Констанция. Книга первая

— Вот видишь, как скачет мой конь! Он летит как птица. А если бы я попросил его, он, наверное, смог бы взмыть в облака и через пару минут я оказался бы за теми голубыми холмами.

— Да, Марсель, твой конь замечательный, — и Филипп смущенно улыбнулся.

— Наверное, племянник, ты хочешь на нем проехать, но не решаешься попросить?

— А как ты догадался. Марсель?

— Это совсем не трудно. Стоит только посмотреть в твои глаза — ив них сразу же можно прочесть любую мысль. Ну что ж, давай я уступлю тебе своего коня, а сам пересяду на твоего.

Всадники спешились и обменялись лошадьми. Филипп поудобнее устроился в седле и натянул поводья. Мен сразу же помчался в галоп, а Филипп от восторга закричал. Он даже не ожидал и не мог поверить, что конь может мчаться вот так быстро и ровно.

Марсель Бланше оказался далеко позади, и Филиппу пришлось придержать Мена, чтобы дать возможность своему дяде подъехать.

— Ну, как тебе мой конь? — заранее зная ответ, поинтересовался Марсель.

— О, это не конь, это сказка, мечта!

— Вот и я говорю, что лучшего коня не бывает. Человек может предать, хенщина может изменить, а вот конь — никогда. Его сердце принадлежит мне, а мое — ему. Правда, Мен?

Марсель ласково потрепал гриву своего коня, а тот, будто бы понимая каждое слово человека, согласно закивал головой и блеснул влажными глубокими глазами.

— Видишь, он все чувствует, он понимает мое настроение и готов служить. Он даже готов отдать свою жизнь за меня. Лучшего друга не бывает. Запомни, Филипп, верный конь — это то, что необходимо мужчине для того, чтобы бороться с врагами. Верный конь и надежный пистолет, который никогда не дает осечки.

— Да, — согласился Филипп и пустил коня вскачь. Мужчины и сами не заметили, как пересекли владения земли Абинье и оказались на землях Реньяров. И только увидев расщепленный молнией дуб, Филипп насторожился.

— Что случилось, племянник?

— Да мы. Марсель, давно заехали на земли Реньяров и нас могут заметить.

— Не бойся ты никого, ведь с нами оружие, и мы можем дать отпор любому, — брови Марселя Бланше сдвинулись, а глаза засверкали как уголья.

Всадники медленно поднялись на высокий холм. Внизу, шагах в четырехстах, был дом Реньяров.

Филипп спрыгнул с коня и, держа его под уздцы, стал смотреть.

— Ты кого-то хочешь увидеть? — спросил Марсель. Филипп утвердительно кивнул. И тут на его лице друг появилась улыбка.

Марсель проследил за взглядом своего племянника и увидел, как по двору с большой корзиной в руках грациозно идет молодая девушка.

— О, племянник, да ты, наверное, влюблен? Филипп насторожился, не зная, что ответить. А девушка, как бы почувствовав на себе пристальный взгляд, вдруг замерла на месте и медленно обернулась. Против света она не могла рассмотреть двух мужчин, но сердце Констанции подсказало, что один из них — это тот, кого она спасла, вытащив из воды на берег. И она приподняла руку, как бы желая поправить волосы, и взмахнула ею.Филипп взмахнул в ответ, тут же вскочил в седло и вновь пустил коня вскачь.

— Скорее! Скорее, Марсель, а то нас заметят!

Вечером того же дня, сидя у очага и грея озябшие руки. Марсель Бланше посмотрел на своего племянника Филиппа и спросил:

— Ты что, племянник, влюблен в ту девушку?

— Наверное, да. Марсель, — признался парень.

— Ты давно ее знаешь?

— Нет, мы виделись только один раз.

— Всего лишь один раз ты так влюбился?

— Да, наверное, — закивал Филипп.

— Что ж, я тебе завидую. Наверное, она прехорошенькая, правда, я не смог ее рассмотреть. Как ее зовут?

И тут Филипп произнес имя. Он даже не желал этого, имя само сорвалось с его губ:

— Констанция.

— Констанция? Красивое имя, но какое-то нездешнее. А она тебя тоже любит?

— Не знаю, — пожал плечами Филипп, — наверное, еще нет.

— А ты сделай ей какой-нибудь подарок. Ведь все женщины любят, когда им что-нибудь дарят.

— Что я могу подарить, Марсель? Ведь у меня ничего нет, — развел руками Филипп.

— Так уж и ничего нет?

— Ничего. Ты же знаешь, что мы бедны.

— Ладно, тогда я тебе помогу. Он запустил руку в карман и извлек из кожаного кошелька маленькое золотое колечко.

— Возьми вот это, отдашь своей девушке и может быть, ее сердце станет более благосклонным к тебе, — Марсель спрятал улыбку в густые усы, но его глаза сияли.

И Филипп догадался, что Марселю очень приятно дарить это кольцо своему племяннику, зная, что тот обязательно наденет перстень на палец своей избранницы.

— Марсель, но ведь это очень дорогой подарок.

— У меня только один племянник — ты, Филипп, и поэтому мне для тебя ничего не жалко. А перстень — это безделушка.

— Откуда он у тебя?

Марсель задумался, пожал плечами, с хрустом сжал кулаки.

— Я хотел подарить его одной женщине, но судьба решила по-другому.

— Она умерла. Марсель?

— Нет, дорогой, она не умерла и, наверное, она сейчас счастлива. Она даже не знала о моих чувствах. Правда, это было давно, прошло уже около двух лет…

— А где все это было? Где она сейчас?

— Сейчас? — Марсель задумался. — Может быть, в Америке, а может где-нибудь еще.

— Она уехала и бросила тебя?

— Нет, я же тебе говорю, Филипп, она не могла меня бросить, потому что даже не знала о моих чувствах. У нее был богатый муж, и они покинули Францию. Ее муж тоже участвовал в заговоре.

— А почему ты тоже не покинул Францию?

— Это, племянник, длинная история и я не хочу занимать твои мысли долгими рассказами. Мне не повезло, у меня на хвосте была погоня. Я уводил за собой солдат, чтобы та женщина и ее муж смогли скрыться. И теперь этот перстень с

Жемчужиной мне ни к чему.

Филипп держал на ладони перстень и рассматривал матовый камешек.

— Он очень красивый.

— Да-да, он красивый.

— А у Констанции есть медальон с огромной жемчужиной, так что этот перстень ей очень пойдет.

Вдруг наверху скрипнула дверь и появилась Этель.

— Мужчины, уже очень поздно, а вы никак не можете наговориться. Идите спать, ведь завтра придется рано вставать.

— Да, сестра, сейчас идем. Спокойной тебе ночи, — бросил Марсель и тяжело поднялся с резного кресла, на котором любил сиживать отец Филиппа Робер.

Филипп вошел в свою комнату, сжимая в руке золотой перстень с маленькой жемчужиной.»Да, да, я обязательно должен подарить это украшение Констанции. Я обязательно хочу, чтобы она думала обо мне, как я думаю и помню о ней».

Он открыл шкаф, еще не понимая зачем, увидел свою одежду и тут же принялся вытаскивать ее, раскладывая на кровати.»Надо надеть вот эту рубаху с кружевным воротником, вот эту куртку, новые сапоги, новую шляпу с лихо загнутыми полями, черные замшевые перчатки, украшенные серебряными накладками и завтра на рассвете отправиться к ручью. Может быть, Констанция почувствует, что я страстно желаю ее увидеть и тоже придет. А когда она придет, я признаюсь ей в своих чувствах и подарю перстень».

Филипп почистил пуговицы на своей куртке, быстро разделся, спрятал перстень под подушку и долго лежал, глядя в потолок, вспоминая шум ручья, веселые трели птиц, яркие блики на воде и серебристые тела форелей.»Да, обязательно завтра поутру я отправлюсь к ручью!»

Он вскочил с постели, распахнул окно и глянул в небо.

— Тучи, — угрюмо сказал Филипп, — неужели ветер их не разгонит и завтра будет дождь?

Он долго стоял у окна, не обращая внимания на холодный пронзительный ветер, смотрел, как быстро плывут по небу лохматые тяжелые тучи. Время от времени в разрывах появлялся бледный осколок луны.

— Неужели завтра не будет погоды? Неужели будет лить дождь, и я не смогу выбраться из дому?

Филипп плотно закрыл окно и забрался под одеяло.»Господи, пошли завтра хорошую погоду, я тебя прошу! Ведь мне обязательно, во что бы то ни стало завтра надо увидеть Констанцию, сказать ей слова… А как это сказать? — тут же задумался Филипп. — Неужели я смогу признаться ей в любви?