Звездная сеть

Я вскрыл тайник, заложил в него пистолет и пенал с батарейками, поставил трубу на место и тщательно ликвидировал следы того, что в это место недавно лазили. А потом достал из холодильника пиво, уселся перед телевизором и стал ждать ментов.

Менты не пришли ни вечером, ни ночью, ни на следующее утро. Это означает, что у Таньки хватило мозгов не приплетать представителей закона к нашим маленьким проблемам. Также хорошо, что Дима, Танькин муж, старший менеджер в большой компании, специализирующейся на мелкооптовой торговле героином, не стал интересоваться, откуда я знаю про Рубена Эммануиловича. Должно быть, тоже заблаговременно навел справки о соседях и теперь ничему не удивляется. Вот и хорошо.

Я умылся, почистил зубы, побрился, сварил кофе, сделал два бутерброда с бужениной и позавтракал. А потом взял телефон и позвонил Женьке.

Женька, а точнее Евгений Григорьевич Хлыстов – заместитель директора частного охранного предприятия «Эзоп» и мой непосредственный начальник. Наша контора не занимается ни охраной рынков, ни наведением порядка на парковках перед торговыми центрами, «Эзоп» специализируется насовсем другой деятельности. Журналисты называют это промышленным шпионажем, но у нас эти слова не принято употреблять, у нас принято изъясняться эзоповским языком, оправдывая название фирмы.

Так вот, я позвонил Женьке и сказал, что предпочел бы сегодня не появляться на работе, если нет срочных дел.

– Что такое? – поинтересовался Женька. – Заболел?

– Нет, – честно ответил я, – не заболел. Просто появилось одно домашнее дело…

«Домашнее дело» на нашем жаргоне – это когда неожиданно натыкаешься на что-то такое, из чего может получиться нечто интересное и выгодное для всей компании. С точки зрения закона, все клиенты приходят к нам исключительно через парадный вход, где секретарша Ирочка их встречает, поит кофе или чаем по желанию клиента, а потом препровождает либо к Женьке, либо к Лешке, либо ко мне, им в обязательном порядке зачитывают закон о частном сыске и предупреждают об ответственности… вот ведь бред! На самом деле так почти никогда не бывает. За все время существования нашей конторы через центральный вход прошло только три посторонних человека, из которых двое ошиблись адресом, а третий заскучал и ушел, так и не дослушав до конца все обязательные предупреждения. Клиенты приходят к нам разными путями, но чаще всего по личному знакомству. Когда к тебе неожиданно обращается бывший однокурсник или сосед или друг старого клиента, это и есть домашнее дело. Когда, занимаясь очередным делом, ты натыкаешься на информацию, пригодную для того, что менты называют шантажом, а мы называем агрессивной маркетинговой политикой, это тоже домашнее дело. Если подходить к вопросу строго формально, я даже не обманул Женьку, этот безумный пистолет явно подпадает под категорию домашнего дела.

Уладив отношения с начальством, я вскрыл тайник, извлек оттуда оба устройства и водрузил их на кухонный стол. Я решил начать с пистолета, с ним все проще, по крайней мере, понятно, для чего он нужен. Я вооружился набором отверток, пинцетом и пассатижами, и приступил к вскрытию, не забывая время от времени щелкать цифровым фотоаппаратом. Уже вскрыв корпус, я сообразил, что экзекуцию цветка следовало бы заснять на видеокамеру, но прерывать процесс не хотелось. Видеоролик можно снять и потом.

Результаты вскрытия меня разочаровали. Внутри пистолета не было ничего сверхъестественного – ни загадочных микросхем с надписью «Собственность ВВС США», ни еще более загадочных гель—кристаллов. В рукоятке пистолета размещалась батарейка Energizer, а внутри пластмассового ствола – тонкая алюминиевая трубка, густо обмотанная снаружи электрическими проводами, образующими сложный узор, поверх которого торчали разнообразные сопротивления и конденсаторы. Я потратил полчаса на то, чтобы нарисовать электрическую схему устройства, но она ничего не прояснила. Это была нормальная электрическая схема, мощность у нее была, по грубым прикидкам, около пяти ватт, но смысла в ней не было никакого. Если бы я не знал, на что способен этот пистолетик, я бы сказал, что это извращенная разновидность обогревателя для руки. Во всей схеме нет ни одного элемента, несущего хоть какую—нибудь полезную функцию, все, на что пригодна эта схема – потреблять энергию и выделять тепло.

Изнутри алюминиевая трубка была туго набита загадочной субстанцией грязно—желтого цвета, когда-то кашеобразной, а теперь высохшей. Я подцепил пинцетом маленький кусочек, вытащил из ствола и после минутного раздумья решился понюхать. Лучше бы я его не нюхал. Это был протухший сыр.

Я собрал пистолет в обратном порядке, сходил за видеокамерой, установил ее на углу стола и подверг обстрелу из игрушечного пистолета еще один цветок, на этот раз кактус. Результат превзошел все ожидания. Кактус изменил форму, как бы продавился внутрь, а потом кожица лопнула и наружу потекла дурно пахнущая жижа. Видеокамера прилежно запечатлела это безобразие, я просмотрел запись на экране телевизора, запись выглядела даже более эффектно, чем живой эксперимент.

Я отложил пистолет в сторону и перешел ко второму предмету в коллекции. Я взял пенал в руку и он сразу напомнил мне ручную противотанковую гранату – размеры, вес и балансировка примерно соответствовали. Мне стало страшно.

«Ну и что это такое?» – мысленно обратился я к замотанному скотчем пеналу. А в следующую секунду чуть не упал с табуретки, потому что пенал ответил.

А это, типа, работать поменьше, а жрать побольше , – ехидно провозгласил пенал.

Пенал сказал это не вслух, голос прозвучал только в моей голове. И вообще, это был не голос, а скорее, мыслеобраз, содержащий помимо вышеприведенных слов, добродушно—ехидную интонацию, а также что-то еще, чего я не уловил. Приглашение к беседе, что ли?

– Чего жрать? – тупо переспросил я, на этот раз вслух.

С чего ты взял, что жрать будет больше? – отозвался пенал. – Это у зайлонских пепелацев – как начал жрать дейтерий – пора менять гравицаппу. У аранка может и уменьшиться потребление – редко когда станет сильно большим. Мозги тренируют качественнее и, видимо, режим без гравицаппы полноценно прорабатывают. А если уж пепелац вообще не оснащался гравицаппой – тогда и мозги будут еще лучше!

Пенал начал свою речь монотонно и без эмоций, но закончил с большим воодушевлением. Казалось, он был искренне рад тому, что сумел донести до меня важную и животрепещущую информацию. Знать бы еще, к чему эта информация относится…

– К чему это все? – спросил я. – Намекаешь, что тебя пора покормить?

Здравствуйте, люди! Люди, здравствуйте! – провозгласил пенал и заткнулся.

Я задумался. Это сооружение, что бы оно из себя не представляло, явно неразумно. Да и пусть оно даже разумно, поддерживать беседу оно явно не хочет. Но на обращенные к нему реплики откликается, хотя и странно. А если не задавать вопрос, а просто произнести ключевое слово, обращаясь к нему?

– Зайлон, – сказал я.

Тридцать второе брюмера – день Умфолози, торжество учеников. Зайлон плюс минус поздравляет всех изучающих с великим днем. Если тебя зовут Умфолози и ты ищешь истину – обращайся в дар – он тебя ждет. Пожелания помещайте в зайловэл.

Тут меня осенило.

– Хочу поместить пожелание в зайловэл, – заявил я.

Текст пожелания?

– Желаю узнать, что такое зайловэл, что такое зайлон плюс минус, что тут вообще происходит и куда я попал.

Пожелание помещено – сообщил пенал и замолк.

Я ожидал, что будет продолжение, но его не было.

– Это все? – спросил я.

Все же очень много общего у закадычных друзей Натаниэля Зекстера и Вениамина Бампо. Вслед за Вениамином, покинувшим уютное пастбище, Натаниэль обратил взор в сторону Марианских равнин. И во время записи откровения торчу в прерии без ориентиров…

– Хватит! – воскликнул я.

Пенал послушался.