Артания

– Вяземайт на ложе, – распорядился Аснерд, – он у нас старый, у него эти… кости… Вы двое – на лавках.

– А ты?

– Я у двери на полу, – гордо сообщил Аснерд. – Кто-то должен первым быть на варте?

Олекса сказал возмущенно:

– Обижаешь, батя… За что?

А Тур лишь сверкнул глазами исподлобья. Аснерд отмахнулся.

– Там за стеной еще комнатенка. Здесь не поместимся. Вам туда.

Вяземайт сказал обидчиво:

– Почему не я на полу? У меня кости не тоньше твоих.

– Зато внутри пустые, – пояснил Аснерд. – Вон, как у кур. Еще у гусей с виду кости толстые, а внутри… Эт чтоб летать легче. Из таких костей свиристелки делать хорошо. И всякие разные дудки, сопелки. Ты ж променял топор на жезл? Променял. Значит, кости у тебя пустотелые.

– А у тебя голова, – огрызнулся Вяземайт.

Аснерд постучал костяшками пальцев по лбу, прислушался. Постучал еще. Лицо стало задумчивым. Придон и даже Скилл остановились, смотрели заинтересованно. Наконец Аснерд сказал хладнокровно:

– Брешешь.

– Почему?

– Литая, – сообщил Аснерд гордо. – Без всяких пустот.

Он неторопливо прохаживался по комнате, похлопывал ладонью по голому животу. Звук был такой, словно поленом постукивали в каменную стену. Вяземайт смотрел выпученными глазами. В другое время и Придон ломал бы голову над связью пустотелых костей с магией, но сейчас поспешил сбросить перевязь с топором и повернулся к Скиллу:

– Пойдем обедать?

Скилл расхохотался.

– Уже проголодался?

– Не совсем, – ответил Придон смущенно, – я только…

Аснерд пророкотал благодушно:

– Не дразни мальца. Ему все в диковинку. Должен посмотреть мир!

– Да, – сказал Скилл со странным выражением, – корчма… как раз и есть мир.

Придон быстро взглянул на старшего брата, выискивал в глазах искорки смеха, но лицо Скилла оставалось совершенно серьезным.

Они заперли за собой дверь, да не войдет никто другой, уши ловили гул голосов снизу, а ноздри трепетали от возбуждающих запахов жареного мяса. Пахло еще чем-то странным, волнующим, но эти ароматы Придон не знал, ноги сами несли по ступенькам вниз, говор все громче, долетели песни, хохот, выкрики…

Большое помещение открылось полностью, он остановился на лестнице, одним взглядом охватывая корчму. Стены не из бревен, а из красного обожженного кирпича, такие простоят дольше, да и далековато отсюда лес, а глина везде под ногами, потолок и стены черные от копоти, с потолочных балок свисают черные космы, паук бегает лохматый и черный, зато на уровне спин стены блестят, собрав пот и жир со всех приезжих, гостей и местных гуляк.

На стенах вместо дымных факелов чаши светильников, в воздухе плавает запах бараньего жира. Хорошо, не рыбьего. Между столами тот же вертлявый парнишка, и снова Придон не рассмотрел его лица. А тот ловко проныривал между столами, на подносе что-то коричневое, три глиняные кружки, слышен пряный запах…

Сейчас, когда он обвел взглядом всех, сидящих за столами, артане всей необъятной страны Артании показались родными братьями, настолько похожи друг на друга, в сравнении с этими людьми. Здесь белокожие и смуглые, одетые так же легко, как артане, и укутанные в меха, словно и среди лета мерзнут, одни в легких накидках, другие в лязгающем и громыхающем железе, кто-то ест мясо и рыбу, другие поглощают только пучки травы, словно и не люди вовсе, а какие-то козы, одни выглядят нищими бродягами, другие – тцарами в изгнании, ибо за кольца и браслеты на их руках можно купить целые города или нанять огромную армию.

Скилл с артанами уже выбрали пустой стол и призывно махали оттуда руками. Придон наконец очнулся, заставил деревянные ноги двигаться, проломился сквозь пар, дым, испарения, громкие голоса, крики, хохот, пьяные песни.

Аснерд прогудел довольно:

– Ну что, тряхнуло?

Придон прошептал потрясенно:

– Откуда… откуда столько дивных людей? Из каких стран?

Скилл отмахнулся.

– Да это все куявы.

– Но как же…

– Да так, – сказал Скилл еще равнодушнее. – Просто, как вороны, любят наряжаться. Вот и тащат в гнезда все яркое и пестрое, и на себя тоже цепляют. Как женщины… ну, им можно, так и мужчины.

– Что совсем стыд, – проскрежетал зубами Вяземайт. – Это позор, это оскорбление для мужчин! Такие люди должны быть уничтожены. А их землю должен заселить достойный народ.

Олекса и Тур переглянулись, волхв не сказал какой, но кто из артан не знает, какой из народов на свете самый достойный?

Подошел толстый мужик, одетый как луковица. Из-под одной одежды торчит другая, а из-под этой – третья. К тому же чувствовалось, что есть еще и четвертая, что сразу наполнило душу Придона неимоверным презрением. Тут же хлестнула волна страстного желания схватить Итанию на руки и увезти на быстром коне в вольную чистую степь, где чистый воздух, чистые реки, сильные мужчины и гордые женщины.

– Что будете есть? – осведомился мужик сиплым голосом.

Скилл покосился на Придона, губы раздвинулись в загадочной улыбке.

– Знаешь, – сказал он, – неси мясо… но зажаренное по-куявски… Неси сыр, но только тот, что привозят с гор…

Мужик кивал, спросил:

– Какое вино? Есть очень достойное, прямо от винодела, что поставляет прямо во дворец…

Придон вспыхнул от оскорбления, а Скилл сказал мягко:

– Разве не видишь, что мы – артане?

В голосе старшего брата Придон ощутил угрозу. Ощутил ее и мужик. Побледнел чуть, торопливо поклонился:

– Да, но… вдруг вы на службе великого тцара… Нет-нет, я не хотел оскорбить, просто на службу тцару нанимаются самые разные люди…

– Но не артане, – сказал Скилл, он говорил все еще мягко, но как-то с нажимом, даже за соседними столами ощутили угрозу. – Да и мясо, как ты понимаешь, мы едим не всякое, так что будь осторожен… Но, чтобы ты повеселел, можешь принести нам рыбу, что плавает только высоко… Понимаешь?

Аснерд добавил:

– И не ту, что в горных озерах, хотя и она божественно хороша, а ту, с красными перьями, что только в быстрых реках, в водопадах. Я видел, как скачет через камни…

Хозяин сказал испытующе:

– Вы же знаете, та рыба очень дорогая.

– Неси, – распорядился Скилл.

– Эту рыбу доставляют живой, – добавил хозяин. Он не двигался с места. – А чтобы доставить с высоких гор, приходится везти в чане с водой, куда каждые полчаса бросают колотый лед…

Скилл засмеялся.

– Прекрасно! Давай эту дивную рыбу. И постарайся, чтобы хватило на всех. Учти, мои люди жрут так, что коня съедают за мгновение ока.

Он бросил на стол горсть золотых монет. Хозяин неверяще смотрел на блестящую россыпь, схватил один кругляш, попробовал на зуб, расплылся в улыбке.

– Вы получите лучшую рыбу, которую ест только сам тцар!

Сгреб, исчез, тут же появилось множество челяди, стол еще раз вытерли, застелили чистой скатертью, перед каждым артанином поставили пустое блюдо и положили ножи и двузубые вилки. Придон вспыхнул от оскорбления, это намек, что его нож за поясом недостаточно хорош? – но следующая вереница слуг тут же начала перегружать им на эти пустые блюда жареное мясо, различных животных, зажаренных птичек, кровяные колбаски, и он забыл возмутиться громко и с достоинством.

Ноздрей достиг волшебный запах, он осторожно отрезал своим ножом кусок мяса и отправил в рот. Приятно обожгло, мясо оказалось сочным, просто тает во рту, это не по-мужски, но он внезапно ощутил, что сок уже потек по гортани, влился в жилы, в голове разом прояснилось, а усталость улетучивается с каждым мгновением. Он снова силен и бодр, настолько бодр, что готов подпрыгнуть до потолка. Просто так, взять и подпрыгнуть…

Скилл кивнул Аснерду на раскрасневшегося Придона:

– Смотри, что делают пряности с нашим мальцом.

– Зажгли огонь в крови, – подтвердил Аснерд. – Я тоже помню, как в первый раз…

Ели с удовольствием, быстро, но степенно, переговаривались, посмеивались, поглощали это дивное мясо, хватали жареных птичек и тоже отправляли целиком в рот. Аснерд предупредил, что полагается жевать, а комок выплевывать, там же косточки, но сам ел целиком, и Придон тоже ел целиком, какие там косточки у таких крохотных птичек, мельче воробья…