Посланец

К чести советника, он не выразил ни малейшего удивления, обнаружив вместо двух человек целую толпу, и быстро повел всех по дорожке, уводящей вглубь Провинции.

– Шабр, ты помнишь книгу, которую привозил мне вместе с умеющим читать слугой?

– Помню, Борк.

– Именно из нее я получил ключ к тайне происхождения человека. Жаль, потом вы ее сожгли…

– А слугу? – с надеждой спросил Найл.

– Умение читать карается мучительной смертью, – напомнил о древнем законе Шабр.

– Это совсем не важно, – привлек к себе внимание советник. – Как ты помнишь, Шабр, все ученые считают, что человек в принципе не может быть разумным. Ведь, в отличие от полноценных разумных существ, он не способен ни общаться с помощью разума, ни пользоваться его силой, ни концентрировать волю и внимание. Человеческий интеллект напоминает опухоль, он однобок и нацелен лишь на то, чтобы компенсировать отсутствие когтей и клыков искусственными заменителями. Такими, например, как те, что несете вы сейчас. Но я никогда не мог понять, как люди вообще появились на поверхности этой прекрасной планеты. Попытки сравнить их строение и с нами, и с животными, имеющими внутренний скелет, порождают больше вопросов, чем ответов.

Советник Борк не разговаривал, а на ходу читал спутникам лекцию, в которой с понятной гордостью излагал историю своего открытия.

– Обратите внимание: в отличие от всех других зверей, у человека нет шерсти. Его ноги не приспособлены для передвижения, поскольку на них нет ни когтей, чтобы цепляться за землю, ни копыт, – у всех видов есть или то, или другое, а у двуногих нет ничего! Человеческий нюх развит плохо, а ноздри направлены вниз, хотя у всех остальных видов смотрят вперед. Его позвоночник постоянно испытывает перегрузки из-за вертикального положения тела, и в то же время именно прямохождение предусмотрено его внутренним строением! По всем признакам человек как вид не только не должен иметь разума, но и вообще не может существовать!

– Но ведь мы существуем, – напомнил Найл.

– Да, вы существуете, и это самый большой парадокс, какой только создавала природа.

Местность, по которой они двигались, постепенно понижалась. Все чаще ручейки сливались в небольшие озерца и прудки, которые местами растекались, образуя болотца. Дорожка превратилась в извилистую тропинку, никогда не знавшую о свежем песке.

– Тогда я предположил, что человечество зародилось в другом месте, не на земле, – продолжал Борк. – Но где? В общих чертах мои предположения выглядели так: разум человека мог появиться как заболевание, возникшее у двуногих животных, попавших в чуждую среду обитания. Только так недостойный разума вид мог получить зачатки интеллекта. Ты согласен, Посланник?

– Звучит до обидного логично, – вынужденно признал Найл, хотевший дослушать паука до конца, а уж потом вступать в споры.

– Истина не может быть обидной, – изрек смертоносец.

Найлу показалось, что где-то он эту фразу уже слышал.

– Предлагаю остановиться и поесть, – вывел людей на небольшую прогалину советник. – Теперь мы совсем рядом с целью нашего путешествия. Дальше Посланник пойдет со мной один.

– Пойдем сразу, – сказал Найл. – Нет у меня аппетита.

Дальше тропинки не было вообще. Правителю пришлось пробираться через кустарник, перелезать через гнилые повалившиеся стволы, проваливаться по пояс в мокрые ямы, пачкаться раскисшей глиной и вонючей ряской. Советник же без особых хлопот перебегал по натянутым между деревьями паутинкам. К счастью, смертоносец вскоре вывел правителя на скалы, и идти стало если не легче, то уж во всяком случае суше.

– Это здесь, – наконец-то сообщил Борк, когда Найл забрался на высокую, сплошь покрытую трещинами скалу. – Итак, Посланник, нам осталось ответить только на один вопрос: откуда явился на землю человек. Ответ нашелся в древней человеческой книге, обучающей искусству врачевания. Там был описан способ лечения болезней при помощи пиявок.

– Пиявки-то тут при чем? – удивился Найл.

– В этом и кроется разгадка! Помогать друг другу могут только родственные виды! Виды, долго существовавшие вместе, рядом, сумевшие приспособиться как к достоинствам друг друга, так и к недостаткам. Достаточно было вызвать слугу и внимательно на него посмотреть: широкие ступни вам нужны, чтобы не проваливаться в донный ил, ноздри направлены вниз для того, чтобы в них не заливалась вода, на теле нет шерсти потому, что оно постоянно находится в воде, а волосы на голове растут потому, что голова торчит над поверхностью. Прямохождение требуется, чтобы заходить на большую глубину, в воде все тела легче, и позвоночник не подвергается никаким нагрузкам. Вот и все. Все встало на свои места. Когда-то, очень давно, несколько человеческих экземпляров попали в тяжелые условия, которые вызвали хроническое заболевание головного мозга, ошибочно названное разумом. На самом деле никакого разума у людей нет. Посмотри вон туда…

Советник указал в сторону поросшего кустами и приземистым ивняком болота. Там правитель разглядел несколько греющихся в грязи тел и бредущую по грудь в воде женщину, за длинные волосы которой держался младенец, преспокойно плывущий позади. Время от времени женщина останавливалась, опускала руку и брала что-то из воды, немедленно отправляя находку в рот.

Сперва Найл не понял, в чем дело, потом догадался: она нащупывает добычу на дне ногой, захватывает, приподнимает, потом берет рукой и спокойно ест. Он даже разглядел, что – ракушек. Младенец цепко держался, временами подтягиваясь повыше, отпуская одной рукой волосы и начиная бить ладошкой по воде.

– Несколько поколений назад, – сообщил Борк, – я собрал у матерей детишек, еще не успевших заразиться, и выпустил их в это болото. Они благополучно размножились, живут и процветают. В естественной среде обитания у них нет никаких заболеваний и никаких признаков вырождения. Ты хотел знать истину, Посланник? Она перед тобой.

– Не может быть… – только и прошептал правитель.

– В тебе говорит гордыня, Посланник, – укоризненно посетовал паук. – Вы слишком долго размножались, господствуя над всеми остальными видами, чтобы признать очевидный факт. Но, согласись, поведение людей никогда не отличалось разумностью. Вам всегда было мало просто солнца и воздуха, вы придумали сперва набедренные повязки, потом туники, потом платья, потом сложные многослойные костюмы. Вам мало рук – вы хотите ножей, топоров, копий. Вас не устраивают уютные ложбинки и пещеры – вы строите дома, дворцы, города, роете подземелья. За бесконечное число веков вам так и не пришла в голову мысль, что это именно вы не приспособлены к окружающему миру. Наоборот: вы все время пытались приспособить мир к себе.