Страница 7 из 19
– Ты говорил, что у меня нет шансов.
– Есть. Теперь, может быть, есть. Вы сильнее, чем мне показалось сначала.
– И что же мне делать?
– Ничего. Закройте глаза и слушайте шум леса. Рокот ветвей в вышине, песни лягушек, разговоры птиц, крики обезьян, шорох листвы под ногами… Песня леса скажет вам о многом.
– Здесь нет леса. Нет ничего, кроме уродливого камня.
– Закройте глаза, госпожа.
Веки Лины медленно опустились, голова откинулась на спинку кресла.
– Вы слышите, госпожа?
– Да… Откуда это, Тутмес?
– Это лес, госпожа. Лес, из которого мы вышли. Лес всегда в нас. Он живет там, внутри.
– Что мне делать, Тутмес?
– Слушайте лес, госпожа. Может быть, он спасет вас.
– Поговорил с ней, Тутмес? – спросил Виктор.
– Да. Она снова спит. Юная госпожа спит и ей снится лес.
– Какое впечатление она производит?
– Хорошее. Очень хорошее. Вы нашли прекрасный материал, хозяин.
– Как ты думаешь, сегодня вечером удастся приступить ко второму этапу?
– Нет, хозяин, простите. Сегодня – нет. Пусть отдохнет до завтра.
– Лжешь, – Виктор помрачнел. – Ты пытаешься затянуть дело. Я ждал так долго, а теперь опять сплошные задержки…
– Это действительно хороший материал, хозяин. Лина – редкостно чистая особь. Если вы поспешите, то убьете ее. И тогда вам придется снова лететь на Землю, все затянется еще дольше…
– Ладно. Черт… – Виктор стукнул кулаком по колену. – Завтра, завтра. Пойдем, – он порывисто поднялся на ноги. – Покажи, кто живет в восьмом блоке. Мы так и не добрались до них.
Десять биообразцов, обитающих в контейнерах восьмого блока, ввели Виктора в состояние эйфории. Он причмокивал, щелкал пальцами и улыбался. Одиннадцатый образец вогнал его в состояние недоуменного ступора.
– Это что за дрянь? – спросил Виктор.
В небольшом герметичном аквариуме, скромно притулившемся в углу, в зеленоватой жидкой среде извивался бледный плоский глист, сантиметров тридцати длиной.
– Platella turionana, – тихо сказал Тутмес. – Ленточный червь. Уникальный экземпляр.
– Эта тварь со Станса?
– Да, хозяин.
– Откуда она взялась? Я не заказывал такого. Меня не интересуют плоские черви.
– Вы не заказывали его, хозяин. Червь был внутри пальцеглаза.
– Так-так, – произнес Виктор, медленно мрачнея лицом. – И что ты хочешь сказать? Что притащил сюда, на мой астероид, пальцеглаза, зараженного вонючими глистами? Кажется, я дал тебе достаточно денег, чтобы ты отобрал лучшие биообразцы. Лучшие. Самые лучшие!!! Я ведь так говорил, да?! Или у меня, старого маразматика, отшибло память?!
– Простите, хозяин… – Тутмес молниеносно согнулся в поклоне – низком, почти до пола. – Так получилось. Внутри пальцеглаза была эта штука…
– Только и слышу от тебя: «Простите, хозяин!» – завопил Виктор. – На каждом шагу! Ты вытворяешь черт знает что, а я должен все тебе прощать, да?
– Простите, простите великодушно…
Виктор схватил Тутмеса за плечи, дернул вверх, выпрямил, яростно уставился в полузажмуренные, дрожащие черные глаза. Потом с наслаждением въехал коленом в солнечное сплетение чертового африканца. Тутмес захрипел, сложился пополам. Виктор не дал ему упасть. Выпрямил снова, подтащил к стене, прислонил и отпустил тормоза. Его сухие, немолодые, но еще крепкие кулаки начали лупить в шоколадное лицо как в боксерскую грушу – раз за разом, с глухим стуком. После пятого или шестого удара Тутмес рухнул на пол и закрыл голову руками. Виктор добавил пару пинков по ребрам и неожиданно успокоился. Стоял, тяжело дышал, смотрел на разбитые костяшки своих пальцев. Давно ему не было так хорошо.
– Эй, ты, вставай.
Тутмес уперся ладонями в пол, медленно приподнялся, кровь текла из его носа двумя яркими ручейками.
– Давай, давай, шевелись. Хватит притворяться.
– Простите, хозяин…
– Вставай, дрянь. Прощаю. Но учти – в следующий раз наказание будет более справедливым.
– Спасибо, хозяин. Спасибо…
Господи, ну и компания подобралась… Виктор с трудом удержался, чтоб не плюнуть под ноги. Гонористая девчонка с отвертками в пальцах и черный бесхребетный слизняк, бывший убийца, ныне биотехник. Какие люди окружали его там, на Земле… Настоящие люди. Он бросил их, перечеркнул все, что было – плохое и хорошее.
Неужели вся его жизнь прошла только для того, чтобы очутиться на обломке камня в двухстах миллионах километров от земли?
Виктор глубоко вдохнул, тряхнул головой, губы его растянулись в тонкой усмешке.
Жизнь не прошла. Это только начало его жизни, его истории. Все начнется здесь. Уже началось.
– Ну давай, рассказывай, что за глиста плавает там в аквариуме, – сказал он. – Я понял – она была в кишках пальцеглаза. Как она очутилась в этой чертовой емкости?
Тутмес уже сидел на корточках, прислонившись спиной к стене, размазывал красную юшку по лицу.
– Пальцеглаз отрыгнул ее, хозяин. Просто отрыгнул. Уже год назад. Я пришел утром – а она лежит на полу, рядом с ним. Я посмотрел в определителе стансовских животных. Это Platella turionana – паразит пальцеглазов и многих других хищных, уникальный экземпляр…
– Я уже усвоил, что это плателла. Почему ты не выкинул ее сразу к чертовой матери?
– Не догадался… Подумал, что она может пригодится…
– Выкинь ее немедленно. Нечего ей тут делать. Понял?
– Да, хозяин.
Виктор подошел к аквариуму, наклонился над ним. Плоское, молочно-белое тело червя медленно колыхалось в густой жидкости. Головной конец червя с крючьями-челюстями намертво вцепился в патрубок, идущий от стенки инкубатора. На самом деле паразит, что-то вроде бычьего цепня.
Почему не вода, почему гель? Ах да, – червь не свободноживущий, кишечный паразит, положена специфическая среда для содержания. Не дешевая среда, само собой.
– Ты заказал среду и инкубатор, Тутмес? – спросил Виктор.
– Да, хозяин.
– Почему этот заказ прошел мимо меня?
– Так получилось. Было очень много дел, я не успел вас известить. Простите, хозяин…
Итак, что мы имеем? Тутмес заказал соответствующую среду, перенес червя в отдельный инкубатор, создал червю идеальные условия. Тутмес знает свое дело, что и говорить. По морде парень получил справедливо, но еще один, бесплатно доставшийся стансовский ксенобионт – не то, чем стоит разбрасываться.
– Знаешь что, – сказал Виктор Тутмесу, – оставь его пока здесь. Пусть поживет. Будет время – покопаемся в его хромосомах. Может, на самом деле пригодится…
День 6
Лина была готова. Пусть не убить – хотя бы изувечить его.
Едва Виктор вошел в лабораторию, она вскочила с кушетки. Кошачьи инстинкты кинули ее в бой, когти-отвертки выскочили из пальцев. Вонзить отвертку в глаз, почувствовать этот хруст, поймать кайф хоть на долю секунды…
Она на успела.
– Стой, – спокойно произнес Виктор, вытянув руку ладонью вперед.
Лина замерла как вкопанная.
– Сядь на место, – приказал Виктор.
Лина побрела обратно к кушетке, приволакивая непослушные ноги. Не верилось, что такое случилось именно с ней. Это могло произойти с какой-то другой девчонкой, второсортной старлеткой из третьесортного фильма. Сюжет: трое людей заперты в клетке-камне-астероиде, все роли расписаны бесталанным режиссером, ни шагу не ступишь в сторону от дебильного сценария, выхода нет. Выход появится в конце – минут за десять до хэппи энда. Пришлепает некий стареющий Супермен. Прилетит, размахивая синим плащом. Вздрючит тех, кого следует вздрючить, спасет всех, кого должно спасти. Скажет последние слова, коряво простирая руку в направлении Альфы Скорпиона. Тетки в кинозале пустят слезу…
Супермена не будет. Не будет. Не будет. Может, и к лучшему. От Супермена ее точно стошнило бы.
Лина доплюхала до кушетки и медленно опустилась на нее.
– Что со мной? – спросила она. – Почему я слушаюсь тебя, Вик? Это и есть «serve»? Он уже там, у меня внутри?