Трансчеловек

Каролина слушала с таким интересом, будто в самом деле восторгается его речами, потом я сообразил, что она смотрит с симпатией на самого Колю: в самом деле хорош и колоритен, душа нараспашку и сердце на рукаве, добрый и отзывчивый, все его слабости на виду, да он и не слишком скрывает, даже бравирует ими. В наше закомплексованное время и в нашем сложившемся кружке общения, где комплекс на комплексе, он выгодно отличается дикарской чистотой и открытостью.

Все с разной степенью энтузиазма выпили, а мне вот нельзя – за рулем, как удобно. Сделав вид, что покидаю стол ради облегчения кишечника, иначе будут обижаться, вышел в другую комнату, а оттуда на балкон. Майский вечер теплый, небо окрасилось в нежные алые цвета, облака застыли, потемнели, с востока идет плотная темнеющая синева, а на западе еще догорает закат, прижимаясь к земле, небосвод над ним почему-то светло-зеленый, почти прозрачный, а в самой выси вообще что-то невообразимое…

Сзади простучали каблучки, пахнуло знакомым ароматом. Каролина подошла свежая, сунула мне под майку холодные ладошки, явно минуту назад из-под ледяной струи.

– Ага, страшно?

– Брысь отсюда, жаба! – заорал я, но она хихикала и грела лапы, пока не услышала сзади голоса, убрала руки и сделала вид благовоспитанной девочки.

В комнату, где мы стояли на балконе, вошли Леонид и Михаил с женами, заскрипел диван под их грузными раскормленными телами, а мы смотрели на высокие дома, где в окнах начинают загораться огни, на машины, что одна за другой включают фары, очень красиво, когда по одной стороне дороги идут с желтыми огнями, по другой – удаляются с красными.

На балкон вышла Светлана, красноватый свет заиграл на литых плечах.

– Каролиночка, ты не будешь очень против, если я уведу твоего… дружка потанцевать?

– Сделай одолжение, – ответила Каролина легко, – научишь танцевать, спасибо скажу.

Светлана протянула мне руку, я помотал головой.

– Из меня танцор, – объяснил я, – как из… ладно, смолчу. Ты знаешь.

– Когда медленно танцуешь, – объяснила она с лукавой улыбочкой, – ничего не мешает…

– Каждой хорошей девушке, – согласился я, – по плохому танцору!

– Тогда все в порядке, пойдем?

Я упирался, но она ухватила за руку цепкими пальцами, привыкшими сжимать гриф штанги, умело дернула, и я вынужденно сдвинулся, чувствуя, что меня увлекает за собой что-то вроде шагающего экскаватора.

В комнате она сразу прижалась, заставила двигаться едва-едва, так что даже с моим умением такое танцевать можно, согласен. От ее сильного здорового тела приятно пахнет духами, я старался напоминать себе, что это она отбивает запах пота, а так вообще культуристки потеют, как лошади или балерины.

– У тебя плотные мышцы, – заметила она одобрительно, – тебе качаться нужно.

– Зачем?

– Вздуешь такие мускулы! Все мужчины завидовать будут.

– Зачем? – повторил я. – Я, так сказать, извини за выражение, интеллектуал нижнего уровня. У нас появиться с мускулами – позор. Мы тяжелее проца или харда ничего не поднимаем. Сила есть – ума не надо, и все такое прочее. Все-таки главное не сила, а правильный вектор ее приложения.

– Знание – сила, – весело отпарировала она, – а незнание – мощь миллионов. Мужчина с мышцами всегда смотрится лучше, чем без оных. Кем бы он ни был. Уж поверь, мы, женщины, говорим друг с другом без утайки.

Она умолкла, только бросила взгляд на Каролину, я тоже промолчал. В Светлане, если особенно не приглядываться, не всякий рассмотрит мастера спорта по фитнесу, а еще раньше она занималась бодибилдингом и пауэрлифтингом. Просто очень хорошая фигура, крупная грудь идеальной формы, наверняка твердая, словно из дуба вырезанная, отшлифованная и покрытая лаком… нет, скорее, как упругие резиновые мячики, не надуваемые, а литые… гм… широкие плечи и тонкая талия, а руки очень красивые, с тугими трицепсами, которые у женщин начинают отвисать уже со студенческого возраста.

Ей двадцать семь, вспомнил я. На два года больше, чем мне. Может быть, еще и потому посматривает на меня заинтересованно. Если я выбрал в подруги женщину, старше себя на восемь лет, то разницу в три вообще не замечу. Не то, что остальные козлы, уже седые, а все молоденьких девочек ищут.

В комнате Коля, возбужденно блестя глазами, рассказывает внимательно слушающей его Насте:

– Иду я себе в магазин, вдруг из-за угла заряд из BFG… Ну, я сразу все понял, тут же в магазин, взял одну беленькую, две красных, вышел: на душе, как в раю!

Настя сказала с игривым неодобрением:

– Ах, Коля, сколько же ты выпить сможешь?

– В меру выпитая водка, – сказал Коля наставительно, – хороша в любых количествах. В жизни человек должен попробовать все и решить, нужно это ему или нет. Кто-то не все пробует, а кто-то, попробовав, уже не может правильно решить.

– А ты решаешь, – спросила она как-то намекающе, – правильно?

Он не понял, что его клеят, или же сделал вид, что не понял, так бывает дешевле, вскинулся оскорбленно.

– А как же? От нечего делать пьют только недалекие люди. Умный всегда найдет причину.

Она покачала головой.

– Ох, Коля, Коля… Ты не пробовал вернуться к нормальной жизни?

– Только вчера вернулся к нормальной, – сказал он обвиняюще. – Вернулся, а ее уже нет… Ну, что оставалось, как не тяпнуть по маленькой?

Она засмеялась, широко раскрывая сочный рот, откинулась на спинку дивана, чтобы грудь выше и вся как бы в постели, должен же он раздеть ее глазами, если алкоголь не совсем пригасил мужские инстинкты, у нее такое роскошное нежное тело, белое, как сало молодого поросенка, вот уже несколько лет не знающее загара, чтобы сохранить белизну.

– Кроме вина и водки, – сказала она уже без намеков, – в жизни столько удовольствий! Особенно в мужской.

– Увы, – сказал он уныло, – на эти удовольствия уходит весь мой заработок. На жизнь не остается!

– Повышай квалификацию, – посоветовала Настя. – Володя уже и в НИИ подрабатывает…

Коля удивился, повернулся ко мне.

– Правда? Володя, держись подальше от науки: выяснилось, что научные исследования вызывают рак у лабораторных крыс.

Я не успел объяснить, что мои научные исследования начинаются и заканчиваются ремонтом компьютеров, но Коля уже отвернулся, пропел весело:

– На горе стоит хомяк. Его мучит отходняк… Если не было бы глюка, жизнь была б такая скука!

Незаметно подошла Светлана, сказала лукаво:

– Ох, Володя, не в мудрости сладость жизни…

– Да не занимаюсь я наукой, – возразил я. – Просто помогаю с одним проектом для института металлургии. Ты же знаешь, беру подработки везде, где удается.

– Всех денег не загребешь.

– Я люблю работать, – возразил я, сразу ощетиниваясь, никто не любит, когда подозревают в жадности. – Мне нравится работать.

– Если хочется работать, – сообщил Коля, – ляг, поспи – и все пройдет. Если человек вкладывает в работу всю душу, то на общение с людьми у него уже ничего не остается. А разве мы живем не для общения?

Настя сказала ехидно:

– Может, Володя живет ради зарплаты, потому и зарабатывает много?

– С тем, что работать ради денег нельзя, – сказал Коля, – согласны все, поэтому одни работают, не получая денег, а другие получают деньги, не работая. Если честно, то ничто так не отбивает желание работать, как зарплата. Если я не найду себе достойной и хорошо оплачиваемой работы, пойду на психфак наглядным пособием.