспрестанно крутили и мотали головами. Казалось, сейчас кто-нибудь из толпы подойдет ко мне и поделится сокровенной тайной.
«Кто же эти люди? На гномов непохожи. У тех лица грубее и покрыты волосами даже у женщин и детей, и ростом гномы повыше будут. Говорят, раньше были лепреконы, но вот уже тысячу лет, как они покинули наш мир вместе с гоблинами, орками и троллями. Наверное, это все-таки они», – решил я и в свою очередь направился в их сторону.
Когда до ближайшего карлика оставалось не более двух десятков шагов, толпа остановилась и замерла в полном молчании. Остановился и я. Наконец из рядов встречающих вышел представительный мужчина с тяжелой золотой цепью на шее и тонким писклявым голосом прокричал что-то на неизвестном языке. Я пожал плечами, давая понять, что ничего не понимаю. Тогда человечек запищал снова. Этот язык явно отличался от предыдущего, но я все равно его не понимал.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.