Невинная обольстительница

– Вивианна!

– Да, мама. – Это слово легко слетело с ее губ, и Вивианна знала, что так будет всегда. Леди Гринтри была ее матерью, и ничто не могло изменить этого. Афродита... она была лишь Афродитой, и для нее уже было слишком поздно занять это место в жизни Вивианны. Но она могла стать подругой. Лучшей подругой.

– Что-то случилось, – с уверенностью в голосе сказала леди Гринтри, внимательно глядя на дочь. – Ты чем-то расстроена, дорогая. Это из-за лорда Монтгомери? Что этот человек тебе сделал?

Вивианна неожиданно поняла, что должна все рассказать леди Гринтри. Скорее всего это правильное решение, принятое в правильную минуту. Она обещала Афродите, что ничего не расскажет сестрам, но ничего не говорила относительно леди Гринтри. Вивианна сгорала от нетерпения сообщить кому-нибудь новость, и если кто и имел право знать правду, то это была леди Гринтри, которой она столь многим обязана.

– Я нашла мою мать, – выпалила Вивианна и сама удивилась тому, как странно прозвучали ее слова.

Леди Гринтри побледнела.

– Ты нашла свою... мать? – еле слышно прошептала она. – Как? Где?

– О, это было чистое совпадение. Я искала Оливера и... встретила эту женщину. Она спросила меня обо мне самой и моей семье, и я... мы поняли, что я ее дочь, которую она потеряла много лет назад и все это время не переставала искать. Мама, она нас искала, но нас у нее забрали. Когда она меня встретила, то даже не захотела ничего говорить мне. Она знала, что я счастлива и довольна своей жизнью, и думала, что может только испортить ее. В конце концов, она случайно обмолвилась.

Походу рассказа дочери лицо леди Гринтри становилось все более озабоченным. Вивианна пыталась угадать причину. Возможно, она тревожилась за свои отношения с дочерью, но Вивианне казалось, что леди Гринтри боится, что она расстроена услышанным.

– Ты уверена, что она твоя мать?

– Да, я это точно знаю. Знаю, ты скорее всего думаешь, что она могла меня обмануть. Но, мама, она так похожа на Франческу, и немного на меня, и иногда на Мариэтту. Она наша мать. Я уверена. Я чувствую это умом и сердцем. – Вивианна улыбнулась: – Тебе, наверное, это не понравится, но ее зовут Афродита и она... была куртизанкой.

Леди Гринтри удивленно заморгала.

– Господи! – только и смогла вымолвить она.

Вивианна засмеялась:

– Послушай, мы с Франческой и Мариэттой – ее любовников, трех разных ее любовников. Она не стала называть мне их имен. По ее словам, она хотела бы сохранить их репутацию и защитить нас. Когда же нас у нее украли, это сделал кто-то, кого она знает. По крайней мере она так считает. И потому боится, что этот человек может снова навредить нам. Я должна подождать, пока она поговорит с моим отцом. Она сказала, что должна спросить его согласие, чтобы сообщить мне его имя. Леди Гринтри тщательно подбирала слова.

– Могу я встретиться с ней, с этой Афродитой? – наконец вымолвила она.

– А тебе хотелось бы? – с тревогой в голосе спросила Вивианна, не смея даже надеяться.

Леди Гринтри улыбнулась, и Вивианна облегченно вздохнула.

– Неужели я такая ханжа, дорогая? Признаюсь, это не самая идеальная ситуация, но, если ты так хочешь, я буду искренне рада познакомиться с Афродитой.

Вивианна подошла к матери и положила голову ей на колени. Леди Гринтри ласково погладила ее по волосам, точно так же, как совсем недавно и Афродита. Каждое прикосновение было наполнено заботой и лаской.

– Ты все равно останешься моей дочерью, Вивианна. Ты же знаешь. Я о тебе иначе и не думаю. Гринтри-Мэнор всегда будет твоим домом. Мне страшно подумать, что ты захочешь жить с Афродитой, и еще хуже, если ты будешь чувствовать себя обязанной остаться со мной.

Вивианна отрицательно покачала головой:

– Ты моя мама, и ничто не может этого изменить. Афродита была потеряна для меня много лет назад, и хотя я рада, что мы нашли друг друга, не думаю, что кто-либо из нас захочет менять что-нибудь. У меня своя жизнь, у нее своя. Но я хочу, чтобы вы встретились, мама. И еще мне хотелось бы узнать имя своего отца. Я никогда не чувствовала себя уверенно. Думаю, что если я все выясню, то наконец-то обрету уверенность в себе.

– Конечно, я тебя понимаю, Вивианна. Я обязательно увижусь с ней.

Вивианна улыбнулась сквозь слезы.

– Спасибо, – прошептала она, и они обе поняли, что это благодарность не только за согласие поговорить с Афродитой. – Я... я думала, может, завтра, но я обещала помочь мисс Грете и мисс Сьюзен. Нам столько всего нужно сделать, чтобы переселить детей в Бетнал-Грин.

– Дорогая моя, я согласна ждать сколько нужно. Для тебя это, должно быть, оказалось настоящим потрясением – для меня, например, точно. Возможно, тебе понадобится время, чтобы свыкнуться с тем, что ты узнала.

Вивианна не знала, что ей сейчас нужно. Она нашла свою мать, но это не разрешило всех ее проблем. На какое-то мгновение она вспомнила об Оливере. В ее памяти всплыли его ленивая улыбка и чарующий взгляд синих глаз. Ее сердце болезненно сжалось, и боль прогнала все воспоминания.

Глава 18

На следующее утро Вивианна встретилась с сестрами Битти в бывшем доходном доме в Бетнал-Грин. Надо сказать, дом этот выглядел совсем не таким, каким его в последний раз видела мисс Грета. Три женщины с удивлением разглядывали свежевыкрашенные стены, оценивая недавно сделанный ремонт, превративший старое грязное здание в чистое, опрятное помещение, в котором еще приятно пахло опилками. Во дворе даже имелся небольшой саде цветочными клумбами.

Оливер предупредил ее, что сделал ремонт, но она пропустила мимо ушей его слова и не оценила по достоинству его старания. Ей с трудом верилось в то, что все это сделано исключительно ради блага детей. «А может, это ради тебя?» – насмешливо звучал в ее голове вопрос.

– Конечно же, нет, – пробормотала она и закусила губу. К счастью, сестры были поражены увиденным не менее, чем она, и не услышали, что она размышляет вслух.

– Что ж. – Впервые за последние несколько недель глаза мисс Сьюзен озарила радость. – Мне, конечно, не хотелось бы покидать Кендлвуд, но, думаю, детям здесь понравится.

Мисс Грета улыбнулась:

– Лорд Монтгомери действительно приложил немало стараний, чтобы порадовать нас. – Она хитро взглянула на Вивианну: – Или кого-то в особенности.

Вивианна состроила скептическую гримаску.

– Должно быть, мы разбудили в нем спавшую безмятежным сном совесть. Вот он и почувствовал себя обязанным сделать это место приемлемым для обитания.

– Пожалуй, уже можно начать перевозить вещи из Кендлвуда, – заметила практичная мисс Грета.

– Да, ты права, – улыбнулась мисс Сьюзен. – Дети останутся довольны.

Вернувшись к себе на Куинс-сквер, Вивианна обнаружила, что Афродита прислала к ней Добсона с известием о том, что ее отец обо всем уведомлен и хотел бы встретиться с ней. У нее возникло впечатление, будто в ее жизни действительно наступили большие перемены. Вивианне оставалось лишь радостно принять их. Кому не было места в ее новой жизни, так это Оливеру Монтгомери.

Ангус Фрейзер жил на Гросвенор-сквер. Его дом воистину производил впечатление. Все в нем говорило о величии, роскоши и богатстве его хозяина. Но Фрейзер не был джентльменом – этот человек сам нажил свое состояние. Афродита сказала Вивианне, что, живя в таком доме, он просто выставлял свое богатство напоказ для аристократии, которая насмехалась над ним всю его жизнь.

– Таким образом он утирает им нос, – с усмешкой объяснила Афродита. – Как это похоже на Фрейзера!

Внутри дом скорее напоминал музей – холодный, неприветливый, просторный и полный красивых вещей. И немного пыльный. Поднимаясь по широкой парадной лестнице в спальню отца, Вивианна заметила только двух слуг.

– Он живет один в доме? – спросила она Афродиту.

– Ему так нравится, – ответила Афродита, пожимая плечами.

Вивианне хотелось бы воспринимать все так же легко и непосредственно, как Афродита, но пустой дом и гулкое эхо не способствовали веселому расположению духа. Мысль о том, что через несколько минут она окажется лицом к лицу со своим отцом, пугала и одновременно окрыляла ее.