Трансчеловек

Изображение даже четче, чем у нашего, но у меня с наибольшей на рынке диагональю – девятнадцать дюймов, так что я скромно молчу, а Коля сразу завелся, завопил с гневом и возмущением:

– Вы посмотрите, что показывают! Что показывают, а? И это телевидение!.. Кладбище для собак! Собак хоронят, как баронов: а еще и памятники из мрамора им ставят!.. Тьфу, до чего мир докатился!..

– Это верно, – согласился Леонид. – Раньше про человека говорили, мол, похоронили, как собаку, а здесь собаку хоронят, как знатное лицо. Это самое VIP, да?

– Да уж, – подтвердил Михаил. – Эта самая VIP-персона.

Я тоже привычно кивнул, изобразил возмущение. Очень часто и сам замечаю, что лучший кусок так и тянет отдать собаке, какие у нее глаза, это ж подавиться можно, если не отдать, смотрит молча, с укором: ты большой, а я маленькая, вот сижу и смотрю на тебя, а тебе не стыдно, да? Но совсем перехлест, когда люди мрут в канавах, а собак кормят красной рыбой и покупают им лежанки, на которые и королева не отказалась бы опустить зад. Хотя с другой стороны, пусть мрут. Мы с Каролиной только что видели таких, которых мы якобы обязаны перевоспитывать, лечить, обирать с них блох и вытирать им слюни.

Аркадий, наливая себе в граненый стакан водочки, сказал с недоброй ухмылкой:

– Больные люди так делают. У кого желудки здоровые, те знают, куда лишние деньги истратить!

Он ухмыльнулся, налил и Коле. Хотел долить Насте, но та покачала головой и указала взглядом на бутылку с портвейном. Коля кивнул понимающе, взял бутылку и налил ей красненького.

А те, хотел было поинтересоваться я, кто зарабатывает больше, чем сумеет пропить? Это для нас зарплата в триста долларов – предел, а если человек получает тысячу, десять тысяч или даже сто? Если станет пить самое дорогое коллекционное вино, и тогда не пропьет. Но все равно, разве можно хоронить любимую собачку вот так пышно? Или же лучше истратить на этих, которые мрут в канавах?

Я представил себе, как милосердный миллионер раздает деньги этим бомжам, как они на радостях бегут в магазин, покупают водки столько, что упиваются вусмерть, кое-кто вообще не отходит, пьет, пока не околеет… нет, тоже хреново.

Марина, накладывая салат, восхитилась:

– Жаночка, какой вкусный салат, дорогая! Сама купила?

– Конечно! – ответила Жанна с милой улыбкой. – Жена должна уметь готовить мужа, а не салат.

Марина всплеснула пухлыми ручками:

– Что может сделать женщина из ничего? Прическу, салатик и трагедию. Ты настоящая женщина, Жаночка!

– Нет такой еды – салат, – объяснила Жанна и взглядом указала на Колю. – Есть такая закуска.

Марина тоже посмотрела на бравого Колю и сказала заботливо:

– Жаночка, Коле салатик надо подстелить помягче…

– Сделаю, – пообещала Жанна, – хотя в прошлый раз он поцарапал морду лица не моим салатом.

– А чем?

– Похоже на следы от твоей брошки…

Это у них дружеская разминка, уже и женщины приняли манеру «небритого героя».

Аркадий, поглядывая на экран одним глазом, взял пульт и начал щелкать по каналам, но везде как раз показывают взорванный террористами кинотеатр, где погибло двести зрителей. К счастью, среди погибших российских граждан нет. На разных каналах идут свои репортажи, но все ликующе подчеркивают, что среди погибших нет россиян. За столом это приняли с чувством глубокого удовлетворения, только я тихонько шепнул Каролине:

– Прекрасный комментарий. А остальные, дескать, пусть гибнут, не жалко!

Каролина улыбнулась, Леонид услышал, поморщился.

– Ну что ты такое говоришь?

– Это не я, – пояснил я, – это по телевидению говорят!

– Там говорят, что среди погибших наших нет.

– А остальные – не наши? Остальные пусть гибнут?

Леонид поморщился сильнее.

– Ну что ты к словам цепляешься!.. на самом деле, конечно, имеют в виду не это. Но, правда, своих жалко больше, чем чужих, это ж понятно…

– Конечно, понятно, – согласился я.

Каролина грустно улыбнулась, что-то в нас есть такое, что смотрим эти передачи с удовольствием, наблюдаем, как вытаскивают залитого кровью человека из-под развалин, а сами продолжаем накладывать на тарелку мясной салат. Кто-то из биологии еще помнит, что вообще-то мы один биологический вид, но все равно – приятно видеть, как там гибнут, а мы раскрываем очередную бутылку шампанского и накладываем новую порцию жареного мяса.

Коля поднялся с наполненной рюмкой.

– Дайте мне точку опоры, – заявил он, – и я произнесу тост. Все мы знаем, что в вине мудрость, в пиве сила, в воде – бактерии! Вообще все беды от водки. В лучшем случае – от коньяка. Но не водкой единой пьян человек, наши девочки вообще водку не уважают, так что на столе ее почти нет… ну почти, почти, значит, она ценится выше.

Леонид сказал с неудовольствием:

– Ты прям как грузинский тамада!

– Верно, – ответил Коля, – закругляюсь. Так выпьем же…

– …за то, что собрались, – закончил Леонид.

– Прекрасный тост, – одобрил Коля. – На жизнь надо смотреть проще.

– И она ответит тебе тем же, – поддакнул Леонид так искренне, что Коля ничего не заподозрил. – Ты прав, мужчине нужна жена, потому что не все в жизни можно свалить на правительство.

Коля застыл с раскрытым ртом, стараясь вспомнить, когда же он такое говорил, но Леонид посмотрел на него честными глазами человека, который никогда не врет, осушил рюмку и принялся перетаскивать на свою тарелку аккуратно нарезанные ломтики селедки.

Коля опрокинул рюмку с недопитым красным вином, по белой скатерти торжествующе расплылось красное вино. Все закричали, что к счастью, к счастью, Настена посоветовала посыпать солью, а Леонид с усмешечкой сказал, что «Тайд» и это отстирает. Потом, когда прошли по третьей, у Михаила с вилки соскочил ломтик жирной селедки, он тут же снова подцепил на зубья, но на скатерти осталось жирное желтое пятно.

Коля таскал на свою тарелку разноцветные ломти: розовой буженины, красной форели, белые – сала, непонятно зачем, щедро посыпал солью и перцем, затем рука привычно цапнула бутылку с водкой, как-то машинально налил рюмку до краев. Одним глазом посматривал на работающий телевизор, там раскручивают кампанию по распродаже четвертых пней в преддверии прихода шестидесятичетырехбитной платформы, цены снижены, красотки в купальниках предлагают в рассрочку и кредит, все без процента, почти халява, так что налетайте, братцы!

– Надо купить, – сказал Леонид солидно. – Рекомендую! Я как только приобрел, сразу же пару сот книг скачал!

– Так за скачивание же надо платить, – возразил Михаил. – Разве не так?

– Я скачивал по локалке, – объяснил Леонид.

– А разница есть?

– Во-первых, выложили пираты. Во-вторых, за локалку не платят, хоть гигабайты перекачивай!.. Я уже два фильма оттуда утянул.

Коля заговорил рассудительно:

– Фильм – еще понимаю, но как эти чудаки читают с экрана?.. Это вообще уроды. Разве что-то может заменить чтение лежа на диване обыкновенной книжки, когда шелестят страницы, когда переворачиваешь, а не скроллируешь, когда можешь вернуться и заглянуть на пару страниц взад?

Михаил молча чокнулся с ним, дружно выпили. Леонид лишь презрительно усмехнулся, мне почудилось, что не спорит только из вежливости. Сам он, знаю, читает с экрана ноута, и шрифт выставляет, и размер страницы, да и перелистывать на пару страниц взад умеет, не говоря уже о том, что на одной флешке может возить с собой в нагрудном кармашке десяток тысяч книг.

Вообще мы все соглашаемся, что техника – зло, хотя никто и не подумает отказаться от бытовой техники и перебраться жить в пещеры или хотя бы в палатку, соглашаемся, что лекарства из трав лучше, чем синтетические, соглашаемся, что надо пить и есть все, здоровьем пусть дорожат трусы, а мы – лихие, крутые, бесшабашные и безбашенные…

– Я тоже читаю с экрана, – заявила Настена, она самоотверженно поддерживает мужа в любом случае, даже если не понимает, о чем он говорит. – Это прогрессивно!