Страница 3 из 17
Наблюдать за ним не было никакого резона. Вдали уже выла сирена. Патрульный катер мчался к месту происшествия.
Глеб смекнул, что патруль несется сейчас по улице Зеленой Обезьяны, а проезд сюда, на Кокосовую, в полукилометре к морю. Значит, здесь они будут еще не скоро. У него есть время, чтобы убраться.
Жмых юркнул в вонючий дворик – туда, где раньше скрылась кошка-дроид. Навстречу вою патрульной машины. Потому что ждать копы не станут – примчатся сюда на всех парах. А улица Зеленой Обезьяны будет временно очищена от легавых!
Глеб выхватил из кармана мобильный телефон, ударил его о стену. Выключать некогда. А частоту полицейские могут засечь.
Он промчался вдоль стены как ветер, метнулся в сторону, споткнулся о высокий бордюр, взмахнул руками, но удержался на ногах. Вот и глухой тупик, еще одна стена, рядом – мусорный бак. Жмых забрался на бак и по колено увяз в гниющих отбросах. Но до забора из заполненного мусором бака можно допрыгнуть. Глеб перевалился через ограждение и оказался в каком-то общественном учреждении – то ли детском саду, то ли санатории. Большой двор, высокое пятиэтажное здание, фасад которого выходит на улицу Зеленой Обезьяны. А вокруг тропическая буйная зелень, подстриженные газоны, лиловые и желтые цветы. Бросалось в глаза хаотичное переплетение дорожек, устланных мягким пластиком и обсаженных по краям невысокими цветущими кустами.
Жмых ринулся по одной из дорожек, нащупал в кармане «глюк» с единственным патроном (только застрелиться и хватит, да и то – не насмерть), пожалел, что не купил нож, когда один из скупщиков краденого предлагал по сходной цене. Впрочем, с патрульной службой Тропического пояса Нангуру с одним ножом не навоюешь. Вот если бы у него была полная обойма в «глюке», да еще пара гранат в придачу.
Обогнув здание, Глеб увидел округлую арку подъезда и толпу народа возле него. Одни стояли, чего-то ожидая, другие сидели в мобильных креслах с высокой выгнутой спинкой. Хватало здесь и людей в белых халатах.
Больница. Глеб метнулся было в сторону, намереваясь перелезть через забор и оказаться на свободной от полиции улице, но вой сирены слышался совсем рядом, и он понял, что опоздал.
– Недооценил, – буркнул Глеб и, перейдя на шаг, направился к парадному входу. Он постарался унять дрожь в коленках и придать лицу выражение сосредоточенное и строгое. Миновал толпу, поймав пару удивленных взглядов, и через стеклянные раздвижные двери вошел в здание. Кожу тут же закололо иголочками. Воздух насыщал легкие дезинфекционным составом, впитывался в поры кожи.
Молодая регистраторша-мулатка строго посмотрела на вошедшего. Глеб взял под козырек невидимой фуражки и скривил рот в гадкой усмешке. Поскольку его гримаса не возымела действия, он сделал недвусмысленный жест и чмокнул губами. Шоколадка отвернулась с самым возмущенным видом. Жмыха ее возмущение вполне устраивало. Он свернул в один из коридоров и направился к лестнице.
На улице тем временем стало шумно. Там слышались крики и гул, который, стремительно нарастая, обратился в стрекот вертолетных винтов.
Глеб заспешил, толкнул дверь и оказался на лестнице. Он судорожно соображал, что предпринять для спасения. Не захватывать же, в самом деле, больных в заложники. Это не в его стиле. Да и один он вряд ли справится. Прыгая через несколько ступенек, Жмых помчался вверх по лестнице.
На третьем этаже у него родился смутный план действий.
Он осторожно выглянул в коридор. Повезло. Людей почти нет. Невысокий толстый человечек в белом халате стоял к нему спиной, изучая какой-то электронный документ. Глеб метнулся вперед, схватил человечка за плечо и резко развернул. Документ выпал из рук доктора и с хрустом впечатался в пол. Толстяк собирался закричать, но Глеб приложил палец к губам и пообещал:
– Пикнешь, стрельну!
Брошенный вниз взгляд убедил доктора, что «пикать» не стоит – в солнечное сплетение ему упиралось дуло черного «глюка».
– Тихо-тихо, на цырлах, валишь за мной, – скомандовал Глеб, – поднимаемся вверх по лестнице. Все понял, козлорогий?
Врач сглотнул слюну и едва заметно кивнул.
– Это ограбление?
– Это налет. Захват. Тьфу ты, тебе не все равно?
– Нет, конечно! Вы же напали на меня, и я должен знать. Хотя, да, вы абсолютно правы, похоже, действительно все равно, – доктор ойкнул, потому что Жмых ткнул его дулом в живот.
– Шевелись, козлорогий!
– Почему вы так меня называете?
– Потому что ты козлорогий. Хватит вопросов!
Пошел.
Они скрылись на лестнице. Доктор напоследок бросил тоскливый взгляд в пустынный коридор, но там почти никого не было. Только в самом дальнем его конце девушка в белом халате что-то отмечала стилусом на большой сенсорной панели – графики дежурств или выписки пациентов. Да еще тощий лысый больной дремал в мобильном кресле, уронив голову на грудь.
– Вы же ничего мне не сделаете, правда?! – поинтересовался толстяк, когда они двинулись вверх по ступеням.
– Хорошего ничего, – согласился Жмых. И добавил, увидев, что пленник занервничал: – Плохого тоже ничего, если ты мне поможешь.
– Что я могу, что я могу для вас сделать?
– Для начала давай сюда белый халат, – скомандовал Глеб.
Доктор кивнул. Стал вынимать руку из рукава, поморщился и остановился:
– Мне кажется, у вас совсем не мой размер. Только поглядите на ваш рост. К тому же я немного шире.
– Быстрее раздевайся! – поторопил его Глеб и хмыкнул: – Размер не тот. Вот дурак. Мы ж не на показ мод собираемся!
– Да, да, сейчас. – Доктор потянул рукав и вдруг ударил Глеба ногой в пах.
– Ох, ты! – выдохнул Жмых, рухнул на колени и почувствовал, как пленник мертвой хваткой вцепился в пистолет и пытается выкрутить ему кисть. Глеб рванул «глюк» на себя и ткнул противника растопыренными пальцами наугад, не глядя. Попал в живот. Толстяк вскрикнул, отшатнулся. Времени как раз хватило, чтобы Глеб оказался на ногах. Замахнулся пистолетом, собираясь приложить доктора рукояткой по темечку.
– Стойте, стойте, – закричал тот и замахал руками, – я сдаюсь. Сдаюсь! Я больше не буду.
– Хорошо-о-о, – промычал Глеб, у него даже зубы сводило от боли, расползающейся внизу живота. – Урод проклятый! А еще врач называется! Клятву Гиппократа давал?! Не причинять вред людям?!
– Клятва Гиппократа вовсе не об этом. Вы перепутали ее с первым законом робототехники. Вот если вам понадобится медицинская помощь – дело другое. Непременно ее окажу! Независимо от обстоятельств!
– А! Ну, тоже неплохо.
Доктор успокоился, опустил руки, которыми закрывался, и тут же получил сильный удар в скулу. Охнув, он ударился о стену и сполз по ней на пол.
– Не все же тебе меня колотить! – резюмировал Глеб. – А теперь халат снимай, сволочь козлорогая!
Пленник немедленно подчинился. Получив урок, он стал намного послушнее. Жмых снял с себя шикарный пиджак, сшитый из кожи гигантской мурены, вытащил из карманов деньги, перекладывая их в брюки, и кинул пиджак пленнику.
– На. Будешь сегодня фартовым выглядеть. Пиджак наверняка фигурирует во всех сводках.
К тому же на нем осело столько пыли. Хороший подарок криминалистам из полиции!
– Мне не надо, – запротестовал доктор.
– Бери, пока дают, – нахмурился Глеб, – и чтобы я последний раз с тобой спорил. Еще раз рыпнешься – стрельну. – Он провел по стволу «глюка» указательным пальцем. – Знаешь, что это такое?
– Пи… пистолет.
– Не пипистолет, а просто пистолет, – презрительно заметил Жмых, – у этого пистолета убойная сила такая, дырку в тебе сделает полметра на полметра. Понял?
Пленник оживленно закивал, демонстрируя понимание и готовность выполнить любую просьбу похитителя.
– Вот и славно, – сказал Глеб, – теперь без фокусов. Пошли вниз.
– Вниз?
– Вниз. Я что, неясно излагаю? – Непонятливый доктор бесил его все больше и больше.
– Но раньше вы говорили, что идти надо наверх.
– А теперь вниз. Или все же наверх? – В голове у Глеба все смешалось. Он предполагал, что ему каким-нибудь чудом удастся выдать врача за своего похитителя и смешаться с толпой возле здания. От плана за версту веяло отчаянным безумием, но другого выхода не было.