Страница 3 из 17
– И-и… давно вы на него…
– Недавно.
– Тогда ещё один вопрос, – решительно сказал Аркадий. – Землекоп я, сами видите… неопытный… Тем не менее обратились вы именно ко мне. Просто к первому встречному или…
Юноша усмехнулся.
– Или, – ласково молвил он. – К кому попало я бы не обратился…
Так уж складывалась у Глеба Портнягина жизнь, что древнее искусство врать без вранья он волей-неволей освоил ещё в отрочестве. На первый взгляд, ничего мудрёного. Основное правило: отвечай честно и прямо, но только о чём спросили, ни слова сверх того не прибавляя. И собеседник неминуемо начнёт обманывать сам себя своими же вопросами.
Высший пилотаж подобной диалектики приведён, конечно, в третьей главе Книги Бытия, где искуситель лжёт с помощью истины, а Творец изрекает истину в виде лжи.
Назвавшись представителем колдуна, Глеб Портнягин опять-таки не погрешил против правды ни на йоту. Действительно, сегодня утром он ходил проситься в ученики к самому Ефрему Нехорошеву – и пережил при этом лёгкое потрясение, когда, достигши промежуточной площадки между четвёртым и пятым этажами, увидел, как из двери нужной ему квартиры выносят вперёд ногами кого-то завёрнутого в дерюжку.
«Опоздал», – просквозила горестная мысль.
Впрочем, на похоронную команду выносившие не очень-то и походили: кто в лабораторном халате, кто в костюме и при галстуке. Физии у всех, следует заметить, были малость ошарашенные. Потом дерюжка нечаянно оползла – и глазам содрогнувшегося Глеба явились стальные хромированные ступни. Из квартиры кудесника вытаскивали всамделишного робота. Ну надо же!
Отступив к стене, Портнягин пропустил скорбную процессию. Затем взбежал по лестнице, постучал в незапертую дверь – и, не дождавшись отзыва, рискнул войти. Старый колдун Ефрем Нехорошев в халате и шлёпанцах сутулился у стола на табурете.
– Вот химики-то, прости Господи! – посетовал он в сердцах, нисколько не удивившись появлению малознакомого юноши.
– А что такое? – не понял тот.
– Умудрились: три закона роботехники выдумали, – сокрушённо покачивая кудлатой головой, известил престарелый чародей. – И, главное, сами же теперь удивляются, почему не работает…
– Три закона… чего?
– Да я бы их уже за один первый закон всех поувольнял, четырёхглазых! – распаляясь, продолжал кудесник. – Вот послушай: оказывается, робот не имеет права своим действием или бездействием причинить вред человеку! А теперь прикинь: выходит робот на площадь, а там спецназовцы несанкционированный митинг дубинками разгоняют. Да у него сразу все мозги спекутся, у робота…
– Н-ну… запросто, – моргнув, согласился Глеб.
– А второй закон того хлеще: робот обязан выполнять приказы человека, если они (ты слушай, слушай!) не противоречат первому закону… А? Ни хрена себе? Да как же она будет работать, железяка ваша, если каждый приказ – либо во вред себе, либо ближнему своему!
– А, скажем, яму выкопать? – не удержавшись, поддел чародея Портнягин.
– Кому? – угрюмо уточнил тот.
Глеб посмотрел на него с уважением.
– А третий закон?
– Ну, третий ладно, третий куда ни шло… – вынужден был признать колдун. – Робот должен заботиться о собственной безопасности. Но опять же! Через первые-то два не перепрыгнешь… Они б ещё в гранатомёт эти свои законы встроили!
– И что ты им посоветовал? – не упустив случая перейти на «ты», полюбопытствовал Портнягин.
– А ну-ка марш под койку! – сурово насупив кудлатые брови, повелел хозяин кому-то незримому, ползком подбирающемуся к пришельцу. – Я т-тебе!.. – Выждал, пока невидимка вернётся под кровать, и снова покосился на Глеба. – А что тут советовать? Как мы законы соблюдаем – так и роботы пускай… А иначе… – Спохватился, нахмурился. – Погоди! Ты кто?
– Вот… пришёл… – как мог объяснил Портнягин.
– И чего надо? Отворожить, приворожить?
То ли с похмелья был колдун, то ли всегда такой.
В двух словах Глеб изложил цель визита.
– В ученики? – слегка привизгнув от изумления, переспросил Ефрем Нехорошев. – Ко мне? А не круто берёшь, паренёк?
– Круто! – с вызовом согласился Глеб. – А ты что? Одних лохов колдовать учишь?
Услышав дерзкий ответ, кудесник расстроился, почесал лохматую бровь и, уныло поразмыслив, кивнул на свободный табурет. Ладно, мол, присаживайся. Куда ж от тебя такого денешься!
Неприбранная комнатёнка была напоена одуряющими запахами сеновала, источник которых обнаружился в углу, где теребимые струёй воздуха от напольного вентилятора сохли связки трав. Ещё в глаза лезли теснящиеся на самодельном стеллаже ветхие корешки древних книг, а из мебели – замшелая зловещая плаха, которой явно чего-то недоставало. Глеб огляделся. Тронутого ржавчиной палаческого топора он нигде не приметил, зато обратил внимание, что у вентилятора отсутствует шнур и, кажется, мотор.
– Ну и чего это ради тебя вдруг в колдуны понесло? – ворчливо осведомился хозяин. – Думаешь, жизнь сладкая пойдёт? Нет, мил человек. Каторжная пойдёт жизнь… – Замолчал, всмотрелся. – А-а… – понимающе протянул он. – Ну, ясно… По какой, говоришь, статье срок отбывал?
Глеб молча достал и предъявил справку о досрочном освобождении. Специфика документа, похоже, ничуть не смутила старого чародея. Многие известнейшие маги начинали именно с правонарушений. Собственно, оно и понятно: кто преступает законы общества, тот и с законами природы, скорее всего, чикаться не станет. Сами кудесники, естественно, с этим ни за что не согласятся – напротив, будут клятвенно уверять, что действуют в согласии с мирозданием… словом, повторят примерно то же, что говорили на суде, прося о снисхождении.
– Ладно, – разочарованно молвил колдун, возвращая справку. – Устрою я тебе екзамент… – умышленно исковеркал он умное зарубежное слово.
– Экзамен? – насторожился Глеб.
– А ты как хотел? Ко мне, брат, в ученики попасть не просто. Вот слушай: есть за городом тайничок… Где – не скажу, сам по записи прочтёшь… Только не вслух, уразумел?
– А что так секретно?
– А то так секретно, что подслушать могут. И клад тут же на аршин в землю уйдёт! А тот, кто подслушал, другому скажет – это, считай, ещё на аршин… Понял, в чём клюква?
– Ага… – сообразил Глеб. – Рыл-рыл, ничего не вырыл, а потом доказывай, что не разболтал?
Старый колдун Ефрем Нехорошев долго, внимательно смотрел на юношу.
– Нет, ты-то вроде не разболтаешь… – произнёс он, словно бы помыслил вслух. – Только ведь с тайничком этим ещё одна загвоздка…
По лестнице Портнягин спускался в глубокой задумчивости. Не иначе хочет от него отделаться старикан. «Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что…» Хотя с заданием сказочного самодержца Глеб как раз справился бы играючи. Ещё в раннем детстве он, помнится, искренне удивлялся, зачем богатыри отправлялись на край света, разные чудеса искали. Делов-то! Принеси какую-нибудь фигню помельче – и пусть попробует царь-батюшка угадает, где ты весь день шлялся и что у тебя в кулаке зажато.
Достигнув городского парка, испытуемый присел на скамью, достал полученную от колдуна бумагу, именуемую записью, и внимательнейшим образом перечёл. Тайничок был заныкан неподалёку от точки слияния Чумахлинки с Ворожейкой. Земли те издавна почитались гиблыми, аномальными. Сгинули там две археологические экспедиции, а в 1991 году, если не врут, ушёл под воду целый населённый пункт. До сих пор в безветренные дни со дна озера красные флаги просвечивают и пение чудится.
Будучи воспитан бабушкой, Глеб сызмальства наслушался от неё всяческих страстей о тех краях. «Бегать на Колдушку» настрого запрещалось, поэтому, само собой разумеется, гибельную местность он излазал пацаном вдоль и поперёк – до последнего овражка.
Дурман-бугор… Не было там никакого Дурман-бугра! Может, раньше так назывался, а потом переназвали?..
Ладно. Бугор по записи найдём, а вот с самим тайничком что делать? Условия, поставленные старым хрычом, были просты, как три закона роботехники, и так же, как они, неисполнимы.