Цель и средства

– Он опаздывает?

– Да, и это плохо. Надеюсь все же, что он прибудет.

– Кто такой?

Альвар махнул рукой:

– Один мой приятель.

– Я всех твоих приятелей знаю наперечет, – сказала Шелла. – Их не так много.

– Этого ты не знаешь. Между прочим, тебе будет интересно с ним познакомиться.

Шелла оживилась.

– Ты с ним договорился о встрече?

– В известном смысле договорился. – Альвар усмехнулся и зачем-то похлопал себя по карману.

Шелла недоуменно посмотрела на него, но переспрашивать не стала: в последнее время Альви стал чрезмерно раздражительным, мог взорваться из-за пустяка, и она боялась его вспышек.

– Наконец-то! – воскликнул Альвар, глядя на причалившую к плоту лодку.

Из лодки поднялся человек. Он оглядел плот, заметил Альвара и двинулся к нему, не обращая внимания на танцующие пары. Был он неправдоподобно широк в плечах, а ноги ставил как-то слишком твердо.

– Здравствуй, хозяин, – сказал он Альвару и тут же перевел на Шеллу тяжелый немигающий взгляд, смутивший ее.

Альвар кивнул.

– Мне почему-то пришла в голову мысль, что ты хочешь меня видеть, и именно сейчас, – продолжал широкоплечий.

– Все верно, дружище. Ты спал?

– Какое там спал! – махнул рукой приятель Альвара. – С вечера в голову лезла всякая ерунда, тут уж не до сна. Не знаю с чего, но я решил, что нужно готовить орник для дальнего перелета. Вот и возился с ним а ангаре до рассвета. А потом сорвался, как оглашенный, и к тебе, на плот.

– Все верно, дружище, – повторил Альвар, в его голосе Шелла уловила удовлетворение.

Крепыш переступил с ноги на ногу, отчего плот покачнулся. «Можно подумать, что он весит полтонны», – подумала Шелла.

– Познакомьтесь, – сказал Альвар.

– Абор Исав, – улыбнулся незнакомец, протягивая Шелле руку.

– Абор Исав? – переспросила Шелла. – Я где-то слышала ваше имя.

– Не мудрено, – вмешался Альвар. – Года два назад газеты во всю трубили об этом симпатичном парне.

Шелла наморщила лоб.

– Я вам напомню, – улыбнулся Абор, – мою историю. – Два года назад я работал лаборантом у Марка Нуша. Это видный университетский физик, слышали о нем?

– Мне о Нуше Альвар все уши прожужжал.

– Ну, вот, – продолжал Абор. – Установка взорвалась, и я получил такую дозу облучения, что был верным кандидатом на тот свет. Меня, правда, успели свезти в клинику… – Абор посмотрел на Альвара и умолк.

– Что же было дальше? – спросила Шелла.

– В клинике я лежал целую вечность. Посчастливилось – я попал к самому Мензи. Мне заменили сердце, печень. Долго возились с головой, зато мозг мне поставили самый лучший, позитронный, новейшей марки. Что вы так смотрите на меня?.. Да, я самый нестоящий полуробот, – произнес Исав не без горечи. – Настоящих-то роботов еще не научились производить…

– Простите, – пробормотала Шелла. Она подумала об удивительном прогрессе медицины, который свершался на глазах. У всех еще были живы в памяти опыты конца шестидесятых – начала семидесятых годов по пересадке сердца. Опыты мучительные, один за другим кончавшиеся плачевно: хирургам не удавалось преодолеть несовместимость тканей, организм рано или поздно отторгал чужую ткань, и человек умирал. А теперь пересадка сердца – обычное, хотя и весьма дорогостоящее дело.

Правда, одновременная пересадка человеку и сердца, и печени, и искусственного мозга – это, пожалуй, многовато. Недаром Мензи называют величайшим медицинским светилом Солнечной системы.

– Пустое, я не обидчив, – сказал Исав. – Вживили мне все это хозяйство, а дальше началось то, чего хирурги и биофизики предвидеть не могли.

– Сердце? – спросила Шелла.

Исав покачал головой.

– Сердце работало как надо, – сказал он. – И печень то же самое, и мозг. Но вся штука в том, что трудились они несогласованно, каждый орган – если можно так выразиться, сам по себе: сердце не слушалось указаний мозга, мозг не очень считался с импульсами, которые идут от нервных клеток, и так далее.

– Как же так? – произнесла Шелла.

– Дело в том, что одному человеку еще не приходилось пересаживать так много добра, – пояснил Исав. – Я был первым. Чего-то медики, видно, недоучли.

– Но теперь все в порядке?

Исав улыбнулся:

– Как видите.

– Мензи вас воскресил?

– Нет, Мензи спасовал, – покачал головой Исав. – Жизнью я обязан Жильцони.

– Полно тебе, Абор, – процедил Альвар и сшиб в воду факел, чадивший близ обрубка, на котором они втроем сидели.

– Хозяин отладил меня, как машину, – сказал Исав. – Несколько месяцев возился, ночей не спал.

– Опять хозяин? – резко повернулся к нему Жильцони.

– Извини, Альвар. Сам не знаю, откуда привязалось ко мне это словечко – хозяин, – виновато произнес Исав. – Знаете, у меня после клиники часто так бывает, – обратился он к Шелле, – будто кто шепчет в мозгу: сделай то, сделай это. Или какое-нибудь слово привяжется и сидит, как заноза.

– Но это же чудо, что вы остались живы! – восторженно воскликнула Шелла. – А ты более скрытный, чем я думала, – посмотрела она на Альвара. – Никогда ни словом мне не обмолвился, что спас жизнь человеку.

– Пустяки! – сказал Альвар. – Тоже мне, героический поступок. Напичкал я Исава, раба божьего, разными реле, установил между ними радиоконтакт с обратной связью – и дело с концом.

– Вас ничто после пересадок не беспокоит? – спросила Шелла Исава.

– Да как сказать… – неожиданно замялся крепыш. – Полного счастья, наверно, не бывает. Все бы ничего, только боли в затылке иногда мучают. Припечет – жизни не рад. Словно кто в мозжечок раскаленную иглу тычет. Вот и нынче – схватило, когда я надумал добираться сюда, к Альвару… А потом отпустило.

Шелла сочувственно вздохнула:

– Скажи, Альвар, неужели ничего нельзя сделать с этими болями? – спросила она.

– Я не хирург, а физик, – резко ответил Жильцони. Видно было, что разговор ему неприятен.

– Есть одно средство заглушить боль… – начал Исав.

Жильцони погрозил ему пальцем, и тот умолк.

– Орник в порядке? – спросил он.

– Да.

– Ты загрузил его?

– Полностью. Меня вдруг осенило, что нужно взять с собой… – начал Исав.

– И куда летим, тебя тоже осенило? – перебил Жильцони.

– В Скалистые горы.

– Верно.

– Вертится еще в голове название – «Воронье гнездо», а что за гнездо – хоть убей, не знаю, – пожаловался Исав.

– Все в порядке, Абор, – успокоил его Жильцони. – Гнезда еще нет, мы совьем его.

Исав потер лоб.

– Зачем я прибыл сюда, на плот? – пробормотал он. – Не понимаю…

– Ты прибыл сюда для того, чтобы я перед вылетом убедился, что все в порядке.

– Не понимаю…

– Этого от тебя и не требуется, – усмехнулся Альвар. – Ступай к орнику и жди меня.

Исав, неуклюже поклонившись Шелле, двинулся к лодке сквозь заметно поредевшие пары танцующих.

– Странный у тебя приятель, – сказала задумчиво девушка, глядя, как Исав садится в лодку.

Альвар пожал плечами:

– Все люди странные.

– Почему он называет тебя хозяином? Юмор, что ли?

– Скорее, естественное чувство благодарности. Думаешь, это было легко – согласовать работу пересаженных органов? Я несколько месяцев ковырялся в радиосхеме, чуть не все деньги ухлопал…

– А чем это он боль заглушает? – продолжала расспрашивать Шелла.

– Наркотиками. Самыми сильными. Они действуют на него не так, как на других людей.

– Почему?

– Искусственные альвеолы в легких, – пояснил Жильцони.

– Ты обращаешься со своим приятелем так, будто и впрямь ты хозяин, а он раб.

– А что же ты думаешь, я возился с ним так, за здорово живешь?

– Не боишься, что раб взбунтуется? – спросила она.

Жильцони усмехнулся.

– Пусть попробует.

– Он сильнее тебя в десять раз.

– Это не имеет значения. Потанцуем?

– Не хочется. Не нравится мне, как ты ведешь себя с Абором, – сказала Шелла.

– Уж не влюбилась ли ты в него, чего доброго?