Приди и возьми

Настроение Кейда улучшалось с каждой минутой. Приятно, когда тебя так любят, когда ты всем так нужен. Если бы Джанис не была такой жадной сучкой, она могла бы дополнить его радость от возвращения домой. Полученные им от нее бумаги о разводе были для него тяжелым ударом, тем более, что в то время он находился целых два года в лагере военнопленных. И, конечно же, Джанис не нравился Бэй Пэриш.

У Салваторов стоял знакомый запах хорошей пищи, апельсинового вина и пива. Новой была лишь неоновая реклама. Бар, как обычно, был забит до отказа рыбаками, фермерами и владельцами апельсиновых рощ. Над головами присутствующих клубился синий табачный дым. Его встретил гул голосов: «Привет, Кейд! С возвращением домой!». Расчувствовавшись, Кейд ответил на приветствия и поспешил занять место в одной из кабин против стены. Горло у него сжималось, а губам было больно от бесконечных улыбок.

Особенно радовался его возвращению Сэл. Сверкая белыми зубами, дюжий португалец принес кварту апельсинового вина и поставил ее вместе со стаканом перед Кейдом.

– До чего же приятно видеть тебя у нас. Сегодня мы тебя угощаем, ты для нас самый дорогой гость! Ведь прошло столько времени!

– Двенадцать лет.

– Мы с Маммой так и считали. Последние два были особенно скверными, да?

– Не слишком приятными.

Салватор искренне ему посочувствовал.

– Да, это мы тоже поняли. Поверь, мы очень обрадовались, когда обнаружили твое имя в списках освобожденных военнопленных. Ты теперь покончил с полетами?

– Так говорит Министерство воздушных сил...

Сэл сжал руку Кейда и проговорил:

– Хорошо! Очень хорошо! А теперь пускай Мамма приготовит хороший обед. Скажем, жареную свежую молоку. Омлет с помидорами и луком. Хлеб с чесноком. А потом целую тарелку подрумяненных в масле лягушачьих окорочков. – Ты, наверно, читаешь мои мысли!

Громкий смех Салватора заполнил бар.

– Я все помню! Раз ты был хорошим клиентом Сэла, то Сэл ничего не забудет!

Он отправился на кухню отдать распоряжения Мамме. Кейд отпил немного вина и оно было таким же вкусным, как он помнил. Выпив целый стакан, он наполнил его снова. Но когда он ставил бутылку на поцарапанный стол, что-то загородило в кабине свет, и он поднял голову, чтобы увидеть Джо Лейвела и Сквида, которые стояли перед его столом. Они были прежними, разве что старше лет на двенадцать. Изможденный сухопарый шериф Кэджуан по-прежнему напоминал ласку, а у Сквида, как и раньше, была белая тестообразная физиономия и огромные ручищи.

– Прибыл издалека, кхе? – спросил Лейвел.

Кейд отпил из второго стакана.

– Правильно.

– Каким фарватером?

– Южным.

– Откуда?

– Из Корнуса.

– Шел все время по компасу?

Вопросы раздражали Кейда. Он хотел было сказать шерифу, что это не его дело, но ему не хотелось неприятностей в первый же день возвращения домой. Возможно, у Лейвела были основания задавать такие вопросы.

– В одном месте я отклонился от курса, – признался он, – забарахлил мотор.

– Где именно?

Кейд извлек сигарету из пачки в нагрудном кармане и сунул ее в рот. Джо Лейвел никогда не был ему по душе. Двенадцать лет отсутствия не изменили его отношения. Он подумал, по-прежнему ли Джо пресмыкается перед Токо Калавитчем. Токо мог спокойно оставить в безвыходном положении человека, если что-то грозило его благополучию.

Кейд провел пальцем по усикам.

– Почему столько вопросов?

– Есть причины... Где ты останавливался?

Отвечая, Кейд внимательно всматривался в лицо Лейвела.

– Неподалеку от большой южной кучи шлама. Фактически, я чуть не напоролся не нее в темноте.

Лейвел ждал продолжения, когда же его не последовало, он произнес почти на выдохе:

– Ох, понятно...

Затем он поправил воротник на своем изрядно помятом белом пиджаке и предложил:

– Давай-ка немного прогуляемся, Кейд?

– Зачем?

– Токо хочет приветствовать тебя дома.

Кейд припомнил обходительного югослава, каким он его видел в последний раз. Если в Бэй Пэрише имелся человек, которого он не выносил сильнее, чем Джо Лейвела, так это был Токо Калавитч. Не существовало ничего такого, чего бы Токо делал или не сделал ради денег. Его траулеры для ловли креветок и устриц давали ему небывало высокий доход... если это было правдой.

Кейд качнул головой.

– Не испытываю ни малейшего желания встречаться с Токо.

Лейвел осклабился.

– Бесстрашный полковник, да? Герой... Или, возможно, не такой уж герой. В то время, как другие люди, с которыми вы вместе сражались, все еще воевали, вы спокойно отдыхали, сбитый где-то под Ялу...

Кейд едва удержался от гневной отповеди. Он не хотел поднимать скандал с Лейвелом. Пусть себе идет на все четыре стороны.

Лейвел отошел от стола.

– О'кей. Выведите его отсюда, Сквид, и поторопитесь.

Кейд попытался избежать встречи с рукой Сквида, но она безжалостно выволокла его из кабины и протащила через весь бар с таким шумом, что умолк музыкальный автомат.

Из кухни вышел Салватор.

– Послушайте, какого черта! – растерянно произнес он.

– Не вмешивайся, Сэл! – рявкнул Лейвел.

Последовавшая за этим тишина напомнила Кейду молчание, царившее над большой южной кучей шлама. Никто из темнокожих посетителей бара не попытался вмешаться. В Бэй Пэрише человек сражается в одиночку, скрупулезно занимаясь лишь собственными делами. При кажущейся неповоротливости, верзила Сквид двигался удивительно быстро, щедро отпуская удары по лицу и телу Кейда.

– Да выйдешь ли ты наружу?

Кейд пытался сдать сдачи, но бороться со Сквидом было равносильно сражению с кирпичной стеной. Кровь заполнила ему рот и душила его. Кейд выплюнул ее и попятился.

– Ты ублюдок! Если бы у меня было оружие, я бы застрелил вас обоих!

Лейвел криво усмехнулся:

– Зачем поднимать такой шум? Все, что мы хотим, это потолковать с тобой.

Кейду удалось ухватиться рукой за стул. Он свалил его на пол, вырвал одну из ножек и обрушил ее на голову Сквида.

Тот неожиданно издал слабый и жалобный вопль, как хрупкая женщина, но при этом одна из его огромных ручищ метнулась вперед. В тот же миг все огни в заведении Сэла погасли, и Кейд ощутил чувство падения в пропасть.

Черноволосая русалка

С того места, где он лежал, прижимаясь разбитым лицом к грязи на дамбе, Кейду были слышны знакомые ночные звуки: шум прибоя, шорох травы под ветром и удары волн о сваи. А дальше, где течение устремлялось к развилке фарватеров, неумолчно шумела и грохотала река.

Кейд приподнялся на локте. Ему так хотелось вернуться домой, и он вернулся. Ощупав лицо грязными пальцами, он определил, что у него распух нос. Под одним глазом свисал кусочек оторванной щеки, а второй глаз так сильно опух, что почти ничего не видел. Сквид его здорово отделал! Он стал вспоминать о происшествии в баре Сэла. Припомнил, как сам ударил Сквида ножкой стула по голове, и как тот тихонько ойкнул. А после этого погасли все огни вплоть до того мгновения, когда он очнулся, находясь по щиколотку в грязи возле дамбы. Сквид поддерживал его за плечи, а костлявая физиономия Лейвела находилась от него в нескольких дюймах. Он и сейчас слышал напряженный голос Джо Лейвела:

– Уматывай отсюда, Кейд, убирайся из Дельты. Отправляйся вверх по реке до Нового Орлеана или возвращайся в Корнус. Но чтобы к завтрашнему дню тебя здесь не было. Если ты к полудню не уберешься, Токо сказал, что позволит Сквиду разделаться с тобой навсегда.

Кейда замутило. Неужели в этих местах царит полнейшее беззаконие?

Но почему? Что он сделал Джо Лейвелу? Что он сделал Токо? И чего они его боятся?

С залива дул свежий ветер. Поднялась обычная возня на палубе, когда судно бросило якорь у Карантина. Он прислушался к скрипу лебедок, к громким приказам, которые доносил до него ветер. Далее по реке были видны огоньки пароходов, двигающихся к Стаут Пассу. Вероятно, один из пароходов поплывет на Мартинику, Новый Орлеан, Гондурас, Рио-Бланку, Буэнос-Айрес. Куда угодно... Кейд подавил в себе желание оказаться на пароходе. Ему нравилось быть там, где он находился. Бэй Пэриш был местом жительства восьми поколений Кейнов с той самой поры, как любопытный житель Кентукки на лодке-плоскодонке решил исследовать, куда течет Миссисипи после того, как огибает Новый Орлеан. Тут он влюбился в девушку с оливковой кожей, женился на ней и навсегда осел в этих краях.