Жених эконом-класса

– Черноватый он какой-то, – неопределенно буркнул папа, чтобы хоть как-то отметиться в диалоге. – Местный?

– Да местный! – запальчиво крикнула Катя, понятия не имевшая, местный ее новый знакомый или приезжий. – А что? С каких пор ты стал делить людей по национальному признаку?!

– Не ори на отца! – Егор Константинович отложил газету. – Я его национальные признаки впотьмах не разглядел. Не всякий признак разглядишь, у некоторых он вообще в штанах базируется. Меня больше волнует его прописка и планы! На тебя.

– Я свободная женщина, – взвизгнула Катя. – И имею право встречаться, с кем захочу и когда захочу! Мне скоро тридцатник, а вы меня все опекаете, как будто я дебильная и сама не разберусь!

– Надеюсь, что понятие «свободная женщина» мы трактуем одинаково, – хмыкнул отец. – В противном случае ты рискуешь нарваться на конфликт с представительницами древнейшей профессии: у них нынче все места уже распределены.

– Егор, что ты несешь! – охнула Вера Яковлевна. – Он еще ничего плохого не сделал.

– Лучше предупредить проблему, чем потом ее решать! – отрезал супруг.

– Вы спятили. Оба, – обреченно констатировала Катя. – Вместо того чтобы радоваться шансу устроить мою жизнь, вы обсуждаете, как меня, дуру набитую, могут кинуть. А что, по-вашему, мужчины могут мной интересоваться только из корыстных соображений?

– Дело не в тебе, – вспыхнула мама. – Да о такой, как ты, многие мечтают. Дело в мужчинах. Они же все повыродились.

– Ну да, ну да. Вот и бродят вокруг меня сплошные выродки, а прекрасные принцы либо в дальних странах, либо уже прибраны к рукам. Пап, хоть бы ты продемонстрировал мужскую солидарность и за сильный пол заступился.

– Ладно, не все выродки. Но этот мне не понравился. И все. Дело твое, выбор тоже твой, но мы свое мнение высказали. – Окончив речь, папа задернул занавес в виде газеты, демонстрируя свой выход из диалога.

– Мы же не против, пусть в гости приходит, поговорим, – решила смягчить резюме беседы мама.

– Понятно. В гости – на допрос. Не дождетесь. Все и так понятно.

– Да, нам нравится Борис, – снова подал голос Егор Константинович. – И что в этом такого? Мы его знаем уже много лет, знаем его семью. И знаем, чего от него ожидать.

– Ясно, чьи интересы вы лоббируете. Кто бы сомневался! Конечно, только кривоногий плюгавый хоббит с двухкомнатной квартирой и еврейской мамой может составить счастье вашей дочери!

– Эмма Львовна – интеллигентнейшая женщина, – взвился папа. – И дело не в квадратных метрах, а в личности человека!

Когда позвонила Кротова, скандал был уже в разгаре.

– Чего за вопли на заднем плане? – поинтересовалась она таким тоном, что сразу было ясно: ей больше хочется рассказать о своих приключениях, чем получить исчерпывающий ответ на свой вопрос.

– Им не понравился Саша, – дрожащим голосом сообщила Катя.

– Уже! – изумилась Лизавета и уточнила: – Напился?

– Можно подумать, самое страшное, что может сделать мужик, – это напиться! Ты зациклилась на этом.

– Просто у тебя еще не было опыта совместного проживания с алкашом, – пояснила Лиза снисходительно, словно утка, обучающая утенка плаванию.

– Да я вообще не понимаю, где ты таких берешь?!

– Каких – таких? Их всего-то было два. А твой единственный опыт, Боря, не пил только потому, что у него язва. Непьющих нет, есть пьющие умеренно и терпимо, а есть нажирающиеся. Хотя твой Шурик мог напиться от волнения.

– Да в том-то и дело, что он только поставил сумки и сразу ушел. Не пил он!

– А попрощаться-поздороваться с потенциальными родственниками?

– Все было. Предельно вежливо. Он сказал, что у него вечером дела и, к сожалению, остаться не сможет.

– Да знаем мы их дела. Баня, водка, бабы.

– Лиза, хоть ты-то не начинай!

– А я не в духе. Мой до мамы даже не дошел. Расстались на подходах.

– Насовсем? – ахнула Катя с сочувствием.

– Не знаю. Но я его немного стукнула, – призналась Кротова, виновато засопев.

– Кошмар. Ушел-то на своих двоих или увезли? – осторожно пошутила Катерина, представив себе Елизаветино «немного».

– Обижаешь. Я ж рукой, а не ногами. Да ну, вообще. Где на мне написано: «Лапайте на здоровье»? Почему все меня считают легкодоступной?

– Может, он просто проверял почву?

– Тогда пусть считает, что почва оказалась неплодородная.

– Болото, что ли?

– Сама ты болото, – надулась Кротова. – Он меня прямо в маршрутке тискать начал. Гадость такая. Меня, взрослую женщину, с высшим образованием, педагога, как какую-нибудь дешевую соплюшку! Он, видишь ли, думал, что женщинам нравятся смелые и решительные. Идиот.

– То есть вы больше не будете встречаться? – уточнила Катерина.

– Ну почему сразу «не будете». Любишь ты крайние меры. У него еще есть шанс. Меня еще можно завоевать.

– Интересно, а он об этом догадывается? – оторопело пробормотала Катя, представившая загипсованного Толика, быстро, по-тараканьи отползающего в окоп, и Кротову, несущуюся на него с флагом.

– Я уже битая жизнью и на мужскую догадливость не рассчитываю. Этому примитиву все разложено по полочкам. Он готов исправиться.

– Лиз, а зачем он тебе, раз идиот, примитив, и вообще… Если бы меня лапали при людях, я бы, наверное…

– Ты бы тогда в девках так и сидела. Ибо твой Борюсик не в счет. Небось, как барсук, посопит в темноте пару минут, и все? А мне таки нравятся смелые. Пусть дерзает. Боксеры тоже на шишках учатся.

– Фу, Лизка. Где твое воспитание? – засмеялась Катя. – Найди себе приличного.

– А то они стадами по улицам бегают. Идеальных нет. Я для себя решила: лучше, чтобы мужик с руками, чем сморчок с воспитанием.

– А я влюбилась, – очень непоследовательно сообщила Катерина, обнаружив, что родители ушли обсуждать ее личную жизнь в кухню.

– Быстро это ты. Хотя я бы в такого тоже влюбилась. Красивый мужик. И достойно себя ведет. Чего было?

– Ты что?! Ничего не было! Мы продукты купили и домой принесли. Больше ничего такого!

– Надо же, какая ты испорченная. Я ничего особенного и не имела в виду. Что он про себя рассказывал, как себя вел, как ухаживал?

– Как-как? Сумки нес. Молча.

Катя вспомнила, как Саша покорно таскался за ней по рынку с сумарями, даже пытался торговаться. Еще он давал достаточно дельные советы в части качества приобретаемых продуктов. В этом было что-то надежное, такое пронзительно семейное, будничное и одновременно перспективное, что ей захотелось почувствовать себя хозяйкой, суетящейся у плиты, чтобы накормить этого обстоятельного и симпатичного мужчину.

– Вообще молча? – потрясенно переспросила Кротова.

– Нет. Говорил, как картошку выбирать, откуда мясо брать и как смотреть, чтобы не обвешивали.

– Я фигею, дорогие товарищи, – простонала Лиза. – Какая прелесть, какая идиллия. Натуральная пастораль. Знаешь, Катюха, это тебя так от отсутствия других кандидатур заносит. Было б из чего выбирать, ты бы сейчас такую чушь не болтала. Но я тебя понимаю: мужик фактурный. Надо его довести до ума, а то на следующем этапе, минуя романтику, сумки будешь таскать уже ты. И я вообще удивлюсь, если он после такого умопомрачительного вояжа по рынку тебе позвонит. Мужикам тоже, как и нам, хочется сказки. Поэтому все мы, независимо от пола, замахиваемся на великое, а довольствуемся тем, что обломится. Я имею в виду умных. Дураки, они так всю жизнь ластами и машут в ожидании достойной пары. Сначала надо брать, а потом уже отделять зерна от плевел…

Он позвонил. Через два дня, вечером, когда усталая Катя вернулась с работы и уже ничего хорошего от жизни не ждала. Все воскресенье она провела у телефона, периодически хватая трубку и выслушивая в очередной раз кротовские размышления на тему взаимоотношения полов. К вечеру воскресенья Лиза тоже приуныла, так как ее Толик тоже не отзвонился.

Понедельник – гнусный день. И не только для похмельных субъектов, мучимых коктейлем из жажды, головной боли и суровой необходимости нести трудовую вахту. Для одиноких девушек, в очередной раз не получивших за истекшие выходные ожидаемых от жизни подарков, этот день тоже похож на горькую пилюлю. Особенно когда понимаешь, что выбрала не ту работу: не в том месте, не с теми людьми и не по призванию. Прошли те времена, когда должность библиотекаря была не таким уж плохим вариантом для молодой девушки. Хотя Катерина была уверена, что такие времена и не наступали. Она уже не надеялась, что однажды по дороге в эту избу-читальню ее подвезет прекрасный принц на лакированном авто или что в один прекрасный день она встретится в автобусе взглядом с тем единственным, который составит счастье всей ее жизни. Или хотя бы какой-нибудь моложавый доктор наук или перспективная звезда российской науки забредет в их библиотеку в поисках нужной книги. Эти наивные мечты испортили ей несколько лет жизни, оставив в душе унизительное ощущение собственной глупости и бездарно потерянного времени.