Могила Бешеного

– Ненавижу… – Прохрипела умирающая проститутка, и по ее красивому телу пробежала последняя судорога. Подошел, наконец, лифт. Тихон зашел в кабину и нажал кнопку первого этажа. Он все еще не мог поверить в то, что в него стреляла такая привлекательная женщина, и он, обороняясь, вынужден был пристрелить ее, как взбесившуюся львицу. Поймав такси, Коростылев вскоре уже был у дома на Ольховой улице, чердак которого облюбовали бомжи. Обойдя его вокруг, Шрам заметил торчащую из окна палку с привязанной к ней серой тряпкой.

XXIX. БЕШЕНЫЙ И БОМЖИ.

Боевика с проломленным носом Бешеному пришлось самолично отвезти в больницу к хирургу, который был одним из активных членов РНИ. Сдав парня с рук на руки, Говорков направился в бомжатник. Подъехав к знакомому уже дому на Ольховой улице, Савелий припарковал «Ниву» и некоторое время сидел в машине, наблюдая за окружающей обстановкой. Охрану он не взял, она была нужна для охраны Карася. Бешеный все еще по старой привычке называл Коростылева его зековской кличкой. Впрочем, можно было бы, на всякий случай, вызвать еще пару– тройку человек, но старый зековский недруг оказался наркоманом… Бешеный заострил внимание на этой мысли. Не верилось, что фэ-эс-бэшник внезапно сел на иглу. Тогда что же за жидкость была в шприц-тюбике? Промедол? Или что-то другое? С досадой ударив по рулю, Говорков матюгнулся. Болваны! Сами наркоты, боевики и других считали такими же. Как он мог поддаться на такой незамысловатый трюк?! «А Карась оказался гораздо умнее, чем можно было предположить!» – Пришла в голову Савелия досадная мысль, – «Ведь он как нечего делать расправится с охранниками!..» Потянувшись к ключу зажигания, Бешеный вдруг остановил руку. Если Карась захотел удрать – он наверняка это уже сделал и возвращаться смысла тогда не имеет. Другое дело, теперь снова надо будет ждать, пока он не появится лично. И уж тогда прекратить игры в сыщиков и шпионов, а просто убрать противника с дороги вместе со всей его информацией. Решив так, Говорков потянулся и вышел из машины. Он поднялся на последний этаж, через плечо висела сумка с несколькими бутылками водки, купленными по пути сюда. Взобравшись на чердак, Бешеный поморщился. Опять придется разговаривать с этими «мухоморами», как на зековской фене называли людей, занимающих промежуточное положение между мужиками и опущенными. Из раскрытых чердачных окон несло сквозняком, но даже свежий ветерок не мог выдуть густую вонь, которая сопровождала лежбище бомжей. Из-за двери в комнатушку, которую обжили бродяги, доносились голоса, сквозь щели между досок пробивались лучики электрического света. Постояв несколько секунд у входа, Говорков решительно распахнул дверь. С его появлением разговоры резко стихли. Бомжи недоуменно смотрели на непрошеного визитера. Наконец молчание разорвал голос Зуя:

– Мужики, дык эт же Бешеный! После этой реплики молчание сидящих в комнатке стало еще более тягостным. Савелий ловил на себе пьяные взгляды, а одна из баб, полуодетая довольно-таки еще молодая телка, просто уставилась на него в упор.

– Зуй, поди-ка сюда! – Властно сказал Говорков. Бомж неохотно поднялся и, переступая через протянутые вонючие ноги, выбрался из дальнего угла. При его приближении Бешеный отступил на пару шагов. От Зуя несло перегаром, но на ногах он держался достаточно твердо.

– Закрой калитку.

– Один момент, хозяин, – Суетливо повернулся бродяга, спеша исполнить приказание. Проигнорировав подобострастное «хозяин», Савелий сурово посмотрел на бомжа. Почувствовав тяжелый взгляд, Зуй съежился и невольно присел.

– Ну? – Прищурился Бешеный не отводя глаза.

– Чо ну? Ништяк все… – Пролепетал мужик.

– Кого ты мне подобрал?

– Да тут любой согласен… – Виновато начал оправдываться Зуй.

– Ты мне порожняки не гони! – Угрюмо насупился Говорков:

– Дело давай!

– Ну, хотя бы, Горелый, Мойша…

– Жидов не надо! – Оборвал его Савелий.

– Ну не надо, так не надо… Тогда Супчик. Он ништяк мужик, только с кишками у него не того, только супчики хавать может…

– Мне эти детали по хую! – Раздельно выговаривая каждое слово Бешеный засунул руки в карманы брюк:

– Зови.

– Кого?

– Еще раз переспросишь, тупая скотина, пули на тебя не пожалею! – Зашипел Говорков и Зуй исчез за дверью. Вскоре он появился, таща за собой двух бомжей, один грязнее другого.

– Вот Горелый, у него хату спалили. А это Супчик. Оба были в годах, единственное отличие между этими стариками было в том, что один был лыс, а голову второго покрывали редкие седые волоски.

– Какого хуя ты мне старперов приволок? – Разъярился Бешеный:

– Молодых мне надо! Понял? Зуй, не отвечая, ввалился в каморку, таща за собой стариков. Его не было около минуты, пока дверь не раскрылась и на пороге возникли двое парней. Один угрюмо посмотрел на Говоркова и басом прогудел:

– Чего за наезды? Савелий напряг шею, и исподлобья оценивающе оглядел говорящего.

– Пойдет…

– Кто это пойдет? – Мужик сделал шаг вперед, угрожающе сжав огромные кулаки.

– Работа есть. – Не меняя позы проговорил Савелий. Мужик резко разжал кулачищи и на его лице появилась широкая простодушная улыбка:

– А то Зуй мне сказал, что кто-то пришел ко мне на разборки… А ты – работа! Работа – это хорошо!.. Я сильный! Хошь подкову разогну?

– Кончай хвалиться, Деревня! – Показался из-за его спины Зуй, – Для его работы сила не нужна.

– Отвали! – Рыкнул Деревня, схватив Зуя за голову и отбросив вглубь помещения, – Я сам говорить буду!

– Мне нужны трое. Зуй тоже.

– Да я один за троих могу! – Потряс перед собой руками мужик.

– Я сказал – трое! – Холодно повторил Бешеный и Деревня сдался, пожав широкими плечами.

– А женский пол тебе как? Иль брезгуешь? – Протиснувшись между бомжей, к Савелию направилась та самая баба, которая глазела на него:

– Я дешево возьму! Дешевле, чем эти обалдуи. А, красавчик? Ну, давай, решайся! С каждым словом женщина подходила все ближе, пока не оказалось лицом к лицу с Бешеным. Но же равнодушно смотрел, как она подходит, но, когда бомжиха потянулась к нему своей заскорузлой рукой, Савелий не вытерпел. Он резко оттолкнул женщину, она оступилась и упала затылком на крупную щебенку. Раздался тихий хруст, бродяжка дернулась всем телом и затихла. Из уголка ее рта показался тоненький кровавый язычок.

– Пойдем! – Резко приказал Говорков.

– Куда? – Бухнул Деревня.

– В подвал к Стопарю. Вперед! Зуй, Деревня и еще один мужик, имя которого так никто и не сказал, вышли с чердака и направились в подвал на Ново– Басманной. Бешеный шествовал в десятке метров за ними. Бомж Коля, которого Тихон попросил вывесить сигнал, наконец понял, что это надо бы сделать. Он сорвал с неподвижного тела Любки кусок ее тряпья, привязал к валявшейся палке и выставил условный сигнал в окошко. Добравшись до жилища Стопаря, бомжи зажгли свет и через пару минут к ним присоединился Бешеный. Он извлек для каждого по бутылке водки «Распутин». Мужики сидели на лежанках, Савелий же, опасаясь измараться, стоял, возвышаясь над ними. В нескольких словах Савелий рассказал о существе дела, приврав, что работает на органы федеральной разведки. Распределил между бродягами станции метро и условился о времени и месте встречи.

– Если кто опоздает или будет в дугаря – собственноручно шею сверну! Деревня на эти слова презрительно фыркнул. Говорков решил, что для увеличения авторитета неплохо было бы проучить немытую деревенщину. Но мужик вовремя осознал опасность и примирительно пробурчал:

– Мы ж, это, сознательные, хоть и живем как свиньи в болоте… Бродяги громко расхохотались, а когда смех угомонился, Бешеный вдруг понял, что в проеме, ведущем в соседнее помещение кто-то стоит.