Страница 3 из 6
– Ну-ну, – Джонсон раздраженно фыркает и дает отбой, не прощаясь.
Я сижу на лавочке и мечтаю. Представляю, как здорово было бы сейчас оказаться за штурвалом своей машинки, выйти на трассу, набрать крейсерскую и спокойно пилить над широкими полями, зелеными лесами, высокими горами… И домой. И в гараж. И зайти в бар, и выпить много-много холодного-холодного пива. И лечь спать. Проснуться свежим, отдохнувшим, принять новый груз, да ка-ак рвануть через полстраны! – хорошо бы туда, где снег, я соскучился по снегу.
Еще жениться хочу. Жениться-остепениться. Это, наверное, с похмелья.
Кларисса мне подошла бы вполне.
И подходит Кларисса.
– Мистер Кузнетсофф, лейтенант ждет вас.
Вообще, лейтенант мог бы и на ком стукнуть. Или ему по должности на мелочи размениваться не положено?
– А что, мистер Кузнетсофф, – спрашивает Кларисса как бы невзначай, – это правда, у вашего коллеги Всевидящий Камень?
Хороша девка. Прямо не верю, что натуральная. И этот носик вздернутый… Носик-глазки. Мой типаж. Бюст великоват, но что поделаешь, здесь юг. Зато ноги гениальные. С почти неуловимой кривинкой в голени. Вроде нет ее, а она ведь есть. Такие ноги может «построить» только очень талантливый корректор. Обычно ноги делают прямые, как карданный вал. И сразу в имидже что-то важное срубается. Что-то природное, натуральное. Очарование уходит.
– А?.. – переспрашиваю глубокомысленно.
– Вам плохо, мистер Кузнетсофф?!
– Напротив, милая Кларисса. Я смотрю на вас, и мне хорошо. И никакой я не мистер, а просто Иван.
– Ивфа-ан… – выдает она с придыханием.
Какое счастье, что рядом нету Билли. Он бы сейчас начал истерически ржать и биться головой о стену. Знает, как я это американское «Ивфа-ан» ненавижу. И все мечтаю, что найдется девчонка, которая произнесет мое имя нормально.
– Лучше, наверное, Айвен. Кажется, меня ждет лейтенант?
– Да, мистер… Айвен.
У двери я на миг оборачиваюсь.
– Вы спрашивали, что за штуковина у Билли. Разумеется, Кларисса, это Всевидящий Камень. И он работает. Сами знаете, каким образом Билли выручил сестренок Харт. А что?
– Это удача для города, Айвен, – говорит Кларисса, глядя мне прямо в глаза. – Мы и не думали заполучить человека с таким артефактом. Но приготовьтесь, лейтенант сначала испытает вас.
– Черт побери, что у вас за проблема?!
– Если лейтенант поверит в артефакт, он скажет.
Вздыхаю. Деревня, она и есть деревня. Провинциалов считают легковерными только те, кто вырос в мегаполисах. А деревенский раз облажается – кличка обидная на всю жизнь.
Я сам из деревни, мне ли не знать.
Билли с лейтенантом сидят, в гляделки играют.
– Чего набычились, – спрашиваю, – братья по разуму?
– Вас дожидаемся, – говорит лейтенант. – Это вы с боссом общались?
– Босс дает карт-бланш. Но просит намекнуть одному лейтенанту, что в штате фирмы числится патентованный специалист по укрощению полицейских. Осознали? «Адвокат Либерман» вам ничего не напоминает?
– Слово «адвокат» мне несомненно знакомо, – кивает лейтенант. – А вот слово «либерман» слышу впервые. Хм-м, что бы оно значило?.. Ладно, к делу. Вильям, вы как? Готовы хлопнуть мою железку?
Билли скалится неприязненно. Огорчило моего коллегу то, что случилось на штрафстоянке. Билл только с виду раздолбай, на самом деле тот еще педант, непорядка не любит. И сейчас винит во всем лейтенанта. Отчасти справедливо, я думаю.
– Вильям готов, но сегодня, что называется, в полпедали, – оцениваю я. – А завтра, пожалуй, на все деньги.
– Я сегодня невозможного и не потребую, – обещает лейтенант. – Прогуляемся чуток, развеемся, и отдыхайте.
– «Развеемся», – цедит Билли. – Клоунов нашел.
– Нет уж, – усмехается лейтенант, вставая и поправляя на поясе кобуру, – нам клоунады в выходные хватило. Давно здесь такого не было, чтобы двое залетных целый бар выпили.
У меня сразу начинает чесаться нос.
– Доводить людей не надо, – говорю. – Мелочными придирками. Ну, пойдем, Билли, покажем, на что еще залетные способны.
– С места до ста миль за четыре секунды, – оживляется Билли. – Эй, лейтенант, забьемся на двадцатник, хлоп твою железку? Только главную улицу нам освободи для разгона.
– Соси бензин! – рявкает лейтенант.
– Ага, Ванья, он осознал!
Лейтенант, бормоча что-то про «кретинский столичный жаргон», распахивает перед нами дверь.
Идем по городу, раскланиваемся со знакомыми и незнакомыми. Местных три с половиной тысячи, считай, все всех знают. А если и забыл, кого как по батюшке, отчего бы просто не поздороваться.
У нас в селе такие же порядки были. Несмотря на отсутствие сливной канализации и магистрального водоснабжения.
Зато у нас дома стояли – хоть танком об них колотись. Не то, что тутошние, рядом с которыми машину запарковать страшно, того и гляди сдует. Правда, здесь тепло. А все равно, как они в этой фанере живут, поражаюсь.
Но люди в целом очень славные. Особенно по контрасту с мегаполистами, у которых улыбки как приклеенные, и фальшивые насквозь. Тут улыбаются тоже много, а видно – от души.
Я-то вижу.
Домик стоит беленький-беленький, типичное жилище немолодой и непьющей леди, я сразу понимаю: нам сюда. Лейтенант только к звонку, а дверь уже настежь.
– Здравствуйте, молодые люди! – радуется округленькая дамочка лет пятидесяти, вся в розовом. – Здравствуйте, лейтенант!
– Мы по делу, миссис Палмер, – лейтенант снимает фуражку, приглаживает редкие волосы.
– Но сначала вы непременно выпьете холодного лимонада!
Одиноко тетке, и не просто одиноко. Дом как дом, внутри еще аккуратнее, чем снаружи, но весь пропитан ощущением потери. Кто-то ушел отсюда с намерением не возвращаться…
Черт побери, я-то чего себя накручиваю?! Это Билли у нас герой дня. Его артефакт востребован.
Лимонад натуральный и вкусный.
Мы располагаемся в гостиной, нас определяют по креслам. Дамочка присаживается на диван, складывает пухлые ручки на коленях, приготовилась теребить носовой платок.
Билли снимает с шеи цепочку.
– Ой, можно посмотреть?
– Конечно, мэм.
– Нет-нет, мистер, только глазами. Вот он какой… Спасибо.
Билли зажимает камень в кулаке. Маленький черный камушек. Есть в городе хоть один, кто не знает о нем? Сомневаюсь. В принципе о волшебных небесных камнях что-то слышали все. Это была популярная тема лет десять назад. Сейчас заглохла. Пилотируемая астронавтика сдулась, как мыльный пузырь, в космосе работают автоматы. Живых астронавтов мало, возможность столкнуться с носителем артефакта стремится к нулю, а значит, невелик шанс проверить его чудесные свойства. Если бы мы толпами по дворам слонялись, тогда да, не стихали бы пересуды. А так… Сколько народу Билл осчастливил? Сотню? Две?
Не считая, конечно, тех, от столкновения с кем он почти ежедневно уклоняется на трассе.
– Расскажите, миссис Палмер, – просит лейтенант.
Ну, вот она уже теребит платок.
– Понимаете, мой Ронни… Мой сынок. Он брокер в Чикаго. Раньше он довольно часто говорил со мной…
Врет. Не часто. Очень редко.
– …А последние два месяца я не могу с ним связаться. Его ком заблокирован. И мне сказали, что по тому адресу, который у меня был, Ронни не проживает. Я очень тревожусь… Показать вам его фотографию? Ох, как я не догадалась, сейчас принесу!
– Не надо, – сухо говорит Билли. Он, конечно, слегка похмелился, но ему этого мало, и телячьих нежностей от него сегодня не дождешься.
– Не надо? – переспрашивает дамочка удивленно.
Лишь бы Билли ее до слез не довел. Платочек уже скомкан.
– Будьте добры, мэм, вызовите в памяти образ Ронни. Это гораздо лучше фотографии. Подумайте о сыне. Можете закрыть глаза.
– Да, да…
Билли тоже закрывает глаза и плотнее сжимает кулак.
Лейтенант смотрит на Билли так, словно готов пристрелить его при первом же резком движении.
Свисающая из кулака цепочка легонько раскачивается. Туда-сюда. Туда-сюда. Как бы не загипнотизироваться. Я тоже недостаточно похмелён.