Страница 56 из 80
Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы, выбраться на аукцион предметов, принадлежавших королеве Марии-Антуанетте. Романтическая аура, окружавшая прежде этот образ, рассеялась. Подобно многим молодым особам, не знающим стеснения в средствах, Александра испытывала раньше потребность найти аналогию между своей жизнью и чудесной и одновременно трагической судьбой исторического персонажа. Теперь же ее гораздо больше интересовала реальность…
Невзирая на недостаток интереса, она позволила Никола и Эмити привезти ее на аукцион, где теснились, как на похоронах, потомки бывших королевских придворных. Туда ли она попала? Однако без пяти минут дядя подарил ей вышитый платок, выигранный в нелегкой схватке у герцога де Рошфора, и она приняла его со слезами на глазах; всю ночь она плакала над этим клочком тонкого батиста с короной: он напомнил ей сады Трианона и первый поцелуй Жана. В тот день ее не покидала надежда, что он наконец объявится. Разве здесь не место для человека, числящего среди своих предков единственную подлинную любовь прекрасной австриячки? Однако надежды оказались тщетными: Фонсом не пришел на аукцион, и Александра окончательно поняла, что все кончено, что он выполнил ее последнее повеление исчезнуть навсегда буквально. Как она могла даже на минуту предположить, что человек его склада, видя, что его любовь столь твердо отвергается, вернется, чтобы продолжать разыгрывать с ней легкую комедию светского флирта?
Дурное настроение Александры отразилось на Делии. Девушка, обожавшая верховую езду, каждое утро спешила в Булонский лес в сопровождении тети Эмити и Никола, который в свое время был одним из славных наездников Сомюра[10]. Естественно, там всякий раз оказывались молодые люди, которые со времени ее приезда вились вокруг нее, как пчелы вокруг улья; в тот день, явившись в гостиную к невестке, она рухнула на кушетку, сперва ловко набросив на бронзовую статуэтку свою бархатную беретку, и заявила:
– Определенно, Париж – самый приятный город в мире. Я уже сожалею, что обручена…
– Не вижу связи! – отрезала Александра.
– По-моему, все ясно! Знаете ли вы, что сегодня утром я получила восемнадцатое по счету после прибытия в Париж предложение руки и сердца?
– Кто же это был на сей раз?
– Франсуа де Лимей. Молод, красив, богат…
– Об этом вы знаете только с его слов.
– Не будьте столь строги, Александра! Вы никогда не сомневались, что у европейской знати нет иного способа обеспечить себе безбедное существование, кроме охоты за американским приданым. А между тем этот молодой человек вовсе не беден: у него собственный замок, выезды, особняк в Париже. К тому же я нахожу его полным жизнелюбия и весьма забавным. Я могла бы стать графиней и…
– Довольно!
Отбросив серебряную пилочку, которой она обрабатывала ноготки, Александра вскочила и набросилась на девушку, как фурия:
– Не желаю больше слушать подобных речей! В противном случае я вопреки вашей воле тотчас отправлю вас в Гавр и посажу на первый подвернувшийся пароход. Этот город скоро совершенно сведет вас с ума!
Если она надеялась, что ее вспышка произведет на девушку должное впечатление, то ее ждало разочарование. Та всего лишь расхохоталась:
– Ну, не думала я, что вы так отреагируете! Где ваше чувство юмора, Александра? Нельзя же так! Посадить на пароход силой? Меня? Не знала, что вы так жестоки! К тому же я смогу за себя постоять.
– Я не жестока, просто вашей матери не следовало разрешать вам приезжать ко мне. Здесь для наивной девушки расставлено слишком много ловушек.
– Ловушки? Где вы их узрели? Здешние мужчины не опаснее наших. Я всегда обожала флирт, и Питеру это известно, как известно ему и то, что, приняв от него обручальное кольцо, – она посерьезнела и принялась крутить на пальчике кольцо с крупным изумрудом, – я обязалась выйти замуж за него, а не за кого-нибудь другого.
Миссис Каррингтон с облегчением перевела дух.
– Как вы меня испугали! Хорошо еще, что мы приехали сюда ненадолго. Теперь я жду не дождусь, чтобы отвезти вас…
– В Италию, и это чудесно! – вскричала Делия и снова разразилась смехом. – Говорят, тамошние мужчины еще хуже здешних! Во всяком случае, во Франции никто не станет терзать у вас под окнами струны мандолины…
Накануне бракосочетания сестры дядя Стенли, только что сошедший с корабля «Турень», влетел в «Ритц», подобно урагану, требуя пристойный номер и встречи с сестрицей. Первое ему предоставили незамедлительно, вторую же он обнаружил во внутреннем саду, где она попивала чай в обществе Александры и Делии.
При виде брата, устремившегося к их столу с такой яростью, словно собирался брать его штурмом, бедняжка Эмити густо покраснела и поперхнулась от испуга чаем: неужто сейчас повторится такая же сцена, как когда-то в Амальфи? Ее несколько успокоило то, что за спиной брата не топчется полицейский.
Пока Делия хлопала Эмити по спине, Александра храбро повела наступление на неприятеля:
– Дядя Стенли! Почему вы не сообщили нам о своем приезде?
– Вы что, хотели бы, чтобы я терял в Гавре время на телеграмму? Я едва поспел на поезд…
– Отчего такая спешка?
– Как же иначе? Разве ты не выходишь завтра замуж, Эмити?
Еще не до конца придя в себя, невеста ответила еле слышно:
– Да, Стенли. У тебя… есть возражения?
– Этого еще не хватало! – взвилась миссис Каррингтон. – По-моему, тетя Эмити достигла возраста, когда она сама может решать, как распорядиться своей жизнью.
– Эмити, вели своей племяннице отвечать только тогда, когда я обращусь к ней с вопросом!
Затем, пододвинув садовый стульчик, он схватил шоколадный эклер, слопал его в один присест и провозгласил с ангельской улыбкой:
– Мне отлично известно, какая ты необузданная натура, Эмити. Однако разве ты согласилась бы шествовать к алтарю об руку с кем-то другим, кроме брата? А теперь соблаговоли распорядиться, чтобы мне подали двойное виски. Ты меня этим очень обяжешь. Тебе отлично известно, что я презираю это ваше британское пойло!
Бракосочетание состоялось в мэрии VI округа, где проживал Никола, а затем в консульстве Соединенных Штатов. Эмити отлично смотрелась а ансамбле из светло-серого шелка с Шантильи и в шляпке из «шелковой соломки» со страусиными перьями, выкрашенными в разные оттенки серого цвета. Уже несколько недель знаменитый парикмахер колдовал над ее львиной гривой, серебристые пряди которой несколько смягчали ярко-красный цвет ее щек. Легкий слой косметики омолодил ее лет на десять, и даже брат, приятно удивленный, заметил:– Кое-кто не поверил бы мне, если бы я рассказал, что увидел сегодня. Ты просто сногсшибательна, Эмити… Готов поклясться, что тебя не узнали бы старые подруги!
– Придется узнать, – ответила довольная новобрачная. – Посоветуй им тщательно подобрать слова для комплиментов к тому моменту, когда перед ними предстанем мы с Никола. Я по-прежнему несдержанна на язык…
Столы были накрыты в небольшом зале ресторана «Лоран» на авеню Габриэль. Новобрачных явились поздравить мадемуазель Матильда, одетая, как добрая матушка из былых времен, дядя Стенли, добившийся чести вывести Матильду с церемонии под руку и определенно находивший ее забавной, поскольку оба весело смеялись; Александра и Делия, одна ослепительнее другой; Ориньяки, комиссар Ланжевен, маркиз де Моден и Робер де Монтескью, которые с радостью согласились служить кавалерами двум красоткам, за что миссис Каррингтон была им очень благодарна, хотя и сожалела об отсутствии своего друга Антуана Лорана, о местонахождении которого она не имела ни малейшего понятия, поскольку на телефонные звонки на улице Торини никто не отвечал. По всей видимости, квартира пустовала.
Яства были восхитительны. Подали знаменитую курицу «а ля Лоран» с грибами, сметаной и портвейном, раков в сухарях, ягненка с картофелем «дюшес», салаты, апельсиновый компот со слоеными печеньями и великолепный свадебный торт. Все это сопровождалось лучшими винами, в которых Риво знал толк. Он был очень оживлен и радушен, поскольку поздравить его пришли искренние друзья.
10
В этом городе находится знаменитое военно-кавалерийское училище. – Прим. переводчика.