Страница 1 из 21
Ладно, пусть не миллион лет, но все-таки очень, очень давно стоял городок на берегу моря. Жители его были бедны и кормились тем, что уступали свои дома постояльцам. Постояльцы – чужаки – являлись летом, когда море было теплым и цвела магнолия; они хотели радости, и городок, прилепившийся у кромки самого красивого в мире парка, давал им эту радость.
Миллион лет назад.
Двери крохотного санузла были плотно закрыты, потому что в комнате спал сын; здесь, между ванной и унитазом, было очень тесно, квадратный метр истертой плитки под ногами, квадратный метр облупленного потолка над самой головой, запасная вода в цинковом баке, маленькое зеркало в брызгах зубной пасты, в зеркале отражаются два лица – одно против другого, слишком близко, будто за мгновение до поцелуя, и собеседников можно принять за влюбленных, если не смотреть им в глаза.
– …Ты понимаешь, что после этих твоих слов ничего у нас не может продолжаться? Что я никогда не смогу переступить через эти твои слова? Что это конец?
– Что я такого сказала?
(Не оправдываться! Только не оправдываться. Это… жалко).
– Что ты сказала?!
– Да, что я сказала? Почему ты…
Нет ответа. Есть дверь, качнувшаяся наружу и закрывшаяся опять.
Есть вода в цинковом баке и нечистое маленькое зеркало, отражающее теперь уже одно, некрасивое, красное, в гримасе рыданий лицо.
Уже рассвет, но желтой лампочке под потолком на это плевать. Как летнему солнцу плевать на женщину, скорчившуюся на краешке ванны. Какая бы не случилась катастрофа – солнце будет вставать вовремя, и даже если курортный городок со всеми своими жителями однажды обрушится в море, солнце все так же будет подниматься и опускаться, миллион лет…
Это было миллион лет назад. Теперь это не имеет никакого значения.