Черный тюльпан

Женщина с тревогой смотрела, как я расхаживаю по комнате и тру рукой лоб.

– Ни о чем не беспокойтесь, – сказал я ей. – Я позвоню в милицию, приедут следователи и во всем разберутся. У вас есть при себе какие-нибудь документы?

– Есть, – сказала она. – Карта гостя. Вот.

Она достала из кармана сарафана потрепанную карточку и протянула мне. Мищук Мария Богдановна. Корпус третий, комната двадцать восемь.

– Хорошо, идите, – кивнул я, возвращая ей карту. – Если что, вас найдут.

Женщина поднялась со стула, на котором просидела полдня, переминаясь с ноги на ногу, попрощалась, извинилась, снова попрощалась и неслышно вышла из квартиры.

Ты вопиюще ленив и нелюбознателен, сказал я себе, даже не в силах выйти на балкон и проследить, в какую сторону пошла Мария Богдановна. А ведь можно было провести ее до санатория, узнать у администратора, проживает ли эта женщина у них, проверить паспорт… Но это забота милиции, говорил во мне другой голос. Пусть следят, пусть проверяют. А мне эта петрушка надоела. Я устал. В конце концов, я просто смешон.

Глава 6

Разумеется, я не стал вызывать милицию. Ну что я скажу следователю? Что у меня украли слиток золота, который я контрабандным путем вывез из Перу? Начнутся расспросы, почему я отстал от группы, чем занимался в Приамазонии почти год, почему, в конце концов, живу здесь без прописки и отчего моя покойная бабуся забыла написать на меня завещание. Если я расскажу ментам все, то у них волосы встанут дыбом и меня моментально депортируют в Россию и передадут в службу безопасности.

Однако я не был намерен так просто расстаться со своей реликвией. Человека, который вломился ко мне, можно просчитать, если в самом деле составить цепочку, по которой слух о золотом драконе просочился в среду домушников. И в этом деле никого нельзя сбрасывать со счетов. Даже Клима.

Я прекрасно выспался следующей ночью, хотя проснулся где-то около шести. Никто мне не звонил, не советовал готовить себе алиби, и хорошее настроение подпортила только голая стенка c одиноким гвоздем, на котором еще вчера висел золотой дракон.

Я взял ведро с размоченным хлебом и пошел на дачу. Похоже, солнце даст нам сегодня передохнуть. При полном безветрии небо было затянуто тучами, и оттого край моря, выглядывающий между Крепостной горой и Болваном, был серым и унылым.

За художественным музеем я свернул налево и пошел вниз. Перед чугунным ограждением санатория на секунду остановился, после чего изменил своей привычке, не стал сокращать путь по его территории и снова пошел по шоссе.

Когда я сравнялся с проулком, мое внимание привлек человек, бегущий по серпантину в мою сторону. Точнее, не сам человек, а его ярко-красные спортивные трусы, горящие, как люминесцентный светильник. Рыжеволосый, кудрявый, с бледной, слегка порозовевшей кожей. Э, да это тот самый тип, который, если верить словам Марийки, звонил мне вчера утром!

Я застыл со своим ведром на обочине дороги, не зная, что предпринять. Как заговорить с бегущим человеком? О чем спросить его? Времени на раздумья у меня не было, человек приближался с каждой секундой.

Я закинул ведро в кусты, отвел руки за спину и стал прохаживаться от одного края дороги к другому. Бегун вильнул в сторону, чтобы не налететь на меня. Я понял по его индифферентному лицу: он меня не знает и никогда раньше не видел. Я сделал широкий шаг и снова оказался на его пути.

– Стой! Стой! – махнул я рукой, как жезлом, будто останавливал машину.

Наверное, у рыжего были неважно отрегулированы тормоза, и он все-таки задел меня плечом, чертыхнулся, хотел было побежать дальше, но я крепко схватил его за влажное запястье. От бегуна пахнуло потом. Он вытаращил на меня глаза и, брызгая слюной, крикнул:

– Чего?! Ты что хватаешь? Взбесился?

– Стоять, стоять, – спокойно ответил я ему, внимательно разглядывая его кроссовки. – Бегаем, значит? Природу топчем?

– Да кто ты такой? – взвизгнул рыжик. – Отпусти руку!

– Я старший егерь судакского лесхоза Бодунко. Еще вопросы есть? Разъяснения не требуются?

– Ну и что? – Рыжик все еще дергал свою руку, но уже не столь агрессивно. – А что я такого сделал?

– Щит перед подъемом видели? Читать умеете?

– Какой щит? – заморгал глазами рыжик, хотя совершенно ясно было, что он знает, о каком щите я говорю.

– Ну, обернитесь и посмотрите. Он и отсюда виден.

Рыжик повернулся, убедился, что щит в самом деле отсюда виден.

– А что там особенного? – зашлепал он мясистыми губами. На кончике его носа дрожала капелька пота. Безбровый, лишенный ресниц, он почему-то напоминал мне верблюда. Убедившись, что он не станет убегать от меня, я отпустил его руку и, расхаживая перед ним, монотонным голосом пояснил:

– На щите написано: «Государственный ботанический заказник «Новый Свет». Посещение леса, разбивка палаток, разжигание костров строго воспрещается». Так?

– А я что, разжигал костры?

– Нет, вы посещали лес.

– Да я только по дороге, – не меняя нагловатого тона, ответил рыжик и показал рукой, по какой дороге он носился.

–Ай-яй-яй! – покачал я головой. – Ну зачем вы обманываете? Все говорят, что только по дороге, а сами в лес ходят. Вот и вы тоже. У вас же кроссовки в глине.

Рыжик посмотрел на свои кроссовки, пожал плечами, но ответил уже другим тоном:

– Да я только на обочину сошел. Там даже трава не росла.

– На обочину, – опять покачал я головой, с удовольствием играя роль егеря. – Да у нас обочина – до самого моря обочина. Это вам не Козельск. Здесь экология, а она у нас одна. А вот вас, приезжих, как собак нерезаных. Каждый сойдет на обочину, и через два года леса не станет. Ясно? Придется жаловаться на вас администратору санатория. Вы ведь из «Сокола»?

– Да, – ответил рыжик, погрустнев.

– И штраф с вас полагается. Триста тысяч купончиков.

– Ничего себе штрафы! – вытянул верблюжье лицо рыжик.

– А вы как думаете? Топтать природу легко. А попробуйте вырастить хоть один кипарис или можжевельник. Не пробовали? Ну вот и молчите.

– А у вас есть какие-нибудь документы? – насторожился рыжик.

– А зачем мне документы? Меня начальник санатория знает как облупленного. Сейчас сходим к нему, составим акт – копию, кстати, вышлем по месту вашей работы, – а потом уже уплатите штраф. Не знаю, какие меры к вам начальник применит. Одного такого марафонца в прошлом году досрочно выгнали из санатория. Гербарий собирал, ботаник хренов.