Страница 42 из 50
– Мама! Я же вас просил!
– Так, сынок! – С расстройства второй фриц принял естественную форму, и мост чуть не рухнул под тяжестью дракона. Ойхо торопливо взмахнул крыльями и завис сверху на манер вертолета.– Нельзя яичко отдавать, ежели в нем смерть Кощея!
– А то я без вас не знаю! – возмутился юноша.– Нет, ну вы за кого меня принимаете? Все предусмотрено, вы, главное, не мешайте!
– Не будем, сынок, не будем! Вон за теми кустиками заляжем…
– Лучше вон за тем лесом,– решительно потребовал Алексей.
– Как скажешь,– покладисто согласилась Яга.– Ты только с мостика-то уйди, не дай бог в водичку плюхнешься, а у меня там для Кощеюшки столько сюрпризов припасено…
Алеша перегнулся через шаткие перила моста.
– О господи!
Река Смородина кишела аллигаторами. Именно скрежетание их зубов насторожило Алешу, когда он подходил к реке.
– Мама! Ё-моё!! Что ж ты мне все карты-то путаешь?
– Говорил тебе, не надо вмешиваться,– расстроился дракон.
– Молчи, зеленый!
– Ну вот ты можешь сказать,– продолжал бушевать Алексей,– зачем тут аллигаторы?
– Как зачем? Как зачем? – заволновалась старушка.– Колдун-то магрибский из Африки? Свита должна быть. Опять же, коли Кощеюшка ненароком в речку булькнется, они его на столько кусочков растащат, что, какой бы он ни был бессмертный, ни в жисть обратно не соберется.
– Угу,– грустно согласился Алексей.– Тем более что из крокодильчиков эти кусочки уже в переработанном виде выйдут… А о Роксане вы подумали?!
– Ее не тронут,– успокоила сына ведьма.– Я их на Кощея науськала. Платочек евойный понюхать дала. Триста лет не стирала. Как чувствовала,– пригодится!
– А форма эта фашистская зачем?
– Ну,– замялась Яга,– мы как бы охрана колдуна…
– Вано не немецкий, он магрибский колдун!
– Ну, я уж не знаю, в чем они там в Африке ходят,– отмахнулась Яга.– Но у Бормана вся охрана такая была. Как сейчас помню! «Не думай о секундах свысока»! – старческим фальцетом запела старушка.
– Хорошо поешь. Все, концерт без заявок окончен. Освобождайте территорию!
– Да ты погодь, Алешенька,– заторопилась Яга.– У меня еще один планчик родился только что. Давай я тут вместо столбика постою…
– Какого столбика?
– Ну, этого… полосатого,– ткнула автоматом в шлагбаум старушка.– А папа воздушным змеем прикинется, чтоб никто не догадался…
– Ну да… «Я тучка, тучка, тучка, а вовсе не дракон»…
– Что-то в этом есть,– задумался Ойхо.
– Слова запоминай,– засуетилась старушка.– Не дай бог, перепутаешь.
– Мама!! – в отчаянии закричал Алексей.
– Да ты сам посуди, сынок, как я такую махину в кустиках спрячу? А вот летающего бумажного змея никто не заметит. Обычный карнавал в Китае.
– Мама! Здесь – не карнавал, и Магриб – это Африка! Африка – это крокодилы, бегемоты, обезьяны…
– Кашалоты,– подсказал Ойхо.– Может, мне кашалотом прикинуться?
– Гы-гы-гы… – закатился Васька.
– Кустиком зелененьким! – окончательно вышел из себя Алеша.– Во-о-он за тем лесом!
– Ну не серчай, сынок, мы ж как лучше хотели.
Дракон подхватил Ягу вместе с ее автоматом, и они исчезли в наступающих сумерках.
– Наконец-то в дело вступают профессионалы,– потер лапы Васька.
Алеша внезапно понял, что, если он доверится профессионалам из родного Черного Замка, не видать ему Роксаны как своих ушей.
– Сгинь! Если я твою усатую морду увижу в радиусе километра до окончания операции…
Что-то подсказало Ваське – лучше не возражать, и он сгинул в кустах рядом с мостом, заставив потесниться недовольно засопевшую Ягу.
– А Ойхо где? – прошептал кот.
– А ты за кем прячешься?
– Не шебуршитесь,– сердито прошелестели листья голосом Ойхо. В искусстве наведения мороков дракону не было равных.
Алеша взглянул на часы. «Сейко» показывали без двадцати двенадцать. Что же делать? Время на исходе, а тут, понимаете, крокодилы! Ладно если они только на Кощея натасканы, а если нет? Алеша еще ни разу не видел дрессированного крокодила, однако что-то менять было уже поздно. Юноша чуть не кубарем слетел с моста и залег в кустах, неподалеку от Яги и Васьки, не подозревая о том, что укрылся за зеленой физиономией своего приемного папаши.
– Ку-ку!
И тут со стороны леса раздался синхронный вой двух луженых глоток. Главные фигуранты операции по обмену заложников старательно выводили «Сулико». Алеша схватился за голову. Полночь приближалась. Звуки песни вместе с упившимися в зюзю джигитами тоже. На противоположной стороне реки замерцало зыбкое марево портала. Из него появились две фигуры. Одна, укутанная в просторный плащ и чадру, тяжело дыша, рвалась к мосту, волоча за собой на позвякивающей цепи вторую фигуру, с трудом удерживающую «прекрасную принцессу Виону», рвущуюся на свободу.
– Стой! Нам еще яичко не предъявили…
– Кажется, Соловей,– пробормотал Алеша, вытаскивая из кармана яйцо.
Решающий момент приближался. На джигитов он уже не рассчитывал, да не это и главное. Главное, что Кощей где-то там, а Роксана вот она – здесь! А значит, Кощея можно смело гасить, без риска навредить любимой, а уж Соловья-то он как-нибудь сумеет уговорить пяткой в лоб. Алеша изо всей силы стиснул в руках яйцо, пытаясь раздавить малахитовую скорлупу. Алмазная инкрустация впилась в пальцы, но скорлупа выдержала.
– У ты зараза! – прошипел юноша, повертел головой и, приметив в кустах приличных размеров валун, примостил на нем неподатливый шедевр Фаберже. Валун против этого не возражал до тех пор, пока Алеша не выдернул из-за спины катану.
– Сынок, лучше я сам! – предложил валун, разверзнув зубастую пасть. Треугольные зубы заскрежетали по каменному яйцу.
– Батя, навались! – взмолился Алеша. Превращение камня в физиономию папаши его не удивило. Если б не предоперационная суматоха, сразу б догадался, что далеко они с мамой не уйдут.– Давай, нажми еще! Это ж наш козырной туз в рукаве!
Пока они пытались выдернуть из рукава свой козырной туз, обменивающиеся стороны вступили на мост, и, как назло, именно в этот момент из-за облачка на небе выплыла луна.
– Тпр-р-р-у!!! – завопил Соловей, откидываясь назад.
Он никогда не был в Магрибе, не знал, как выглядят африканские колдуны, но то, что дело здесь нечисто, понял сразу своим недалеким умом, как только лунный свет упал на яичко. Оно тоже было зелененькое и в алмазных брызгах, как объяснял ему Кощей, но из-под них торчали перья, и оно шло само, строго по синусоиде, размахивая кинжалом и самозабвенно горланя песню. Пятки Соловья загромыхали по бревенчатому настилу моста в безнадежной попытке затормозить.
– Без субсидий на предвыборную кампанию меня оставить хочешь?! – рявкнула «прекрасная принцесса Виона», удвоив усилия.– Хватай яйцо и тикай!
Чадра слетела с ее головы, представив взорам всех участников операции прекрасный лик, идеально скопированный с красочных буклетов Алеши. В этот момент яйцо в зубах дракона все-таки хрустнуло. Юноша выдернул из пасти папаши половинки и с ужасом обнаружил, что внутри ничего нет. На всякий случай ощупал язык дракона – вдруг куда иголочка воткнулась – пусто!
– Напарили!! – яростно завопил он.
Все произошло одновременно. Лопнула цепь, перепуганный насмерть Соловей рванул обратно к порталу, несясь по головам крокодилов, рвущихся туда же. При виде выпученных от ужаса глаз Соловья, протискивающегося в портал поверх аллигаторов, Кощей понял, что его раскололи, затрепетал, но все же нашел в себе силы выдернуть застрявшего в узком проеме нерадивого слугу и закрыть пространственный переход, лишив себя возможности увидеть, как взметнулась вверх вся лихая семейка Алеши и следом рухнул мост вместе с джигитами и «прекрасной принцессой Вионой».
– Утопли! – заголосила Яга.
– Ну и хрен с ними! – яростно воскликнул Алеша.– Алкаши несчастные…
– А Роксана?
– Да какая это Роксана! – скрипнул зубами юноша, усилием воли загоняя бушующий гнев внутрь.
Он сорвал с себя кафтан Соловья, собираясь нырнуть за нерадивыми помощниками, и замер при виде выползавшей из воды четверки: Вано, Ары, и… юного витязя с небрежно перекинутой через плечо яростно отбрыкивающейся «Вионой».