Похищение лунного камня

И Вилька сразу поняла, какой это странный и интересный человек.

И вот теперь, поглощая мороженое, ребята поглядывали на спасенного котенка, который смело подошел к хозяину квартиры – не к Ганнибалу, а к пушистому ленивому персу Филе.

– Сейчас драться будут, – сказал Петич. – Это же территория Филиппа. Киркорова, – хихикнул он, потому что кот действительно напоминал известного певца.

– Ну что ты! – засмеялась Вилька. – Это кошки дерутся. А коты, да такие разные, никогда не будут выяснять отношения. Тем более, посмотри – Филя, наверное, не то что драться, он и есть ленится.

Филипп, похоже, ленился во всем. Он был настоящим ленивым котом, и это качество было у него не просто главным, а единственным. Он взглянул на котенка, вздохнул и улегся в солнечное пятно на коврике.

Оставив Ганнибала Абрамыча на кухне, ребята вошли в большую комнату. И сразу же остановились на пороге. Петич – потому что впервые увидел большую картину, стоящую на мольберте. А Вилька – потому что наслаждалась произведенным эффектом.

Еще бы! Ведь с картины смотрела она сама, и это сразу было понятно. У изображенной на холсте девчонки были светлые растрепанные волосы, любопытные веселые глаза, и рот у нее был немного великоват, точно как у Вильки – казалось, будто она все время улыбается. И все-таки Вилька не могла не видеть: на картине она не совсем такая, как в жизни. Прямо светится вся, как будто у нее внутри фонарик. А ведь так на самом деле не бывает… Но, с другой стороны, если на портрете человек выглядит точно так же, как на самом деле, то зачем тогда писать портрет? Можно просто сфотографироваться.

Впрочем, Петичу не показалось, что нарисованная Вилька чем-то отличается от настоящей.

– Ого! – хмыкнул он, уставившись на портрет. – Похожа! Смотри, и щека расцарапана.

Вилька немного обиделась на такую Петичеву реакцию. Можно подумать, в ее внешности нет ничего более интересного и заметного, чем расцарапанная щека!

Но даже картина не отвлекла Петича от главной мысли. Он думал о камне, поэтому сразу спросил Вильку:

– Ну, а где эта реликвия?

Та молча показала глазами на застекленный шкаф. На полках перед книгами все свободное пространство было уставлено всякими странными вещицами. Статуэтки, африканские маски, песочные часы – среди многочисленных предметов Петич никак не мог разглядеть камень. Тем более что он, конечно же, невольно представлял его совершенно необычным. Может, даже сверкающим.

– Наверное, спрятал, – предположил Петич. – Не будет же он такую ценность держать на виду.

– Да какую ценность! – махнула Вилька рукой. – Ганнибал ко всему на свете относится совершенно одинаково. То есть с одинаковым уважением. Поэтому никогда ничего не выделяет, не прячет, не запирает. Вот – все у него на виду. Беспорядок, правда…

Она обвела рукой комнату, превращенную в мастерскую. Что и говорить, о порядке здесь и речи быть не могло. По всей комнате были расставлены разноцветные картины, странные скульптуры из гипса и глины. Между ними валялись тряпки, инструменты, кисти, стояли флакончики, коробочки и еще какие-то предметы непонятного назначения.

– А что, мне нравится, – сказал Петич. – Сразу видно, что здесь художник живет.

– А вот это нисколько меня не оправдывает, – услышали они за спиной. – Это глубочайшее заблуждение, что художники должны быть неряшливыми. Просто у меня нет отдельной мастерской, а когда работаешь дома, увы, приходится наблюдать изо дня в день такую картинку. Вы уж поаккуратней, а то еще в какую-нибудь краску вляпаетесь. Смотрите, конечно, любопытствуйте, но лучше пойдемте-ка на кухню.

– Ганнибал Абрамыч, – сказала Вилька. Ну никак не могла она обращаться к художнику без отчества! – Вы меня простите, но ведь я Петичу выдала вашу тайну…

– Тайну? – Старик погладил котенка. – Сроду у меня не было тайн. И какую же тайну ты мне придумала?

– А камень? Вы же называли его таинственным.

Художник рассмеялся:

– Ах, камень! Действительно, занятный камушек. И знаете, с тех пор как он у меня появился, я начал ощущать себя обладателем необычного талисмана, что ли. Посмотришь на него, и сразу на душе становится легче.

«Вот, – подумал Петич, – и я это сразу почувствовал! Хоть и не видел еще этот талисман».

– А как он к вам попал? – не удержался он от вопроса.

– Мои друзья уверяют, что это метеорит. Но я, знаете ли, сторонник более земного происхождения камня. Хотя дела это не меняет. Так вот, как-то мы прогуливались с друзьями жарким летним днем – я вышел их проводить. И вдруг шорох пронесся позади нас, и не успели мы оглянуться, как услышали звук удара…

– О землю? – нетерпеливо перебил Петич. – Что-то упало?

– Да, именно что-то. Но мы-то ничего не видели. Ведь днем не видно ни звезд на небе, ни падающих метеоритов. А представляете, какое зрелище было бы вечером?

Ни Петич, ни Вилька, конечно, этого зрелища представить себе не могли.

– А что, должен быть взрыв? – спросила Вилька. – Я где-то читала, что в Сибири огромный метеорит повалил все деревья. И взрыв был слышен даже в Москве.

– Ты что? – Петич быстренько крутанул возле виска пальцем. Это ж надо, так позорится девчонка перед художником! Демонстрирует свою эрудицию, как тупые тетеньки в передаче «О, счастливчик!». – Ты про Тунгусский метеорит читала. Это давно было. И не метеорит это был, а целый метеоритище! И взрыв, как ядерный. Про такие мы и не говорим.

– Да все метеориты одинаковые! – горячо заспорила Вилька. – Ну, конечно, один побольше, другой поменьше. Но все взрываются. Да, Ганнибал Абрамович?

– Я, видите ли, не специалист в этой области… Но вот один из моих друзей сразу стал нам объяснять, какими разными бывают метеориты. Оказывается, не всякое падение должно сопровождаться обязательным взрывом и даже сильным шумом – это зависит от различных факторов. От размеров камня, от состава… От скорости, в конце концов – ведь метеориты врезаются в земную атмосферу совершенно под разными углами. Одни могут прямо нестись к земле, а другие могут и приближаться, как самолет перед посадкой. В этом-то случае они и не сгорают полностью, потому что скорость гасится медленнее. По правде сказать, я не очень запомнил ту взволнованную лекцию, которую так стремительно прочел нам наш ученый друг. Я его называю ученым, потому что он работает как раз в институте каких-то космических проблем.

– Каких-то? – удивилась Вилька. – Ну и название у этого института!

– Да нет, это я так сказал, – засмеялся художник. – Название я запомнить не в состоянии, вот и заменил его словом «каких-то». Странные, странные вы молодые люди! Любите точность в словах!

«Полюбишь тут, – подумала Вилька. – Провести столько расследований, так станешь любой ошибки бояться как огня!»

Вилька вспомнила, как они с Лариком увидели напечатанную в газете карту расположения кимберлитовых трубок и тут же решили, что в овраге, прямо возле Ларикова дома, добывают алмазы. Или как Петич бегал по всему Братцевскому парку за коварным кинопродюсером Колобком, а потом оказалось, что тот и сам не знает, где спрятаны сокровища старинной усадьбы. Много времени у них тогда отняли неправильно понятые слова!

– И что же, вы просто слушали и не искали ничего? – продолжал расспрашивать Петич. – Да я бы там вокруг все исползал, обнюхал каждую травинку!

– Вот, ты совсем как наш ученый, – улыбнулся художник. – Да конечно же, он потащил нас по этим холмам как собак-ищеек, и сам все носом вертел, принюхивался, говорил, что запах гари обязательно должен быть.

– Так если камень у вас, значит… – догадался Петич.

– Правильно, – кивнул Ганнибал. – А к чему же я рассказываю всю эту историю? Да, ученый наш даже подпрыгнул, когда увидел, что я нашел на склоне холма дымящуюся вмятину в земле, и палкой, как картофелину, выкатил из нее какой-то булыжничек. Он и обнюхивал его, и трогал осторожненько пальцами, как бесценное сокровище. Вот если б меня, скажем, допустили к старинной картине, я точно так изучал бы ее, пылинки сдувая.