Страница 17 из 62
— — Что ж ты не сказала, что можно подняться по канатной дороге? — спросил он с укоризной.
— — А что ж ты пошел по лестнице, если боишься высоты? — Таня коснулась его щеки кончиками пальцев.
И тогда Франц привлек ее к себе, а она, обняв его за шею, запрокинула голову — он поцеловал ее в губы. Минуты две они молча целовались, потом на мгновение оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание. И тут же Таня вновь пригнула его голову вниз, и они опять соединились в поцелуе. Франц положил ладонь ей на грудь, ощутив громкое биение сердца, — Таня вздрогнула, но лишь крепче прильнула к нему … и тут же с содроганием оттолкнулась. «Не здесь. — выдохнула она, — Пошли!» Она схватила его за руку и устремилась вниз по лестнице, потом — бегом за угол к машине. Отпустив его ладонь, она распахнула дверцу с водительской стороны и уселась за руль. «Дверь закрой! — бросила она Францу, поворачивая ключ зажигания, — Ну, что же ты?» — и, не пристегиваясь, рванула с места.
Таня гнала машину по темной крутой дороге — шины визжали на поворотах; фары то выхватывали из темноты кусок скалы, то втыкались в асфальт, то двумя столбами уходили в небо. Затаившего дыхание Франца мотало из стороны в сторону — он лишь удивлялся, каким чудом Таня сохраняет равновесие сама. Постепенно дорога стала положе — они спустились с горы, да и поворотов стало меньше. Однако Таня тут же увеличила скорость до семидесяти, а потом и восьмидесяти километров в час. Лишь оказавшись на прямом отрезке дороги, прорезавшем долину между двумя горами, Франц перевел дух: несмотря на то, что машина неслась на ста девяноста километрах в час, это было сравнительно безопасно. «Куда мы едем?» — спросил он; «На Виллу» — ответила она; «На какую виллу?»; «Через десять минут увидишь.» Вихрем проскочив десятикилометровый плавный спуск, они вылетели на равнину по ту сторону горного хребта. Шоссе вновь обступил лиственный лес … прошло еще пять минут — Таня резко затормозила и свернула на неширокую боковую дорогу. Минуты три они неслись между черными стенами леса, потом она сбавила скорость. Франц увидел двухэтажный дом с темными окнами; над крыльцом горел зеленый фонарь. «Слава Богу! — выдохнула Таня, — никого нет … — и бросила машину к обочине, — Пошли!» — она торопливо выскочила из кабины, легко взбежала на крыльцо и начала рыться в карманах. Подошедший Франц увидал, как она выхватила кредитную карточку и вонзила ее в щель возле дверного замка. Раздался мелодичный звук, с которым в аэропортах начинается радиоприглашение на посадку; в окнах вспыхнул свет; дверь начала медленно растворяться. Не дав ей открыться до конца, Таня протиснулась боком, таща Франца за руку, — они оказались внутри. Вдруг она обернулась и дерзко посмотрела ему в глаза — Франц притянул ее к себе, а когда она податливо откинулась в его объятиях, то ощутил, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. «Где спальня?» — выдохнул он. Схватившись за руки, они пронеслись сквозь переднюю и следующую за ней комнату, вихрем взлетели по винтовой лестнице на второй этаж. Таня на мгновение задержалась у двери ванной: «Принять душ?» — почему-то шепотом спросила она, но Франц нетерпеливо дернул ее за руку: «Потом!» Они влетели в спальню с широкой двуспальной кроватью под белым мохнатым покрывалом и остановились друг против друга … а потом она опять обвила руками его шею, и они вновь слились в поцелуе. Трясущимися руками Франц стал расстегивать воротник таниной рубашки — как вдруг она оторвалась от него и стала раздеваться сама, по-тигриному расхаживая взад-вперед и швыряя снятые вещи на пол. Р-раз, полетела вниз куртка, два — последовали следом джинсы … Когда она, раздевшись догола, залезала под одеяло, Франц лишь успел стащить с себя рубашку — «Скорей! — шепотом торопила Таня, — Скорее же!» Через полминуты он уже лежал рядом с ней. Она обняла его за шею и положила голову ему на плечо, а он склонился над ней и поцеловал в губы. Закрыв глаза, Таня откинулась на подушке …
19. Утром
… а тем временем, из приземлившейся летающей тарелки вывалился тринадцатиногий осьминог (тринадцатиног?) отвратительного зеленого цвета, трясущийся, как желе. Франц вжался в землю позади тощего куста красной смородины — проклятое растение нисколько не скрывало его! Некоторое время чудище таращило бесстыжие омерзительно-розовые глаза, расположенные со всех девяти сторон его головы, а потом решительно поползло в направлении притаившегося под кустом Франца. Оно заметило его! Надо спасаться бегством! В панике Франц вскочил во весь рост и бросился бежать, но с каким же трудом и как медленно его тело рассекало вязкий, липучий воздух … Он обернулся — чудовище нагоняло! Из последних сил Франц рванулся вперед, но было поздно: длинное зеленое щупальце с острым когтем на конце обвилось вокруг его правой щиколотки. Он упал ничком, а инопланетный монстр навалился сверху трясущейся полужидкой массой. Распластавшись под неимоверной тяжестью, Франц зажмурился и приготовился умереть, однако чудище лишь ласково трясло его за плечи и приговаривало человеческим голосом: «Просыпайся, малыш, просыпайся …» О, Боже, это-то и было страшней всего! «А-а-а!!!» — беззвучно заорал Франц и раскрыл глаза.
Он лежал на животе, укрытый по шею оделом, а на краю кровати сидела смутно знакомая женщина и теребила его за плечи. «Просыпайся, малыш, — повторила она, видя, что Франц открыл глаза, — просыпайся … Пошли на речку купаться.» Он перевернулся на спину и сел — лучистое утреннее солнышко непривычно светило в окно … какая речка? Все еще не понимая, где он находится и зачем, Франц недоуменно посмотрел на женщину: та нисколько не походила на склизского зеленого монстра. Совсем напротив — вид ее был в высшей степени приятен: бедра обернуты полотенцем, на голой груди с маленькими розовыми сосками блестят невытертые капли воды. Он почувствовал укол желания … и немедленно вспомнил все. «Иди сюда. — он потянул ее за руку к себе, — Или нет, подожди, я сейчас … — он попытался встать, завернувшись в одеяло, — одеяло падало. — Не смотри на меня, пожалуйста, а?» «Ну, ты даешь …» — с удивлением сказала Таня, отворачиваясь. Он вышел из спальни. «Можешь использовать мою зубную щетку …» — крикнула она вдогонку.
Когда он пришел из ванной, придерживая завязанное на поясе полотенце, шторы на окнах были опущены. Абсолютно нагая Таня лежала поверх одеяла на кровати и смотрела на него распутными зелеными глазами. «Иди ко мне.» — шепнула она, протягивая ему руку. Плохо завязанное полотенце с влажным шлепком упало на пол, но Францу уже было все равно.
20. Днем
Когда Франц проснулся в следующий раз, Таня уже успела полностью одеться: рубашка, джинсы, кеды — и жевала бутерброд с салями. «Вставай, малыш, я сварила кофе.» — сказала она, увидав, что он открыл глаза. «Сколько сейчас времени?» — хрипло спросил Франц; «Час дня. — ответила Таня, — пошли, очень хочется в речке искупаться …» Франц спустил ноги на пол: «А спать?» «Ночью нужно было спать! — строго сказала Таня и рассмеялась, — Cкорей, малыш, кофе стынет …»
Нагруженные позаимствованным на Вилле пляжным снаряжением, они прошли два километра по лесной тропинке и вышли к довольно широкой (метров пятьдесят) реке. Вода была кристально чиста, имелся также песчаный пляж, и они сразу же пошли купаться. Потом, полежав с полчаса на горячем песке, переплыли на другую сторону и пошли вдоль берега по течению вверх.
Летали стрекозы. Жарко светило солнце. Франц и Таня медленно шли по покрытому травой берегу, перебрасываясь ничего не значащими словами. Франц держался чуть позади и сбоку, с удовольствием раглядывая танину фигуру: тонкую талию, длинные стройные ноги, узкие бедра … Сначала река текла по кромке бескрайнего поля, засеянного неизвестным злаком, потом по опушке негустого леса, столь же ухоженного, сколь и поле. (Францу казалось, что им вот-вот встретится компания гномов, суетливо корчующих пенек или подстригающих травку.) Примерно через час они сделали привал, искупались еще раз и минут тридцать посидели в тени, поедая прихваченные с собой яблоки. Обратно шли уже по противоположному берегу, а когда пришли — расстелили на траве скатерть и разложили принесенные с Виллы консервы. Ели долго, развалясь на надувных матрасах и болтая друг с другом. Франц поведал о своих приключениях у Следователя и Раввина, а Таня, отсмеявшись, рассказала о своем визите к Попу (оказавшемуся еще похлеще ребе Александра). После еды они покидали грязную посуду в пластиковый мешок и стали играть в летающую тарелку и бадминтон. Царило полное безветрие. Время текло. Около четырех спортивные игры кончились — надоело. Франц пошел на разведку в маячившие на горизонте холмы — несмотря на недосып, он чувствовал себя довольно бодро. Таня осталась рисовать какой-то приглянувшийся ей пейзаж.