Страница 2 из 13
– Не знаю. Я недавно в Москву летала. Мне понравилось. Бизнес-классом летать можно.
– Ты говоришь так, как будто бизнес-класс отдельно от «тушки» летит. – Посмотрев на часы, я ощутила еще большую дрожь и тяжело задышала. – Он на козырном поезде едет. «Татарстан» называется. Там есть супернавороченный вагон. Всего четыре купе. Удобства, как в шикарном «люксе». Так что прокатиться на таком поезде совсем не зазорно. Лейсан, извини. Больше не могу говорить. Нужно еще успеть немного привести себя в порядок.
– Но ты хоть мне позвонишь? Расскажешь, как все пройдет? Я уже сама за тебя начала волноваться. Словно это я встречаюсь с французом, а не ты.
– Расскажу. Не переживай. Я обязательно тебе позвоню. Сейчас его встречу и сразу повезу селить в гостиницу.
– Это правильно, что ты решила поселить его не у себя дома, а в гостинице. Подальше от соседских любопытных глаз. А то потом разговоров не оберешься о том, что к тебе француз приезжал. Он уедет, а на тебя потом полдома смотреть косо будет.
– Ты же сама прекрасно понимаешь, что мне подобные разговоры до одного места. Пусть на меня хоть кто смотрит. Мне все это по барабану. Я никогда не зависела от чужого мнения. Просто моя квартира не может конкурировать с теми пятью звездами, где ему предстоит жить.
– Ладно, Томка, больше не буду тебя доставать. Собирайся с мыслями и приводи свою внешность в порядок. Желаю тебе незабываемого времяпровождения. Ты мне только скажи…
– Что еще?
– Ты его очень сильно любишь?
– Я без него жить не могу, – все так же правдиво ответила я.
– А как же твоя прошлая любовь?
– Я уже и сама не знаю, было ли то чувство любовью. Так, юношеское увлечение.
– Когда-то ты говорила, что это самое юношеское увлечение и является любовью всей твоей жизни. Наверно, это просто была твоя первая любовь, а как правило, первая любовь часто проходит. Не всегда, конечно, но все же проходит. Правда, говорят, что она не забывается.
– Лейсан, мне сейчас тяжело об этом рассуждать. В данный момент для меня никаких мужчин не существует. Я люблю своего француза, и мне совсем не важно, что там у меня было и что там у меня будет. Понимаешь, я очень сильно его люблю! Люблю!!!
– Томка, но ведь он же женат.
– И что?
– Да ничего. Может, ты на него зря свое время и свои чувства тратишь.
– Я ни о чем не жалею и считаю, что уж лучше любить женатого французского мужчину, чем женатого русского.
– И чем же это лучше?
– Тем, что я этого не ощущаю.
– Чего именно?
– Я не ощущаю того, что у него есть семья. Она слишком далеко и для меня скорее какая-то мифическая, чем реальная. Франция слишком далеко. А познакомишься с нашим женатым мужиком – и сразу начнется… Он тебя с первого дня знакомства начнет своими детьми, женой и тещей грузить. Ты будешь знать все их расписание и незримо жить их жизнью. Они будут постоянно присутствовать в твоих мыслях, потому что он будет каждый день о них говорить и думать. А Жан мне только фотографию показал, и все. Она у него в бумажнике. Какая разница, женат он или не женат… Он меня любит, а это самое главное. И вообще…
– Что – вообще?
– Между прочим, женатые мужики иногда разводятся.
– Ты считаешь, что французские мужчины разводятся намного быстрее, чем наши российские?
– Не знаю. Не пробовала. Да и какая разница, какой у тебя мужик? Главное, чтобы он был любимый. Пусть он хоть немецкий, хоть американский. В отношениях самое главное – это любовь.
– Просто обидно.
– Что тебе обидно?
– Обидно то, что многие наши женщины переметнулись на импортных мужчин.
– Значит, нашим мужчинам есть о чем подумать.
– А как же желание поддержать отечественного производителя?
– Если честно, то у меня нет такого желания.
– Получается, наш производитель побоку.
– На данный момент для меня – да. К сожалению, наш отечественный производитель может только производить, но ни в коем случае не помогать выращивать его же потомство.
– Смотря какой производитель, – стояла на своем Лейсан.
– Лейсан, извини, но время неумолимо. Об отечественном производителе в данный момент мне хочется рассуждать меньше всего.
– Тома, ты только держись достойно. Знай, твой француз хоть и хороший мужик, но чужой. И ему не мешает знать, что ты у нас красавица и что на твой век принцев хватит.
– Лейсан, если я не закончу разговор прямо сейчас, то проморгаю поезд. Извини еще раз.
Бросив мобильный на сиденье, я вновь посмотрела на себя в зеркало и, чтобы хоть как-то унять нервную дрожь, подмигнула своему отражению.
– Спокойно, Тома. Спокойно. Ты, как всегда, на высоте. Тебе нечего бояться. Ты хорошо выглядишь, – успокаивала я себя и нервно красила губы. – Это пусть он боится и делает все возможное, чтобы не упасть лицом в грязь. А я всего лишь женщина, и это значит, что я не обязана отвечать за свои действия и поступки. Я могу делать все, что хочу, и мне незачем перед кем-то оправдываться за все, что я делаю.
До прихода поезда оставалось ровно двадцать минут. Положив голову на руль, я закрыла глаза, постаралась успокоиться и вспомнила, как началось это умопомрачение, именуемое любовью. А началось оно ровно год назад и продолжается по сей день, раздувая огонь страсти все больше и больше. Год назад я прилетела в Тунис на лечение талассотерапией и встретила там ЕГО, своего француза, который прилетел, чтобы поправить свое здоровье и погреть косточки под местным солнышком. Мы увидели друг друга за ужином и сели за один столик. Жан заказал бутылку вина и с самого первого момента нашего знакомства вызвал мое неподдельное восхищение своим великолепным владением русским языком и отменным чувством юмора. Этот вечер мы провели вместе. Поехали в порт, гуляли, державшись за руки, и любовались красивыми яхтами, а затем зашли в небольшое кафе и стали петь караоке. Жан пел на французском языке лирические песни и смотрел на меня глазами, полными обожания. А я… Я просто тонула в его глазах и… чувствовала, что не хочу, чтобы эта ночь когда-нибудь заканчивалась. Когда мы вновь вернулись в отель, у нас не стоял вопрос о том, что нам нужно расстаться. Жан проводил меня до дверей моего номера и зашел внутрь. А дальше были горячие объятия, упоительные поцелуи и чересчур жаркая ночь.
Господи, если бы кто-то раньше сказал мне о том, что я отдамся первому встречному французу в первую ночь после знакомства, я бы никогда не поверила, что со мной может произойти подобное, и давила бы на то, что я слишком хорошо воспитана. Но жизнь иногда преподносит и такие сюрпризы. Перебирая в памяти все эпизоды моей курортной жизни, я часто задаю себе один и тот же вопрос: что же тогда произошло и куда подевалось мое хорошее воспитание? Что это было? Но тут же приходит ответ, и я, наконец, понимаю, что это было безумие!
Это были десять безумных и упоительных дней и ночей. Утром мы проходили курс лечения, затем обедали, спускались к морю, лежали на пляже, купались, рассказывали друг другу о себе, затем гуляли по городу, ужинали в ресторане и до беспамятства занимались любовью. Когда я была рядом с Жаном, я ничего не видела и не слышала и даже не замечала все то, что происходило вокруг меня. Когда Жан брал мою руку в свою, мое сердце трепетало, я хотела что-то сказать, но поцелуй француза тут же заглушал мои слова. К прикосновениям почти незнакомого мне человека тянулись все мои помыслы и желания. В его объятиях я теряла всю свою волю и весь свой рассудок. Я слепо верила в то, что наш курортный роман не закончится никогда и нас свяжет опьяняющая нить любви, которая не даст нам расстаться после Туниса и позволит встречаться снова и снова.
Я часто вспоминаю наш последний вечер, который мы провели в баре отеля. Жан пил свой коктейль и смотрел на веселящихся на сцене людей грустным взглядом. А мне… Мне не было никакого дела до других отдыхающих. Я смотрела на своего француза открыв рот, запоминая каждую черточку на его лице, каждый жест и каждый брошенный на меня взгляд. Одним словом, я хотела выпить его до дна. Я не хотела думать о будущем и не преследовала корыстных целей. Я не хотела думать о том, что Жан женат, что в далекой Франции его ждет семья, что у него есть родные и близкие люди. Я хотела увидеть его еще раз – и не важно где, в Тунисе, во Франции или в России.