Страница 6 из 15
– Он командир.
Старший лейтенант приблизился к группе наемников, положил палец на спусковой крючок автомата и негромко скомандовал:
– Мордами в землю!
Араб округлил глаза, его рука автоматически схватилась за «калашников».
Заплетин чуть опустил ствол и дал короткую очередь в живот наемнику. Моряк и Подкова с флангов положили крайних боевиков, остальных бандитов разведчики взяли в кольцо.
– Стволы на землю! – Запевала дал еще одну очередь под ноги наемникам. – На колени! Руки держать перед собой вытянутыми! Не вверх! Я сказал: перед собой вытянутыми!
Виктор ногой ударил араба, не выполнившего команду. Тот схватился за разбитое лицо, но снова получил тяжелым ботинком по смуглой роже.
– Перед собой, не понял?
Еще один удар, и «поплывший» наемник вытянул руки.
Пантера подошел к «маске», стоящей на коленях третьим слева.
– Встать!
Ноль эмоций.
Из прострации Пантюхин вывел славянина привычным способом, рубанув острым, как бритва, десантным ножом-мачете по вытянутой руке. Нож – это когти Пантеры, и он владел им, как руками. Сталь почти отсекла кисть наемнику.
– Встать!
Вместо этого бандит повалился на землю, воя и прижимая к животу изувеченную руку.
– Кто тут у тебя? – спросил, подходя, узкоплечий Скутер. – Опять, наверное, харьковчанин. Режешь, режешь вас, б….й сальных… – Горчихин убрал автомат за спину, коленом надавил в середину спины наемника и сорвал с него маску. Потом рывком поднял на ноги и развернул к себе лицом. – Здоровеньки булы! Куды собрался, видоплясов? На ридну Украину? К гарным дивчинам?
У украинского наемника оказалось грубое овальное лицо, массивный подбородок покрыт недельной щетиной, короткие светлые волосы слиплись под шапкой и курились на морозном воздухе.
– Фамилия, имя, откуда родом, где проходил подготовку? – потребовал Пантера, поменяв мачете на нож с длинным, семнадцатисантиметровым, лезвием и самшитовой рукояткой, который он метал в дерево на привале.
Видя, что наемник не реагирует на его слова, лейтенант поднял руку с ножом.
– Опусти-ка его, Скутер.
– Нет! Стой! Я скажу! – лихорадочно выкрикнул украинец, пережав пальцами здоровой руки перерезанные вены на другой. – Ящук Леонид Георгиевич. Городницы, Житомирская область. Готовился в диверсионном центре Рустэма Давлатова. Начальник школы Увайс Рагимов, чеченец.
– Все?
– А что еще? – высохшие губы наемника плясали. Его начало знобить, и он, морщась от нестерпимой боли, стонал и все сильнее прижимал руку к груди.
– Когда тебя забросили в Чечню?
– В начале июля. Но я не убивал никого.
– Тебя об этом не спрашивают. Запевала! – позвал Пантюхин командира. – Тут клиент из диверсионного центра.
Заплетин в это время занимался двумя наемниками из Татарстана, выдававшими себя за арабов. Старший лейтенант оставил их на попечение бойцов и подошел к Леониду Ящуку вплотную.
– Смотреть в глаза! – приказал он наемнику. – Пантера, будь рядом. Если он замешкается, отрубишь ему вторую руку. Потом голову.
Командир разведчиков, не отрывая от Ящука взгляда и не мигая, очень долго вынимал сигареты, чиркал спичками и раскуривал «Приму».
– Особенности центра, кто преподаватели? Отвечай, живо!
Заплетин слушал Ящука, и в какой-то момент на его отнюдь не мягком лице проскользнула явная заинтересованность.
– Как фамилия того полковника? – спросил он, когда Ящук умолк.
– Я не знаю.
– Пантера! – позвал, не оборачиваясь, Заплетин.
Пантюхин поиграл ножом и сощурил глаза.
– Отойди-ка в сторонку, Запевала, – попросил он командира.
Они называли друг друга по кличкам и только по кличкам, порой забывая свои имена. Это правило распространялось не только на время рейдов – в расположении палаток роты тоже не звучало никаких имен. В эфир выходили каждый под своим порядковым номером. Первый расчет начинался с цифры 1. Командир расчета Заплетин имел позывные «один-одиннадцать», лейтенант Пантюхин – «один-четыре». Сейчас боец с позывными «один-четыре» готов был выполнить приказ командира, сжимая удобную рукоятку ножа.
– Я не знаю! – предчувствие близкого конца выбило из глаз украинца слезы. Он рухнул на колени и глядел то на высокого командира расчета, который должен был проводить людей Давлатова до границы с Азербайджаном, то на маленького разведчика с кошачьим взглядом. – Я не знаю его фамилию. Я даже его лица ни разу не видел. Он высокий, грузный…
– Встать! – распорядился старший лейтенант, послушав Ящука еще минуту-две. – Скутер, подними его.
Горчихин легко, без особых усилий оторвал бандита от земли и поглядывал на Пантюхина.
Поймав утвердительный кивок командира, Пантера сделал шаг вперед.
– Отпусти его, Скутер.
Алексей резко отпрянул, когда с коротким замахом Пантера по самую рукоятку вогнал нож под ухо наемнику. Выдернув лезвие, Пантюхин по привычке вытер его об униформу боевика. Тот стоял навытяжку, словно сверху его проткнули ломом. Из-под уха хлестала кровь, она шла и из раскрытого рта, а украинец все стоял, широко открытыми глазами глядя прямо перед собой. Наконец колени его подогнулись, и бандит рухнул вначале на колени, а потом завалился на бок. И еще долго смотрел в землю, при этом часто моргая.
Пока он, умирая, хлопал глазами, разведчики выстроили остальных наемников в шеренгу и встали им за спины.
– Бегом! – Заплетин и Скумбатов подстегнули бандитов автоматными очередями. Другие разведчики приготовили гранаты. Как только шеренга наемников достигла уходящей круто вверх скалы, РГД-5 полетели им вдогонку.
Взрывами арабов разбросало в стороны. От одной гранаты вверх не взлетишь, а от десятка их подкидывало, переворачивая в воздухе изуродованные тела. Взрывная волна мгновенно перекрасила их смуглые лица в кроваво-черный цвет, осколки вспарывали одежду и вырывали куски мяса.
Разведчики подошли ближе и осмотрели убитых. После чего Заплетин вызвал по радио командира роты:
– База, «один-одиннадцать» на связи. Нахожусь: высота – один полста три восемь ноль. Обнаружил отряд наемников, сотня штыков…
Пока старший лейтенант выходил на связь с базой, остальные побросали отобранное у боевиков оружие рядом с их телами. Туда же подтащили трупы украинского наемника и двух арабов…
Разведчики отходили в северо-западном направлении. Удалившись от ущелья на три километра, они сделали очередной привал.
Лейтенант Найденов занял под деревом излюбленную позу – подтянув под себя ноги и обхватив колени руками. Пантюхин взялся за нож, который снова начал рассекать воздух над головой Подкидыша. И никто – ни сам командир, ни его заместитель – не делали Пантере замечаний. Пантюхин нервничал, как и все остальные. Нервничал Злодей, бросая на боевых товарищей короткие взгляды. Переживал Филонов-Подкова, Саня Богданкин по кличке Македонский, Серега Евдокимов – Рубильник. Скрывал свои чувства за любимой мелодией Скутер, напевая про себя песню своего тезки. Тихо сидели Ас – Игорь Гринчук, Моряк с безмятежной фамилией Мирный, Антон Колесников – Удав и Дима Родимов по прозвищу Муха.
Чернов-Злодей пересел ближе к Скутеру, что вообще было делом редким – они в колонне-то были в разных концах.
– Скутер…
– Чего? – Горчихин поднял глаза на Злодея.
– Чего-то хотел спросить у тебя… – Коля Чернов снял вязаную шапочку и почесал голову. – Забыл совсем.
– Может, свечу зажигания? – подсказал Подкидыш. – Или гребной винт? Скутер, не давай. А то Злодей займет твое место впереди отряда.
Сначала зашелся смехом одноглазый Скумбатов, утопив свое лицо в широких ладонях, к нему присоединились Подкова, Муха… Самым последним по положению в колонне засмеялся Злодей. Странно было видеть улыбку на его пугающей физиономии.
– Подкидыш, тебе никто не говорил, что ты дурак? – успокаиваясь, спросил Чернов.
– Будешь тут дураком, когда над головой ножи летают. Пантера, – позвал Найденов приятеля, – потренируйся на нем, – Подкидыш кивнул на долговязого лейтенанта Скумбатова по кличке Один-Ноль. – Только бери правее.