Страница 12 из 28
Причем в Галлиполи, где собрались все эти разрозненные остатки некогда мощной Латинской империи, Оттон прибыл не один. По пути в его войско влился отряд властителя Ахейского княжества Готфрида II Виллардуэна. Учитывая, что последний предусмотрительно прихватил с собой архиепископа-примаса из Патраса и трех из шести епископов, на детское чело срочно возложили императорскую корону.
Жаль только, что новоявленный Балдуин II вел себя не совсем достойно, несколько раз во время торжественной церемонии начинал хныкать, а однажды от неимоверной духоты даже лишился чувств. Все это несколько портило праздник, однако с грехом пополам коронацию все же удалось довести до конца.
Заминка состояла в отсутствии достойного вождя, который должен был бы объединить все разрозненные отряды крестоносцев в единую и могучую силу, поскольку живое знамя – это хорошо, но для победы, помимо идеи, нужен военачальник.
После недолгих колебаний почти все рыцари сошлись на кандидатуре старого, но еще полного сил и весьма энергичного Иоанна Бриенского, который тринадцать лет назад, в возрасте шестидесяти лет, смело повел под венец принцессу Марию, дочь Конрада Монферратского, бывшего Иерусалимским королем. Благодаря этому браку он унаследовал и корону своего покойного тестя.
Правда, сам Иерусалим, да и все королевство еще предстояло завоевать, поскольку к тому времени в руках рыцарей оставалась лишь Финикия со своими приморскими городами, в один из которых – Сен-Жан-д'Акр – и была перенесена столица.
Однако взять Иерусалим крестоносцам не удалось ни в 1210 году, ни через четыре года, когда на помощь им прибыли свежие силы, ведомые венгерским королем Андреем II, герцогом Леопольдом Австрийским[35] , Оттоном Меранским[36] и графом Вильгельмом Голландским[37] .
Три неудачных похода в Сирию – к Тивериаде, к Фавору и к Бофору – настолько истощили силы новых защитников гроба господня, что венгерский король охладел к этому безнадежному делу и, несмотря на отлучение от церкви Иерусалимским патриархом[38] , оставил Палестину и возвратился в Европу.
Не удалось это сделать и через семь лет. Войско крестоносцев, вместо того чтобы двинуться на святой город, по рекомендации сирийских христиан предпочло заняться осадой Дамиетты, – большого торгового центра, расположенного на восточном берегу одного из рукавов Нила.
Три кольца крепких крепостных стен затянули осаду надолго, и у Иоанна Бриенского вновь появился шанс стать подлинным королем, поскольку старый и вечно хворающий египетский султан ал-Малик ал-Адил I Сайф ад-дин[39] предложил компромиссный вариант. Пусть крестоносцы снимут осаду города, а он возвращает им все Иерусалимское королевство вместе с животворящим крестом господним и прочими христианскими святынями, которые в глазах султана все равно не имели никакой ценности.
Иоанн, да и многие рыцари от такого соблазна начали колебаться, но кардинал Пелагий[40] , бывший папским легатом при войске крестоносцев и величавший себя чуть ли не главнокомандующим, наотрез отказался.
Кто надоумил сирийских христиан посоветовать в первую очередь заняться захватом Дамиетты, осталось невыясненным, равно как и подлинная причина решительного отказа Пелагия от выгодного, хотя и компромиссного решения. Однако, учитывая, что сразу после взятия города в нем тут же утвердились венецианцы, сделав из Дамиетты центр своей торговли с Египтом, догадаться об этом несложно.
Этой весной, почти одновременно с прибытием русских дружин, в Малой Азии высадилась еще одна армия немецких крестоносцев, очередной поход которых был намечен на июль. То есть, избирая Иоанна верховным вождем, рыцари приобретали весьма мощных союзников.
Им было что предложить королю Иерусалимскому, который мог запросто стать если и не императором Латинской империи, то уж, во всяком случае, ее регентом. Для этого достаточно только обвенчать сопляка Балдуина с маленькой дочкой Иоанна Иолантой, тогда ее тесть автоматически получит все законные и неоспоримые права.
С такими заманчивыми, если не сказать больше, предложениями послы венецианцев и рыцарей-крестоносцев и отплыли в Малую Азию.
Все это не могло не тревожить Ватациса, не забывавшего и про свой непрочный азиатский тыл, который он был вынужден в эти грозовые дни оголить чуть ли не полностью. Там, за его спиной, оставались полчища Иконийского султаната[41] . Государство воинственных турок-сельджуков к этому времени одной ногой твердо стояло в Средиземном море, удерживая за собой Анталью[42] , а другой – в Черном, владея Синопом.
Иоанн, чувствуя, что его патриарх гнет куда-то не в ту сторону, был по отношению к русичам чрезвычайно заботлив и внимателен, однако вмешиваться в церковные дела не собирался. Во всяком случае – пока. Ему было просто не до того.
К тому же он справедливо рассуждал, что все эти заминки объективно играют на руку ему самому, поскольку очень рассчитывал на русские дружины, которые не уедут отсюда, пока Мефодий не станет патриархом. И не только на них.
Где-то в глубине души он лелеял надежду на то, что удастся оставить у себя Вячеслава, который имел в глазах Ватациса массу плюсов и ни одного минуса, в том числе самого главного – этот человек, приобретя могущество, никогда не попытается узурпировать трон, ибо не связан ни с одной из знатных фамилий, а подкупить его… Попытаться, конечно, можно, но сам Иоанн никогда бы на такое не отважился. Неплохо разбираясь в людях, Ватацис голову дал бы на отсечение, что подобного рода попытка чревата существенным расстройством здоровья, если вообще совместима с жизнью.
Что же касается воинских талантов русского воеводы, то лишь одно ночное взятие Константинополя, да еще с такими ничтожными потерями, говорило само за себя. Но воевода русичей – человек, а не бог и даже не один из его архангелов, поэтому для начала было необходимо облегчить его задачу.
Вот почему сразу после взятия русичами Константинополя Иоанн III, так официально и не увенчав свою голову короной, поскольку честно держал взятое на себя обязательство дождаться, пока не будет посвящен в патриархи русский митрополит, спешно занялся дипломатической перепиской.
35
Леопольд Австрийский – Леопольд VI Знаменитый (1176– 1230), сын Леопольда V, герцог Австрии и Штирии, наследовал своему брату Фридриху I в 1198 г. Последовательно поддерживал династию Гогенштауфенов в борьбе с Вельфами и папством. Участвовал в походе против испанских мавров в 1212 г. и осаде Дамиетты в 1219 г.
36
Оттон Меранский – Оттон VII фон Андех, герцог Меранский (1204—1234), наследовал своему отцу Бертольду IV. Граф Бургундский благодаря браку с Беатрисой Гогенштауфенской (с 1208 г.), маркграф Истрии (1215—1230). Брат королевы Франции Агнессы Меранской, второй жены Филиппа II Августа.
37
Граф Голландский Вильгельм – Вильгельм I (1190—1222), сын Флориса III, умершего во время Третьего крестового похода. Участвовал в сражениях с маврами в Испании, осаждал Дамиетту в 1219 г.
38
Иерусалимский патриарх – дело в том, что сразу после захвата Иерусалима крестоносцами римский папа немедленно назначил там своего патриарха, игнорируя православного владыку. Так что начиная с 1099 г. в Иерусалиме было сразу два патриарха – латинский и православный. Последним ставленником папы был Николай де Анапис (1288—1291). Короля Андрея отлучал в 1216 г. Рауль де Меранкур (1214—1225).
39
Ал-Малик ал-Адил I Сайф ад-дин – султан Сирии (1196—1218) и Египта (1200—1218).
40
Кардинал Пелагий – Пелагий Кальвани (ум. 1240 г.), кардинал с 1206 г., епископ Альбано. Протеже Иннокентия III, который послал его легатом в поход для осады Дамиетты.
41
В то время там правил Ала-ад-дин Кей-Кубад I (1219—1236). При нем Иконийский (от названия столицы – город Иконий), или, как его еще называли, Румский (от бывшей провинции Византии Румелия) султанат достиг вершин своего могущества.
42
Ныне город Анталия.