Страница 2 из 49
– В общем, – заключил Роджер, – я предлагаю уделить этому делу самое пристальное внимание.
Роджеру явно удалось удивить собравшихся. Сэр Чарльз приподнял свою седую кустистую бровь. От взгляда, сверкнувшего из под этой брови, свидетели обвинения в суде сразу же начинали ежиться и менять свои показания. Затем сэр Чарльз скосил глаза на нос и раздраженно смахнул с носа золотое пенсне на черной шелковой ленточке. Сидевшая напротив него маленькая пухлая дама наклонилась к мисс Дэммерс и что-то шепнула ей, прикрыв рот ладошкой. Даму звали миссис Филдер-Флемминг. Она писала пьесы исключительно непристойного содержания, пользующиеся, благодаря этому, столь же исключительным успехом, и одевалась, как одевается на праздник прислуга из хорошего дома. Мистер Читтервик, удивительно похожий на ученого козла из сказки, недоумевающе моргал своими голубыми мутными глазками. Невозмутимым остался один только писатель, и то лишь потому, что изо всех сил старался походить на героя своих книг, который в самых критических ситуациях демонстрировал полнейшее хладнокровие.
– Сегодня утром я заглянул в Скотланд-Ярд, – продолжил Роджер. Разумеется, особого восторга моя идея там ни у кого не вызвала, но и препятствовать нам тоже никто не будет. В общем, я получил официальное разрешение на расследование этого дела в частном порядке. Думаю, вам интересно будет узнать, что причиной, по которой я решил заняться этим делом, равно как и причиной, по которой нам это позволили, является то, Роджер сделал паузу и не спеша обвел собравшихся взглядом, – является то, что полиция отказывается от дальнейших поисков убийцы миссис Бендикс.
По комнате пронесся шквал возмущенных возгласов. Шесть пар горящих праведным гневом глаз обратились на Морсби, который, правда, этого не заметил, поскольку, поднеся сигару к уху, напряженно прислушивался, видимо надеясь уловить шорох тлеющего табака.
Роджер поспешно вскинул руку.
– Разумеется, эта информация сугубо конфиденциальна. Прошу вас держать все в строжайшем секрете. Итак… Поскольку проведенный полицией опрос свидетелей не дал ровным счетом никаких результатов, этот путь, мне думается, можно отвергнуть. Разумеется, всегда есть шанс, что неожиданно выяснятся новые подробности, но будем смотреть реальности в лицо: этот шанс абсолютно призрачен. Настолько призрачен, что даже полиция решилась прекратить дело. Однако, друзья мои, наш Клуб – не полиция, и я предлагаю продолжить расследование с того самого момента, когда официальные власти от него отказались.
Снова обведя собравшихся взглядом, он с удовлетворением убедился, что скучающих или равнодушных лиц за столом больше нет. Не в силах больше удерживать себя к рамках официального тона, он горячо воскликнул:
– Да неужели же вам самим не интересно докопаться до сути? Здесь ведь не тупицы какие-нибудь собрались… Уж простите меня, Морсби, дружище. Если мы все вшестером займемся этим делом, то быть такого не может, чтобы хоть один да и не напал на след, который тщетно – чтобы не сказать бездарно – искала полиция. Нет, я в это просто не верю. Сэр Чарльз, слово за вами.
Знаменитый адвокат откашлялся.
– Ну что ж, мистер Шерингэм, идея, конечно, любопытная. Я, однако, воздержусь от более определенных высказываний до тех пор, пока не ознакомлюсь с деталями.
– А по-моему, мистер Шерингэм, – воскликнула миссис Филдер-Флемминг, которую буква закона тревожила куда меньше, – это просто гениальная идея! А давайте начнем прямо сегодня! – Ее круглые щечки зарделись от возбуждения. – Ты как, Алисия?
– Думаю, это может оказаться забавно, – сдержанно улыбнулась писательница.
– Кстати, – с ленцой бросил автор детективных романов, – могу уже предложить исходную версию.
Автора звали Перси Робинсон. Псевдоним Мортон Харроугейт Брэдли, под которым он печатался, так запал в душу наивной американской публике, что издатели, не задумываясь, заплатили ему вперед за три книги разом По каким-то темным причинам американцы ужасно падки на пространные и псевдоблагородные имена.
Мистер Читтервик не проронил ни слова, но его лицо озарила мальчишеская улыбка.
– Отлично, – подытожил Роджер, – значит, договорились. Разумеется, все факты по делу должны быть общим достоянием, но, мне кажется, расследование только выиграет, если каждый займется им в одиночку, независимо от других. Сейчас наш гость изложит известные полиции факты. К сожалению, он имел лишь косвенное отношение к официальному расследованию этого дела, однако сегодня, перед тем как прийти сюда, специально заглянул в архив Скотленд-Ярда и внимательно изучил досье. Уверен, что после его доклада кое у кого из присутствующих уже появятся первые версии, поэтому предлагаю установить недельный срок для изучения фактов и детальной проработки гипотез, в течение этого срока запретить обсуждение любых связанных с этим делом вопросов внутри Клуба. Прощу заметить, что даже если мы и не раскроем преступления (вероятность чего весьма высока), то, по крайней мере, приобретем опыт, которого многим из нас так не хватает: кому в области практики, а кому и в сфере теории. Кроме того, интересно будет посмотреть, насколько далеко мы разойдемся в своих мнениях по одному и тому же вопросу. Итак, леди и джентльмены, позвольте мне поставить вопрос на голосование, или, говоря проще, ребром: вы за или против?
Выпалив все это единым духом, Роджер обессиленно рухнул в кресло. Первой подала голос Алисия Дэммерс.
– Я не совсем поняла насчет фактов, мистер Шерингэм. Мы что же, должны будем отыскивать их где-то сами, или же будем пользоваться сведениями, которые любезно согласился предоставить господин главный инспектор?
– А это уже вам решать, – ухмыльнулся Роджер. – Как говорится, дело вкуса. Собственно, именно это я и имел в виду, когда говорил о практике и теории.
– Ну конечно. У вас-то практики было побольше, чем у других, – надула губки миссис Филдер-Флемминг.
– Меньше, чем у полиции, – коротко возразил Роджер.
– В конце концов, это зависит от метода, – авторитетно заявил мистер Мортон Харроугейт Брэдли. – Если избрать дедуктивный, достаточно будет и фактов, собранных полицией. Возможно, конечно, потребуется уточнить один-два момента, но и только. Индуктивный же метод несомненно потребует серьезной работы по сбору дополнительной информации.
– Совершенно верно, – кивнул Роджер.
– Могу заметить, что дедукция на основе собранных полицией фактов всегда давала неплохие результаты, – сообщил сэр Чарльз Уайлдмен. – Этот способ позволил раскрыть многие крупные преступления. Так что лично я намерен действовать по старинке.
– В этом деле есть одна странность, – задумчиво пробормотал мистер Брэдли, не обращаясь ни к кому в особенности. – Уверен, она-то и окажется ключом к разгадке. Ну конечно, как же я сразу не догадался! Это же все объясняет…
– А я, признаться, даже не знаю, с чего начать, – растерянно проговорил мистер Читтервик, но на него, как всегда, просто не обратили внимания.
– Лично меня это убийство интересует единственно потому, что в нем как будто напрочь отсутствует мотивация, – отчеканила Алисия Дэммерс, ясно давая понять, что, как только оная будет обнаружена, дело потеряет для псе всяческий интерес.
– Думаю, вы измените свое мнение, услышав то, что имеет сообщить нам мистер Морсби, – мягко заметил Роджер. – Поверьте, его история сильно отличается от того, что вам известно из прессы.
– Так давайте же наконец предоставим ему слово, – нетерпеливо воскликнул сэр Чарльз.
– Значит, договорились? – Роджер повертел головой и радостно улыбнулся, точно ребенок, получивший в подарок долгожданную игрушку. – Все согласны?
В хоре согласных голосов недоставало только голоса мистера Читтервика, который с тоской спрашивал себя, как его угораздило во все это ввязаться. Он уже прочел огромное количество мемуаров, написанных самыми настоящими сыщиками, которые ходили в котелках и высоких черных сапогах (мемуары эти, появляясь на книжных прилавках по восемнадцать шиллингов и шесть пенсов, немедленно начинали падать в цене, уже через пару месяцев продаваясь по восемнадцать пенсов за штуку), но единственным, что он уяснил из всей этой макулатуры было то, что настоящий сыщик, желая изменить внешность, никогда не станет клеить усов, а просто-напросто сбреет уже имеющиеся. И все равно мистер Читтервик решительно не понимал, каким образом отсутствие усов может способствовать разрешению сколько-нибудь серьезной загадки.