Страница 7 из 36
Быстро спускаясь вниз по лестнице, они услышали приближающийся громкий вой милицейской сирены, и оба подумали об одном и том же: "Не по нашу ли душу воет?" И, выйдя из подъезда, они увидели, как из "девятки" с включенной мигалкой выходят два милиционера. Тут же нерастерявшийся Ваня, направляясь к белому "Опелю", что стоял к ним "задом", открыл по ним стрельбу, крича: "Ложись!!"
А милиционеры, увидев направленное в их сторону смертью дышащее дуло пистолета, упали на землю, спасая свои жизни. Им повезло: пули просвистели над головами, только продырявив в двух местах лобовое стекло машины.
Алексей и Ваня, быстро запрыгнув в машину оставленную убитыми, с визгом на ней сорвались с места, умчавшись с бешеной скоростью к близлежащим гаражам. В это же время милиционеры, поднявшись с земли, быстро сели в "девятку", рванув вслед за ними в погоню.
– Этого ещё нам не хватало, теперь от ментов сматываться нужно. Как я чувствовал, что это дело будет совсем непростым. Матерью родной клянусь, ей-богу чувствовал. Ну, ничего, я не из таких переделок выкручивался, – улыбнулся Ваня, хотя в душе у него был неприятной осадок.
Наверное, Ваня ругал себя за то, что согласился на дурацкое предложение инсценировать непрофессионалов и успокаивал себя одной простой мыслью, что тот, кто платит, и музыку заказывает. Тем не менее, заказ-то он выполнил.
"Опель" мчался между гаражами, а за ним, отставая метров на пятьдесят, гналась "девятка".
– Слушай, Лысый! А ну-ка открой дипломатик, и мы вместе посмотрим, что там внутри. – Лёша принялся за дело, но кейс было открыть нелегко. Открыв его, они заглянули вовнутрь, а там оказалось стопки десятидолларовых купюр и пистолет марки "Макаров".
– Отлично! – радостно вырвалось у Вани. – Теперь, Лёха, мы с тобой заживём на такие бабки по-царски.
И, резко крутанув руль, даже машину развернуло, Ваня вдавил педаль акселератора в пол салона, заставив "Опель" рыча ехать в сторону преграждающей им путь "девятки", откуда не со стороны водителя в них неудачно пальнули, ибо пуля пролетела между Ваней и Алексеем, найдя себе место в заднем кожаном сиденье автомобиля.
"Опель", черканув правое крыло "девятки" в момент выстрела, вновь помчался вперёд. И, не доехав до перекрёстка узеньких улиц, Ваня и Алексей услышали надрывающийся поблизости ещё один вой сирены. И как только машина, резко свернув направо, даже задок занесло, миновала перекрёсток, сидящие в ней, успели посмотреть на приближающуюся милицейскую машину, которая вцепилась как клещ и почти не отставала от них.
Теперь за "Опелем" гнались две машины.
– Слушай, земляк! – обратился Ваня к Лёше. – Значит так, сейчас на ходу выпрыгиваешь из тачки с дипломатиком и убегаешь, куда глаза глядят, а потом исчезнешь из города. А мою половину бабок передашь матери в Ташкенте. Надеюсь, ты сохранил адрес?
– Адрес у меня в записной книжке, но к чему эти разговоры? Может, выпрыгнем вместе? – предложил Алексей.
– Эх! Сколько лет живёшь, а жизнь понять не можешь. Пойми, в данный момент мы с тобой в полном дерьме, и об этом свидетельствует вырисовывающаяся на заднем плане картина, а они просто так от нас не отвяжутся. Сейчас или немного погодя, они всё же нас схватят, и тогда нам не миновать жрать тюремные помои на обед. Сам посуди, одному легче выкрутиться, чем двум, а так, тот, кто на свободе, сможет помочь тому, кто в беде. Как ты считаешь, я правильно рассуждаю?
Лёша промолчал.
– Ты молодой, тебе ещё жить и жить, – сказал Ваня, крутя руль влево, так как далеко впереди, он увидел ещё одну машину с включенной мигалкой.
– Но ведь и ты не старый! – возразил Алексей.
– Хватит базарить, выпрыгивай!
– Ещё увидимся, – бросил Лёша, выпрыгивая из "Опеля" на повороте.
Милиционеры в машинах не заметили, как он откатился в сторону забора, где росла ежевика. Так что для них он уже не существовал.
Отряхнувшись, Алексей побежал, сам не ведая куда, лишь бы поскорее смыться от места вынужденной высадки. Мимо проносились похожие друг на друга полутёмные улочки, проулки, первое время раздавался отдалённый вой сирен, но вскоре и он начал затихать.
Добежав до района, где располагались многочисленные, чаще всего обветшалые и невзрачные дома частного сектора, Алексей остановился у колонки, смочить пересохшее горло и восстановить сбивчивое дыхание.
"Закурить бы сейчас", – подумал Лёша, но сигарет, как назло, не было.
– И это при полном дипломате баксов, ирония судьбы.
Раздался громкий, ужасный взрыв, который даже было видно. В воздухе повис гул, словно извергнулся вулкан: "Ого! Блин, а вдруг с Ваней что-то… Надеюсь, нет. Как же узнать? Как, как? Пойти туда и всё увидеть. Но можно таким образом… Надеюсь, пронесёт…Зато буду спокоен. Знаю, что глупо, но… Я везучий". Он пошёл туда, где недавно отчётливо взвивались языки пламени. Вообще, Лёша плохо знал этот район, в котором сейчас находился, и был здесь один раз в жизни, да и то давно.
Он завернул за угол и увидел в конце недлинной улицы, что спускалась к железнодорожной линии, несколько милицейских машин рядом с полыхающим бензовозом, из которого торчала задняя горящая часть какого-то автомобиля. С пронзительным воем пронеслись мимо него две пожарные машины. Лёша понял, какая была марка легкового автомобиля, что, словно заноза, впилась в бензовоз.
"Надо уходить, – подумал он и отделился от сиреневых кустов. Перебежал на другую сторону. – Нужно найти тихое местечко, где была бы возможность всё тщательно обдумать и взвесить. Но только подальше от этого района. Например, в парк. Он должен быть где-то рядом. Жаль, что сейчас не ночь. Ну, ничего, выберемся".
Алексей дошёл до развилки. Задумался. Наверняка, одна из трёх троп вела в парк культуры и отдыха. Но какая именно, он не знал, поэтому выбрал наугад. Избранный им путь лежал правее остальных и уходил, поднимаясь вьюнком, по откосу холма.
Нервы были на пределе, а проклятые домишки стояли повсюду, и ни одна тропа не выводила к цели. Спросить бы кого-нибудь, да где же, время всё-таки позднее. Часов Алексей не имел, но он прикинул, что уже где-то около трёх часов ночи.
Удача всё же ему улыбнулась, хотя и запоздала. Оказалось, что, когда ему выпало выбирать, он пошёл не той дорогой, которая приблизила бы его к парку. Лёша понял это тогда, когда наткнулся на яркие витрины фирменного магазина местного модельера Надежды Башкировой. Её мастерская находилась на центральной городской улице почти возле парка, в двух кварталах от него.
"Если пойти к Диману через Балашовку, тогда я точно заблужусь. Ведь этот район я вообще не знаю. Троллейбусы спят, а такси поймать – это не миновать идти к парку. Как ни крути, туда я попаду или хотя бы мимо него пройду. Но сначала нужно избавиться от кейса. От пистолета желательно тоже, но так хочется его оставить себе. Может быть, когда-нибудь пригодится. Вот искушение! Придумал. Я его пока закопаю, а потом за ним приду. А вот с деньгами что делать? Ха. Глупый вопрос. Конечно, только с собой. Но их-то во все карманы не напихаешь. Надо срочно найти замену дипломату".
Алексей нашёл ближайшие мусорные контейнеры, и в одном из них он с брезгливостью поднял целлофановый, жёлтый, наполовину заполненный чем-то пакет. Выпотрошил. Ему повезло: в пакете была картофельная кожура. Он шустро перекладывал пачки денег, при этом не забывал их считать. Всего получилось пятьдесят.
"Вау, да я стал богаче на пятьдесят тысяч баксов. Ни хрена себе".
Бросил дипломат в контейнер.
"Если б Ваня был жив, конечно, половина от этой зелени его. А так как нет, то зачем огромная сумма нужна его матушке, которая уже стоит одной ногой в могиле. А я молодой, у меня всё ещё впереди. Понимаю, что жадина. Но не до такой же степени, чтобы не исполнить хоть какую-то часть своего слова".
Палкой подобранной по пути Лёша выкопал между гаражей, небольшую ямку. Пистолет завернул большим носовым платком и поместил во временное хранилище. Закидал землёй, ногами притоптал.