Страница 35 из 101
– Теперь можно говорить все, – улыбнулся Нодар Александрович. – Как раз над этим столиком образуется интерферентный звуковой купол.
– Глухая зона? Замечательно. Видите ли, на улице мы засекли два поста аудиоконтроля, – сказал я.
– Там их семь, – сказала княжна. – До вашей акции был один.
– Ага, – сказал я. – То есть мы в осаде.
– Да. Они думают, что мы в осаде. У нас по этому поводу несколько отличное мнение. Давайте выпьем вот этого великолепного коньяка – и потом поговорим о деле.
– Это чем-то напоминает мне пирушку трех мушкетеров и д'Артаньяна в обстреливаемом бастионе.
– Причины те же, – улыбнулась княжна.
– О деле, – сказал я. – Мы обсудили ваше предложение и решили согласиться на него. Более того: мы готовы помочь вам… секунду, – я жестом остановил Нодара Александровича, который хотел что-то сказать. – Нам не нужны ни ваши планы, ни ваши лавры. Мы просто пришли к выводу, что в обстановке, которая создастся в результате вашей акции, у нас будет больше шансов на успех. Больше, больше, не сомневайтесь. Поэтому мы хотим предложить вам вот что: непосредственно перед вашей акцией провести нашу акцию и отвлечь на себя внимание гепо и полиции.
Княжна и Нодар Александрович переглянулись. Княжна что-то сказала по-грузински, тут же повернулась к нам:
– Извините, забылась. Я сказала, что нужно обдумать это…
– Это очень интересное предложение, – сказал Нодар Александрович. – Сейчас мы попробуем взвесить все «про» и «контра»… при разработке нашего плана мы намечали проведение отвлекающей акции, но нам не удалось перебросить сюда достаточно людей. Поэтому ваше предложение… давайте понемногу пить, есть и думать.
Мы пили, ели и думали, изредка перебрасываясь короткими репликами. Соглашайтесь, думал я, чего тянете, соглашайтесь. Но тогда надо будет вставать и выходить на жару… Ладно, думайте дальше. Думайте еще… Официант принес блюдо с шашлыком.
Как интересно, сказала Саша, я думала, шашлык едят прямо с шампуров. О, нет, сказал Нодар Александрович, так едят только на… забыл, не в походе, а на… на пикнике, подсказал я, да, на пикнике, да и то не всегда, и не всякий шашлык можно так есть, вот этот, царский, так есть нельзя… Нежнейшее мясо таяло во рту, и я тут же пустился в рассуждения о том, что прогресса в кулинарии нет, и в этом наше немалое счастье, да, подхватил Нодар Александрович, это как в поэзии: все лучшее уже написано – много веков назад… он стал декламировать, гортанная речь лилась четко и завораживающе красиво, это как музыка, сказал я, это и есть музыка, согласился он, где вы сейчас услышите такое? Великий Шота из Рустави написал это восемьсот лет назад, и с тех пор никто не мог подняться на такую высоту… почему? Потому что это от Бога, сказала Саша, тогда еще был Бог, а теперь его нет. Нодар Александрович с уважением посмотрел на нее: я тоже так думаю – и думаю, что именно поэтому за последние двести лет было столько претендентов на эту вакансию. Если Бога нет, то все дозволено, – так, кажется, писал ваш Достоевский? Не писал так Достоевский, давя в себе внезапное раздражение, сказал я. Это слова одного из его героев, некоего Смердякова, который, в свою очередь, переиначивает, подгоняя по себе, философию Ивана Карамазова… по-моему, это тайный ужас Достоевского: что все дозволено, потому что Бог есть… Давайте вернемся к более частным проблемам, предложила княжна.
Сможете ли вы устроить небольшой фейерверк где-нибудь в центре во второй половине дня? Почему нет? – сказал я. В любое время и там, где скажете. Тогда нерешенных вопросов больше нет, сказал Нодар Александрович. Но неплохо бы устроить нам «горячую линию» – как вы думаете? Давайте обменяемся телефонами, сказал я. Это проще всего. Проще – да… – сказал Нодар Александрович и задумался. Нет, давайте иначе. Давайте обменяемся людьми, ваш человек будет с нами и наоборот. Что-то в этом есть, сказал я. На старом Востоке вожди, заключая союзы, обменивались детьми, сказал он. Детей у нас под рукой нет, а вот дамы…
Мы с ним одновременно посмотрели на дам. Княжна согласно кивнула. Саша пожала плечами – якобы равнодушно. Мы обсуждали этот вариант, но не предполагали даже, что инициатива будет исходить от противника. Хорошо, сказал я, дамы меняют кавалеров – и расходимся. И вообще, вы планируете отход после акции? Нет, сказал он, какой уж тут отход, а вы? С нашим образом действий вы знакомы, сказал я.
Надеюсь, Игорь, у вас найдется и для меня место в одной из торпед? – спросила княжна ровным голосом. Ты ведь не станешь возражать. Гриф? Нет, девочка, сказал Нодар Александрович. Да и стала бы ты меня слушать…
10.06. 23 час. Турбаза «Тушино-Центр»
– А здесь и был аэродром. До войны и немного после. А когда заключили Дрезденское соглашение и иметь авиацию стало нельзя, на месте аэродрома разбили парк.
Так и осталось.
– Очень неуютно без гор, – княжна приподнялась на локте. – Подсознательно: чего-то не хватает, отсюда – постоянная тревога… Зато какие роскошные сумерки – этого мы лишены. Какие закаты!..
– А в Петербурге вы были?
– Да, но только зимой, к сожалению. Пойдемте еще в воду, там хорошо…
– Будет холоднее – не простыть бы вам.
– Никто не простывает на войне.
– Это правда. Пойдем купаться, старый, – я ткнул Командора пяткой в бок.
– Нет, я тут полежу, – сказал Командор. – Я, наверное, и правда старый…
– Я пойду, – из-под покрывала вылезла Валечка. Единственная из всех нас, она сохранила верность натуральному стилю. Мы с Командором, ренегаты, в присутствии гостьи со строгого нравами Востока облачились в плавки; на самой же гостье был черный глухой купальник с короткими рукавами и штанишками – в таком можно гулять по городу, и никто не оглянется. У лавочника выпали глаза, когда он понял, что эту реликвию мы действительно хотим взять и даже отдать за нее какие-то деньги.
Так мы и поплыли, живая диаграмма прироста трикотажа на душу населения: слева голая Валечка, в центре я – в очень экономной, но уже одежде, справа княжна как символ грядущих достижений. Дно ушло из-под ног, но впереди, метрах в сорока, была песчаная отмель, где можно будет постоять и передохнуть: княжна плавала плохо, по-собачьи.
– Странно, – сказала она, – мы жили так близко от моря… два часа на машине… и так редко бывали там… три раза всего. Не понимаю, клянусь…
– Не надо разговаривать в воде, – сказал я. – Потеряете дыхание.
Валечке надоело плестись наравне с нами, она молча нырнула и через минуту вынырнула далеко впереди, прямо в лунной дорожке. Там уже шла отмель, и Валечка стала, приседая, выпрыгивать из воды – почти вся целиком.
– Вы все так… хорошо плаваете…
– У нас отличные реки. У нас океан. У нас столько озер.
– У нас море… в двух часах… Папе просто… не хотелось… не любил моря… и нам не давал…
– Давайте руку.
На короткий миг она потеряла контроль над собой: судорожно вцепилась мне в кисть. Но тут же расслабила пальцы и дальше держалась почти спокойно.
– Расслабьтесь, Кето, расслабьтесь, – сказал я. – Не держите так высоко голову, не прогибайтесь столь сильно, свободнее, свободнее… – я греб одной левой, и так, гребков в двадцать, мы добрались до Валечки. Почувствовав песок под ногами, княжна отпустила мою руку и приложила ладони к щекам.
– Я вдруг испугалась, – сказала она. – Я вдруг чего-то испугалась. Не боялась ничего, и вот, пожалуйста…
– Постоим, отдышимся, а потом обратно мы отвезем вас на буксире, – сказал я.
– Нет, я поплыву сама… рядом, но сама… надо же учиться плавать. Я уже поняла, что неправильно делаю. И… вот… – она стояла по шею в воде, и я видел только ее лицо с виноватой улыбкой, но понял – она выбирается из своего костюма.
– О-о, я и не знала… не знала вовсе… мы всегда так запираемся от природы, от Бога… это же – как лететь, лететь самому…
Валечка скользнула к ней и за руку потянула ее от глубины, на мелководье, а я лег на спину, раскинув руки крестом, и поплыл по течению, чуть шевеля ногами, и позади остались две девы в лунном свете, а слева висела сама госпожа Луна, голубоватая, как свежий снег, а справа проступали крупные и мелкие звезды, и под всем этим великолепием плыл я, раскинув руки, и уже не плыл, а висел, висел без опоры, – это было упоительно. Не знаю, сколько времени я провисел так. Наверное, долго, потому что отнесло меня довольно далеко. Я возвращался тихим брассом, глядя вперед, потому что там было на что посмотреть: Валечка и Кето, взявшись за руки, взмывали над водой, как молодые дельфинихи, и плюхались обратно, поднимая фонтаны серебряных искр. Девочки, сказал я наконец, выныривая позади них и приобнимая обеих за плечи, нам пора. Командор стоял на берегу и махал рукой. Не хочу уходить, сказала княжна, просто не хочу… Ее колотила легкая дрожь. Еще пять минут. Еще пять, согласился я. Но из веселья уже вышел пар, мы попрыгали, побрызгались и поныряли – без былого восторга, – потом шагнули на глубину и поплыли.