Кольцо Гекаты

До этого мужчины для Коры не существовали. Она их просто не замечала. Ей приходилось выживать в одиночку, и этой борьбе со стихией девушка отдавала все свои силы.

Но все постепенно улаживается, наладилась и жизнь Коры Танг. Она могла позволить себе платные занятия боевыми искусствами – и тут с удивлением обнаружила, что она не только спортсменка, но и женщина, которая хочет любви. Их отношения с Фаридом Гордеевым сложились легко и удачно. Кора оттаяла, почувствовала, что в жизни могут быть радость и приятные переживания. Секс до сих пор оставался для нее как бы за кадром. То есть она знала, что он существует, но чисто теоретически. Практика позволила Коре открыть в себе нечто новое, неизведанное – взрывной, горячий женский темперамент. Это потрясло ее. Она привязалась к Фариду, испытывая сильнейшее влечение, неутолимую жажду все новых и новых наслаждений. Оба были восточными людьми, каждый по-своему – необузданными, жаркими и безрассудными во всем, что касалось страсти и удовольствий.

И вдруг в жизнь и судьбу Коры Танг снова собираются вмешаться деньги! Откуда ни возьмись является некая дама и предлагает Фариду кучу баксов за то, чтобы он убрался из незаконно занятой им квартиры! Где это видано?

Нет, подобное «просто так» не случается! Это Кора усвоила очень хорошо. За деньгами всегда стоят определенные цели. И она должна выяснить, что это за цели.

Так прошел год…

«Кажется, именно на этом месте я остановился», – подумал Артем, вновь принимаясь за чтение. Что он надеялся отыскать в этих записках? Ответ на вопрос, который не давал ему покоя: что заставляет людей лишать жизни себе подобных? Ведь есть же причина! Ее нужно отыскать, и тогда все станет ясно. Тогда больше не останется ни одного «почему», и в следующем подобном случае истина будет установлена гораздо быстрее.

Так прошел год… и я все сильнее любил и ненавидел женщин. Я понял, что главная, настоящая их сущность всегда спрятана за семью замками. Дешевая комедия, которую они ломают, больше никогда меня не обманет. Не стоит на них злиться из-за этого, ибо они не ведают, что творят. К Нине я больше не испытывал никаких чувств. Она потеряла для меня былую привлекательность, словно кукла, которую я рассмотрел как следует и убедился, что она сделана грубо и бездарно.

Подошли к концу школьные годы. На выпускной вечер я не пошел. Получив аттестат, я вернулся домой и впервые в жизни напился. До сих пор не знаю, почему вдруг на меня навалилась тоска. Родители, увидев меня пьяным, решили, что мне жаль расставаться с одноклассниками, учителями и беззаботной, веселой юностью. Как они мало меня понимали!

На следующее утро я заявил им, что не буду никуда поступать, а хочу годик поработать с отцом, присмотреться, что к чему, и выбрать себе профессию по душе. Мама растерянно мочала, отец же одобрительно похлопал меня по плечу и сказал, что со своей стороны сделает все возможное.

Через пару месяцев он устроил меня санитаром в морг. Мой отец возглавлял кафедру патанатомии и всю свою жизнь занимался вскрытием трупов. Он говорил, что установить истинную причину смерти очень важно, и это двигает медицину вперед. Возможно, он был прав, но мама не особенно стремилась рассказывать знакомым, какая специализация у отца».

Морг не явился для меня чем-то новым и шокирующим – я и раньше проводил там некоторое время. То приносил обед отцу, то помогал ему в работе, – естественно, ничего серьезного он мне не доверял.

Вид мертвых тел не вызывал у меня ни отвращения, ни суеверного страха. Иногда было противно смотреть на обезображенные трупы, но такое бывало очень редко. В основном покойники поступали недавно умершие и вполне пристойно выглядевшие. Так что ничего ужасного в своей работе я не находил.

Однажды произошло событие… ставшее для меня судьбоносным. Явившись утром на работу, я увидел в коридоре труп, который привезли с места автомобильной аварии. Это была молодая женщина – из-под грязной простыни, которой ее накрыли, свисали длинные спутанные волосы. Они сразу показались мне знакомыми. Мое сердце дрогнуло, узнав мертвую быстрее, чем это сделал ум. Не смея признаться самому себе, что попавшая под машину девушка – та Нина, которая едва не свела меня с ума, я захотел остаться с ней наедине. Пусть никто не нарушит нашего с ней интимного свидания.

Дождавшись, пока все разойдутся, я на негнущихся ногах подошел к ней, моей Единственной… Принцессе моих грез… и откинул простыню. Она была даже красивее, чем при жизни, – бледная, покрытая синяками и ссадинами, но такая спокойная, неподвижная и покорная, что у меня захватило дух. Я долго любовался ею, не в силах отвести глаз от ее прекрасного тела… от ее запрокинутого лица, полного невыразимого сожаления… Может быть, мне это показалось – что она сейчас хочет быть моей, – но сильное, мучительное желание потрясло меня. Не соображая до конца, что происходит, я овладел ею… Она была восхитительной любовницей – неприхотливой, милой и довольной всем, что я для нее делал. Разве живая женщина способна так отдаваться! Только теперь, мертвая, она полюбила меня, она смогла, наконец, оценить меня по достоинству! Она… У меня нет слов, чтобы выразить восторг, испытанный тогда нами обоими. Нет слов. Только вздохи и стоны сердца могут передать тот экстаз полного и безраздельного слияния наших тел, то чудное, непередаваемое ощущение моей полной власти над Ниной. Потому что теперь с нее упала притворная маска, за которой она пряталась от меня. Моя Принцесса превратилась из размалеванной и фальшивой куклы в настоящую, истинную женщину, которая была счастлива принимать мои ласки и дарить мне любовь. Такой она была мне близка и понятна.

Я знал, что разлука неминуема, что наше свидание не может длиться бесконечно. И отпустил мою Принцессу в далекое путешествие… Иногда она приходит ко мне в снах – холодная и неподвижная, как Снежная Королева. У нее нет и не будет соперниц среди живых, потому что только смерть делает женщину настоящей! Мертвая – она всецело моя. Мне не придется делить ее более ни с одним мужчиной. Только одни объятия примут ее после моего триумфа – объятия могилы!

Это ли не роковая драма, которой нет равных? Это ли не любовь, достойная быть воспетой в стихах, написанных кровью сердца?

О, мой кумир! Отрада моих дней!

Я по тебе затосковал навеки…

Закрытые, твои не дрогнут веки,

Не пробежит слеза вновь по щеке твоей.

И никогда уж ты не засмеешься,

Не оттолкнешь, капризная, меня.

И не изменишь мне, не назовешься

Чужой избранницей, прелестная моя…

Много длинных поэм и чувственных стихотворений написал я тогда, под впечатлением своей первой близости с женщиной. Это были стенания заблудшей души, разрывающейся между любовью и смертью. Никогда впоследствии я не мог испытать такого желания к живой женщине и пережить с нею такой же экстаз!..

Звонок телефона, как всегда, прервал Артема и заставил его отвлечься от сексуальных откровений «Принца». Что-что, а скромность этому герою-любовнику явно не помешала бы!

– Алло, – недовольно ответил сыщик.

Он не любил, когда его останавливали в самом интересном месте.

– Господин Пономарев?

– Он самый.

– Мне дал ваш телефон Александр Мерцалов.

– Саша?

Артему захотелось трижды плюнуть через левое плечо. Участники старой истории один за другим, как по команде, являлись из прошлого. С Сашей Мерцаловым Артем не встречался уже года три. Тогда, десять лет назад, адвокат Мерцалов проходил сначала подозреваемым, а потом свидетелем по делу об убийстве Авроры Городецкой. Оказалось, что он ни при чем, но нервы ему здорово потрепали. Пономарев приложил немало усилий, чтобы помочь Мерцалову выпутаться. Тот оценил услугу.

– Я у тебя в долгу, Тема! – с чувством сказал он, обнимая сыщика. – Ты можешь рассчитывать на меня в трудную минуту.