Привратник

– Не надо! – в панике закричал Финди.

Руал, рассмеявшись, положил ему руку на плечо:

– Да их-то бояться нечего! На случай встречи с великаном надо иметь при себе немного табака – великаны не переносят табачного запаха.

– Ух, ты…

– Если кто и опасен, – продолжал Руал, посерьезнев, – так это свой же брат волшебник… Многие маги жестоки и завистливы. Они боятся соперников и всем жертвуют, чтобы сжить их со свету… Жили однажды два могущественных колдуна, жили рядом и враждовали между собою. Случилось так, что в тех краях объявился третий волшебник – молодой, веселый, превосходящий магической силой любого из них. Думали-думали колдуны, как избавиться от юного соперника – даже вражду свою позабыли на время. И придумали они хитрость – напали на него внезапно и превратили в каменного льва…

Руал перевел дыхание. Ему вспомнился нож, воткнутый в столешницу широкого стола: «Заключается пари между Ильмарраненом и Хантом… в том, что вышеупомянутый Ильмарранен избавит мельницу Ханта от притязаний как господина Легиара, так и господина Эста… Причем вышеупомянутый Ильмарранен оставляет за собой право действовать как магическим мастерством, так и хитростью… Разбейте руки!»

– А дальше? – шепотом спросил мальчишка с поцарапанной щекой.

– Дальше… – протянул Руал. – Дальше молодой маг освободился от чар и страшно отомстил этим колдунам… Они жалко просили пощады, но он все же отомстил.

Слушатели сидели тихо, как мыши. Ильмарранен яростно тер переносицу, стараясь избавиться от ненужного, неприятного воспоминания – Бальтазарр Эст сжимает в щелочку холодные, высасывающие волю глаза: «На две стороны смотришь, Марран? В два гнезда червячков носишь? Стравил двух старых дураков, как бойцовых крыс на ярмарке, и в ладоши плещешь?»

Руал тряхнул головой. Ребятишки нетерпеливо ерзали на стволе поваленного дерева, не понимая, почему господин волшебник вдруг замолчал.

Стараясь овладеть собой, Ильмарранен поднял голову. Коршун опять висел в зените.

– А у кого в поселке рыжие чубатые куры? – озабоченно спросил вдруг Руал.

Мальчишки обескураженно переглянулись.

– У нас, – протянул обладатель поцарапанной щеки. – И у дядьки Крокуса…

– Скажи матери – пусть проследит… Коршун рыжую курицу давно себе наметил, того и гляди – унесет…

– Вы читаете мысли коршуна?! – поразился сын пекаря по имени Пач.

– Конечно, – благожелательно подтвердил Руал. – Только надо, чтоб было тихо…

– Тихо все! – завопил Ферти.

И в наступившей тишине до них вдруг донесся отчаянный плач. Плач накрыли потоки ругани, изрыгаемые другим голосом. Хлопнула дверь дома, что-то тяжелое упало и покатилось в глубине крайнего, на отшибе, двора. Мальчишки вскочили.

– Это Нил, – испуганно сообщил Финди. – Его опять хозяин лупит!..

…Ильмарранен ногой распахнул ворота. Сапожник удивленно обернулся.

– Оставь ребенка! – это было даже не приказание, а повеление.

Рука с ремнем неуверенно опустилась. Из-за поленницы показалась растрепанная темная голова с красными от слез глазами.

Волшебник, стоящий в воротах, был страшен.

– Я превращу тебя в крысу, сапожник.

– А… ня… – промямлил в ужасе верзила.

– Я наверняка сделаю это, если ты еще хоть раз тронешь мальчишку!

Ремень выпал из трясущейся руки. Но в проеме ворот уже никого не было.

– А я б его превратил! – раздухарился Ферти.

Остальные возбужденно галдели.

– В крысу! – горячо поддержал Пач. – Вы ведь не знаете, господин волшебник, а он Нила каждый день лупит почем зря!

– Теперь перестанет, – пообещал Руал.

– Еще бы… – вздохнул кто-то. – И добавил вожделенно: – Вот бы школьного учителя так…

Все ахнули – такой замечательной показалась эта мысль.

– Вы не останетесь у нас до осени? – осторожно спросил Финди.

– Я ухожу, – с сожалением сказал Руал. – Послезавтра. Или через два дня.

В толпе мальчишек он был похож на одинокую мачту среди бурного моря.

– А если я вам что-то дам? – это нахально торговался Ферти.

Руал усмехнулся:

– Что, например?

– Свисток, – Ферти рылся в карманах, – и вот еще, подкова.

Очевидно, по значимости подарок равнялся для мальчишки половине царства.

– Ну… – Руал, раздумывая, поднял брови.

– А если я тоже что-то подарю? – несмело вмешался Пач.

– И я…

– И я…

Они без сожаления вытаскивали из карманов гвозди, свистульки и цветные стеклышки. Явились на свет лягушачья лапка, гладкий камушек с дыркой, ржавая часовая цепочка и живая ящерица.

Руал внезапно помрачнел:

– А вот это нельзя. Это никогда нельзя. Дай сюда!

Он бережно принял ящерицу в раскрытые ладони. Несколько секунд они смотрели друг на друга – глаза в глаза. Потом Ильмарранен наклонился и выпустил пленницу в придорожную траву. Мальчишки благоговейно на него таращились.

– Ящериц нельзя трогать, – сказал Руал глухо. – Никогда-никогда. Не вздумайте.

Все согласно закивали головами.

– За подарки спасибо, – продолжал Руал, поворачивая обратно в поселок. – Но я ничего, к сожалению, не возьму. Мне все равно придется уйти, – тут он подмигнул Финди, у которого на глазах выступили слезы.

Тот отвернулся, сопя, запустил руку глубоко в карман и извлек со дна его нечто, представляющее, по-видимому, огромную ценность.

– Это хрустальный шарик… – прошептал он, заглядывая Руалу в глаза.

– Возьмите, господин волшебник… Ни за что, просто так… Возьмите!

Ферти разжал кулак – солнце заиграло в толще большого, действительно красивого стеклянного шара.

– Дурной, отдает… – громко сказали у Руала за спиной.

Руал хотел отодвинуть руку с шариком, но встретился с мальчишкой глазами и не отодвинул.

– Возьмите… – повторил Финди.

– Спасибо, – вздохнул Марран.

Показался трактир. На пороге стояла Лина, прикрыв глаза ладонью.

– Спасибо… – повторил Руал, машинально опуская шарик в карман, и, улыбаясь, зашагал ей навстречу.

Но она уже не смотрела на него. Она увидела что-то в конце улицы, и лицо ее вдруг странно изменилось.

– Вставайте… Люди… Беда!

Повсюду распахивались окна и двери.

– Напасть! Разбойники!

Кто-то громко ахнул у Руала за спиной. К трактиру, задыхаясь, подбегал молодой работник с отдаленной фермы. Его перепуганное лицо было залито потом и покрыто копотью.

– Грабители… Ферму подожгли… Будут здесь… – он давился словами.

– Светлое небо… – прошептала в ужасе Лина.

– Воды, – выдохнул вестник.

Ему дали напиться. Улица перед трактиром быстро наполнялась смятенными, растерянными людьми. Матери в панике звали детей. Финди, Ферти, Пач и прочие пропали в толпе. Кто-то заплакал. На крыльцо выскочил Регалар с поварешкой в руке. С поварешки капал красный соус.

– Прятаться надо… В погреб… – бормотал бледными губами лавочник, Регаларов сосед.

– Сожгут ведь… – тонко причитала щуплая старушка, его жена.

– Топоры взять – и на них! – это взвился вдруг старый Угл. На него шикнули сразу несколько голосов:

– Заткнись…

– Молчи, вояка…

– Топоры взять… – не сдавался отставной солдат. – У меня самострел в сарае!

– Самострел у него… Не смей! Из-за тебя всех нас убьют! – плачущим голосом выкрикнул староста – толстый глупый человек, чей авторитет был давно и безнадежно погублен.

– Бежать в лес, быстро! – метнулся долговязый подмастерье.

– Нет, откупиться…

– Откупишься от них, как же… Глядите, дым!

Все позадирали головы. Черные клубы повергли толпу в еще больший ужас. Люди метались, потеряв рассудок; Лина, по-прежнему неподвижно стоящая на крыльце, деревянно сказала:

– Хутор горит… Звери.

– Молиться надо, – хватал всех за руки сапожник, здоровенный верзила.

– Вместе помолимся…

– Тихо! – закричал вдруг Регалар. – Замолчите все! И уймите глупых баб. С нами волшебник, он защитит нас!

Все посмотрели на Руала.

Руал стоял под крыльцом, прижавшись к стене лопатками. Одна-единственная мысль заслонила от него свет: ушел бы утром – был бы спасен.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.