Страница 7 из 141
– Об этом пока никому ни слова. Ясно? – Я улыбнулся и подмигнул ей.
– А вы мне даже договорить не дали! – Женщина вспомнила о телефоне и сняла трубку с рычага. – И жетона у меня больше нет.
Я порылся в карманах джинсов, хотя знал, что телефонных жетонов у меня из-за ненадобности никогда не было. Я развел руками в стороны.
– Можете позвонить из моего дома.
– А вы здесь живете?
– В четырехэтажке. Где продуктовый магазин. – Я смотрел в ту сторону, куда, по словам женщины, ушел мужчина, звонивший мне. – А вы случайно не слышали, о чем он говорил?
– Кто?
– Ну этот, в красных трусах.
– Он? – Женщина выставила вперед одну ножку, чмокнула губами, заморгала, закатила глазки вверх. Она начинала кокетничать, а когда женщина старается понравиться, все ее мысли заняты только собой. – Вы знаете, я не разобрала. Он говорил тихо. И, знаете, мне он тоже показался подозрительным.
– И что в нем было подозрительного?
– Ну, он так бесцеремонно на меня смотрел! Таким, знаете, взглядом, будто раздевал. У меня аж мурашки по коже забегали. И еще он сказал – ну, не мне, конечно, а тому, кто в телефоне, – здесь, говорит, посторонние подслушивают.
Это точно он, подумал я.
– И вы заметили, что он каждое утро бегает по этой дороге?
– Каждое, – кивнула женщина. – Я встаю рано и, знаете, на балконе загораю. Так, по-современному, без купальника. Но нет, он меня ни разу не заметил. Глаза в асфальт и как конь – на гору. А потом с горы. Я за ним давно наблюдаю, как приехала сюда.
– А в каком он корпусе живет?
– Не знаю.
– Может быть, знаете, за каким столом сидит в столовой?
– В нашей смене его нет. А может, он вообще не из санатория.
Дамочка надеялась на развитие отношений. Я сам предложил ей воспользоваться моим телефоном, и ретироваться было уже поздно. Я вынул из кармана ключи и протянул ей.
– Дом третий, первый подъезд, квартира четвертая. Звоните сколько вам надо. А я должен осмотреть парк.
Румянец залил ее щеки. Что она подумала обо мне, не берусь судить, но ее доверчивость к незнакомому мужчине была на уровне безрассудства.
Я спустился по дорожке мимо теннисного корта и открытой танцплощадки к корпусам, раздумывая над тем, что сказал мне по телефону незнакомец. У меня были все основания относиться к его предупреждению достаточно серьезно, тем более что он назвал меня по фамилии. Моя недавняя жизнь была настолько тесно связана с криминальными элементами, как говорят юристы, что было бы верхом легкомыслия относиться к анонимному звонку как к розыгрышу или ошибке.
Внезапно я остановился, будто налетел на дерево. Стоп, дружище! Так если это звонила не Анна, то где же она могла быть в пять часов утра?
Я добрел до пляжа, поднялся на первый ярус солярия, осмотрел топчаны, уже частично занятые отдыхающими, и пошел обратно. Не нравится мне все это, думал я. Анна со своими намеками, какой-то ухажер на «Вольво», анонимный звонок и предупреждение об опасности.
По мосту я перешел к Портовой башне и свернул на улочку, где находилась моя дача. Ничего не попишешь, думал я, придется объясниться с Анной. Пусть выкладывает, что ей от меня надо.
Второй раз за сегодняшнее утро я отворил калитку дачи и вошел во двор.
– Ку-ку! – громко произнес я любимое приветствие Анны и стукнул кулаком по лестнице. На голову посыпались какая-то труха и прошлогодние листья.
Домик по-прежнему был закрыт на замок, и на крыше никого. Анна, похоже, так и не появлялась здесь. «Вот так фокус», – пробормотал я, заглядывая на всякий случай в палисадник. Голодные куры смотрели на меня из-за проволочной решетки.
Несколько минут я вышагивал по дворику, как арестант на прогулке. Ни одной умной мысли не приходило мне в голову, несмотря на то, что я обеими руками заталкивал в рот спелую черешню, содержащую, насколько мне известно, глюкозу и прочие вещества, активизирующие работу мозга.
Надо разыскивать этого козла в красных трусах, думал я, плюясь косточками во все стороны. Возможно, он и есть водитель «Вольво». Предположим, что Анна, потеряв надежду втянуть меня в свои проблемы, попросила своего ухажера припугнуть меня по телефону, что он, после утренней пробежки, и сделал… М-да, бред сивой кобылы.
Я поморщился, так как только что придуманная версия показалась ужасно примитивной, и стрельнул косточкой в петуха, который уж слишком высокомерно смотрел на меня.
Интересно, а где она ночует? – продолжал я умственные упражнения. С ним, в одном из номеров санатория? Зачем тогда надо было затевать весь этот спектакль с крышей и раскладушкой?
Я вспомнил ее золотистый волос на примятой подушке. Один раз как минимум она все же спала на крыше. Собственно, в этом не было ничего удивительного. Удивительным было то, что Анна, раз она живет с ухажером в санатории, не взяла с собой косметичку: такие вещи девушки ее типа держат всегда при себе.
Скоро я понял, что лучше не забивать себе голову наспех сделанными выводами, открыл дверь домика, нашел на кухне огрызок карандаша и на листке от календаря написал Анне записку: «Как вернешься – немедленно разыщи меня. Кирилл». Затем я тут же разорвал записку на клочки и кинул в мусорное ведро.
Крым не знал человека глупее меня! Ну если Анна нарочно скрылась из поля моего зрения, если она не желает встречаться со мной, то какого черта она станет срочно разыскивать меня?
Я подогрел воды и приготовил кофе. Чем сильнее разгорался день, тем все большее волнение охватывало меня. Я уже глубоко порочный человек, думал я, помешивая столовой ложкой в железной кружке – другой посуды на даче не водилось. Я не способен воспринимать ситуацию так, как это сделал бы нормальный человек. Если в курортном поселке у моря пропадает девушка, то в первую очередь предполагают (не дай бог, конечно!), что она утонула, получила травму на прибрежных камнях или же перегрелась на солнце и попала в больницу. А о чем подумал я?
Глава 4
Ирину разыскать было непросто, потому что я видел ее всего пару раз, причем одетой. На «диком» пляже народ же загорал и купался преимущественно в костюмах Адама и Евы. Если бы я знал, где она сняла комнату, то подождал бы до вечера, но «дикий» пляж оставался единственным местом, где я мог наверняка разыскать ее.