Трон императора

– Полный золотой? Не многовато за такого задохлика?

– Пусть это будет мой золотой! – живо предложил Хар-Руд.– Я…– он потянулся к всаднику, Гронир наклонился,– …поставить в третью пару, сразу! – уловил Кэр обрывок фразы.– Сторицей…

Гронир распрямился.

– Вот как? – Он с сомнением еще раз оглядел юношу.– Нет! Впишешь в общий расход, скажем… на золотарей! – Он усмехнулся, став похожим на огромную жабу.– Пошли, что ли, к тебе? – И тяжело сполз на землю.

Хар-Руд помог: годы, проведенные в покое, сделали Управителя тучным.

– Отведи жеребца в конюшни! – приказал он самерийцу.

– А где они? – спросил юноша.

– Там, за воротами.– Хар-Руд махнул рукой.– Увидишь!

И оба, Управитель Гладиаторского Двора и его помощник, неторопливо двинулись к дому Хар-Руда.

Кэр поймал повод, погладил бархатную подвижную шкуру коня и повел его к воротам. Стража без звука пропустила его. Сын вождя оказался снаружи. Справа он увидел царские конюшни с золочеными головами лошадей, выглядывающими из стены над широким въездом. Слева – высокий дом из серого камня. Впереди – совершенно пустую в это жаркое время дня улицу.

Кэр снова оглядел жеребца. Некрупная голова, длинная холка, гибкая шея, короткая широкая спина, ступает мягко, грациозно, но чувствуется – горяч. Прекрасный конь! Если сын вождя сейчас прыгнет в седло – через полчаса будет у Западных ворот. И – прощай, Великондар!

Целую минуту юноша боролся с искушением. Но – справился. Сначала он должен научиться всему, что знают эти люди. Без этого ему вряд ли удастся вернуться домой.

Юноша погладил коня по шее, повел к конюшням.

Он не видел Хар-Руда, который наблюдал за ним со стенной башни. Когда Кэр повернул направо, эгерини показал оставшемуся внизу Грониру оттопыренный палец: выиграл!

Так сын вождя прошел еще одно испытание.

12

– Государь! Посол Императора Эгерина Скаэр Станар просит аудиенции Царя царей!

Старший Советник Саконнин слегка поклонился и тут же выпрямился, ожидая указаний.

– Станар?

Фаргал улыбнулся, что с ним в Зале Приемов случалось нечасто.

– Император Эгерина рискнул прислать к нам этого волка?

– Благородный Скаэр Станар представил все необходимые грамоты!

Ни один мускул не дрогнул на лице Старшего Советника, хотя он назвал «благородным» человека, не знавшего имени собственного отца. Саконнин, чей род врос в историю Карнагрии на тысячелетнюю глубину, казалось, ощутил во рту горький вкус желчи. Но тронутое благородными морщинами лицо осталось бесстрастным. Оно напоминало слепок из серой глины, как лица каменных Императоров в Зале Царей. Напоминало не только холодной неподвижностью, но и чертами. В жилах Саконнина, пусть и разбавленная веками, текла царская кровь.

– Помню его! – произнес царь.– Кажется,– улыбка Фаргала стала шире,– он даже не чистокровный эгерини?

– Посол Императора Эгерина – наполовину кушога! – подтвердил Старший Советник.

«И тебе это прекрасно известно!» – добавил он мысленно.

– Было бы занятно, пошли его Хар-Азгаур не ко мне, а в Самери! – пошутил царь.

Старший Советник счел возможным слегка улыбнуться.

– Нынешний Император Эгерина не расположен к войнам! – сказал он.

– Увы! – притворно вздохнул Фаргал.– Даже в такое подходящее время, как сейчас: после мятежа, набега табитов и позорного для самерийцев рейда соплеменников благородного Станара только миролюбие Хар-Азгаура бережет южную границу Самери! Или,– царь лукаво взглянул на своего советника,– не только миролюбие? – И тут же махнул рукой: – Не придавай значения! Я просто фантазирую, мой благородный Саконнин! Передай послу: я жду его!

– Позволю себе заметить, государь,– осторожно возразил Старший Советник,– такое решение может быть не вполне верным! Разумней было бы предложить послу подождать. Так достойней для Карнагрии, государь!

– Понимаю,– кивнул Фаргал.– Но тем не менее вели ему явиться прямо сейчас. Достоинство Карнагрии я беру на себя!

– Слушаю, государь! – Старший Советник поклонился, но, вместо того чтобы самолично выйти к послу, подозвал одного из стражников и отдал соответствующий приказ.

«Выкрутился!» – одобрительно подумал Фаргал.

Посол Императора Эгерина вошел в зал стремительным шагом воина, далеко опередив свою свиту. И остановился, когда витой жезл церемониймейстера преградил ему путь.

Скаэр Станар был высок и худ. Но кость имел широкую, унаследованную от отца-кушога, одарившего дочь Эгерина столь энергичным отпрыском. А вот черты лица, цвет волос и большой рот с красными губами посол явно унаследовал от матери.

– Посол Повелителя Эгерина, Владыки обильных и многочисленных земель величайшего из великих Императора Хар-Азгаура благородный властитель Земель Струр и Казелин Скаэр Станар! – возгласил герольд-эгерини.

– Властитель Карнагрии, Император, Владыка Владык, Царь царей превосходный в могуществе государь Фаргал милостиво склоняет слух к Скаэру Станару, устам брата его Хар-Азгаура! – откликнулся карнагрийский герольд.

– О Фаргал! Царь царей! Восседающий на Кедровом Троне! – звучно провозгласил герольд гостя.– Милостивый! Самодержавный…

– Ты не находишь этот диалог непоэтичным? – спросил царь у «Опоры Трона», Старшего Советника Саконнина.

Лицо Советника было неподвижно, как голубой нефрит, коим было облицовано подножие трона.

– Государь, этим словам – двенадцать веков! – прошептал Саконнин.

– Именно поэтому я и нахожу их непоэтичными,– заметил Фаргал.– Самые лучшие слова за двенадцать веков станут безумно скучны, если их повторять по двадцать раз ежедневно! А эти к тому же – не самые лучшие!

– Если мы отступим от церемонии, это будет оскорбительно для Императора Эгерина! – напомнил царедворец.

Фаргал холодно улыбнулся.

– Император Эгерина не посмеет оскорбиться! – заявил он вполголоса.– Ты не хуже меня знаешь: Эгерин нынче – шакал у ног Льва Карнагрии! Но…– другим тоном:– Станар мне по сердцу! Так что дослушаем, потерпим!

Советник поджал губы. Он знал: Фаргал его поддразнивает. Советнику было больно оттого, что на Кедровом Троне – человек неблагородной крови. Человек, которому безразлична древняя возвышенная мощь Церемониала. Но еще Саконнин знал – Фаргал прав. Нынешний Эгерин – ничто рядом с Империей Фаргала. И именно потому, что одной правит государь с железной рукой и твердым сердцем, а второй – Хар-Азгаур, в ком кровь срока трех династий. Молодая кровь Фаргала питает поистине имперский дух. А благороднейший из благородных Император Эгерина – изнеженный болтун, любитель сладкоголосых мальчиков-певцов и изысканных кушаний. Потому для государя Карнагрии Хар-Азгаур намного ниже, чем сын пирата Скаэр Станар. Станар, что владыкой Казелина стал, приставив меч к горлу ее прежнего хозяина, благородного эгеринского аристократа. Под страхом смерти тот усыновил Станара и передал ему титул. А Землю Струр теперешний посол Эгерина захватил, ворвавшись со своими наемниками на землю соседа. Самого соседа сын пирата вздернул на подъемном мосту замка Струр. Якобы потому, что тот отказался от поединка с благородным Скаэром Станаром.

«Хвала Ашшуру,– подумал Саконнин,– Фаргал за подобное с любого из своих вассалов живьем содрал бы шкуру! Да приказал бы, как сказано в Законах, год возить набитое соломой чучело по главным дорогам страны. Чтоб неповадно было!»

А Император Эгерина выразил благородному Скаэру Станару порицание! Надо же! Порицание! Хотя, конечно, у Императора Хар-Азгаура нет ни Алых, ни преданных наемников! А все-таки хоть слаб Хар-Азгаур, но не дурак! Убрал хищного Владыку из страны. И умно убрал: послом к Фаргалу, чей кулак выбьет зубы из любой пасти. Любопытно, что Станар поехал. А мог бы отказаться под каким-нибудь благовидным предлогом. И продолжать пожирать земли одного благородного Владыки за другим, подбираясь к трону Самого. «А почему поехал? – подозрительно подумал Саконнин.– Ради почета? Или решил прицениться к трону Карнагрии – не велика ли корона Фаргалу? Не придется ли она впору полукровке-кушога? Может, Станар думает, что Фаргал подсадит его на эгеринский трон?» – Саконнин усмехнулся. Мысленно. Может, раньше у Станара и были какие-то шансы, теперь же – никаких! Царь царей Фаргал позаботится! Как бы он ни был расположен к послу Эгерина, но Хар-Азгаур на троне Эгерина для Карнагрии куда предпочтительнее хищного Станара!