Страница 8 из 75
– Пусть так. Но я все же попрошу вас довести поиски снайперской лежки до логического конца. И вот еще что: допросите еще раз этого Ковалечика. Покажите ему нормальное фото Круковского – у него в квартире наверняка есть. И узнайте: не помнит ли он, чтобы во время стрелки над ними кружил вертолет.
– Это еще зачем?
– Узнайте. И если будут какие-нибудь результаты – сразу же доложите. Хорошо?
Старший лейтенант Роман Вебер перезвонил через день. Но сказал он совсем не то, что ожидал услышать Арсений. Будничным, немного усталым голосом полицейский опер доложил, что ночью свидетель Ковалечик А. А. скончался от сепсиса, так что узнать у него, пролетал над ними вертолет или нет (это на случай, если Круковский «занимал вертикальное положение»), не представлялось возможным. А других разумных объяснений, учитывая дальность выстрела, у Арсения не было.
Впрочем, и те показания, что уже были в деле, – бесценны. Ковалечик – единственный пережил примирительную стрелку. Пусть и всего лишь на двое суток.
Лежку снайпера, кстати, тоже найти не удалось. Люди Вебера обыскали все высотки в округе, кроны деревьев, крыши сараев и хозяйственных пристроек ресторана. Ничего. Никаких зацепок. Либо снайпер все тщательно за собой убрал – даже листьями сверху присыпал! – либо… никакого таинственного стрелка не было и в помине.
Точку в странностях этого дела попытались поставить эксперты-химики, но и она в конечном итоге, оказалась очередной запятой.
…следы вещества белого цвета, обнаруженные на рукаве пиджака, принадлежавшего Красовскому Б. В., являются следами однородной по своему составу извести, нанесенной на ствол дерева, с которого брались соскобы вещества бурого цвета из экспертного заключения №3071 от 17 июня 2005 года.
То есть, Круковский упал и, уже приподнимаясь, получил ранение, или наоборот – был ранен и, падая, приложился рукавом о дерево, или даже к стволу его отбросило выстрелом… Сплошные «или». Одно ясно – к разборкам двух банд у ресторана «Нептун» Круковский, скорее всего, непричастен и пострадал вовсе не из-за них. Скорее – наоборот. Тот же убийца (или убийцы), что стрелял в Круковского, вторым выстрелом инициировал перестрелку не вовремя собравшихся рядом бандитов. Или вовремя? Опять «или»…
– Сложная пуля, – виновато сказал вечером эксперт-баллист, не сумевший разобраться с оружием. Арсений поймал его на выходе из Центра судмедэкспертиз. – И труп тоже сложный…
– Что значит – сложный? Труп он и есть труп. Сложными бывают обстоятельства смерти… – с досадой ответил Арсений. Множащиеся загадки этого дела нравились ему все меньше.
– Обстоятельства обстоятельствами. А только труп тоже сложный.
– Объясни!
– Объясняю. Снайпер очень уж самоуверенный тут работал. Оружие у него – не простая СВД, «винторез» и даже не спецназовский снайперский комплекс «Тайга», это я бы сразу распознал… Оружие редкое, скорее всего заказное. А значит – не начинающий снайпер достался твоему Круковскому. Одно оружие у него потянет стоимостью выше обычной стоимости «заказа». И не скинул он снайперку свою, как это обычно делается. Смотри, как оно все сошлось… Выстрел – и Круковский обречен. Второй – и братва с братвой пострелялась.
– Была у меня такая мысль. Ты тоже думаешь, что убить хотели именно Круковского, а потом спровоцировать перестрелку? Тогда смерть старика спишут на случайно пойманную пулю, и никто не станет заниматься расследованием его смерти?
– Именно. Холодный точный расчет. Слишком сложно для обычной «заказухи»! – сказал эксперт.
На следующий день Арсений позвонил в морг и распорядился произвести повторное опознание трупа. Тогда, у ресторана «Нептун» пенсионера опознали понятые. Но мало ли что… А вдруг очередная загадка? Однако все оказалось правильно, Круковского опознали уверенно:
…Опознающий – Кучко Алекс Генрихович, в присутствии понятых – студентов-стажеров третьего курса юридического университета Крулевко Игната и Амирамо Ангелики, а также патологоанатома Несвадьбы Климента Саровича, в помещении морга Центра по производству судебно-медицинских экспертиз, в представленном для опознания трупе (Объект номер 11 по протоколу осмотра места происшествия от 16 июня 2005 года.) опознал гражданина Круковского Богдана Владиленовича, который известен ему как сосед из квартиры 76 в доме 93 по проспекту Независимости. Замечаний и заявлений в ходе опознания не поступило.
Внизу стояла дата, подписи опознающего, понятых и патологоанатома.
С утренней почтой Арсению принесли формальные данные о Круковском: справки-характеристики – из жилищной инспекции и от участкового полицейского. Лаконичная, в десять строчек бумажка из ЖИИНа заканчивалась такими словами:
По месту жительства характеризуется положительно. Состоял в домовом комитете. Аморального образа жизни не вел, пользуется авторитетом среди общественности.
«Грустная оговорка, – подумал Арсений. – Грустная и такая привычная. Не укладывается в голове у людей, что сосед, которого привыкли видеть, здороваться, перебрасываться парой слов о погоде, больше не живет. Человеческая психика верит в неизменность окружающего мира, и когда в привычном порядке вещей что-то меняется, она на первых порах отказывается это воспринимать. Вот и Круковский… Простреленное тело третьи сутки неподвижно лежит в морге под равнодушным светом бестеневых ламп, но люди все еще говорят о нем, как о живом – „пользуется авторитетом“. Пока еще пользуется».
Характеристика участкового почти не отличалась от предыдущей, разве что сакральным: «не был, не состоял, не привлекался».
Круковский Богдан Владиленович, 20 августа 1936 г. рождения, урожденный города Вереста (Империя), с 1974 года проживал по адресу: Североморье, г. Балтийск, проспект Независимости, дом 93, квартира 76. С 1996 года на пенсии, место последней работы: Североморский высший медицинский институт, должность – преподаватель. С соседями отношения хорошие, жалоб на гражданина Круковского не поступало, оплату коммунальных услуг производил своевременно, холост, состоял в домовом комитете по месту проживания. Активный участник Движения пенсионеров. Судимостей не имеет, под следствием и судом не состоял, к административной ответственности не привлекался. Справка выдана по месту требования для представления в следственный отдел ОВД «Прибрежное» и в Центральную прокуратуру СР.
Арсений привычно потянулся в нижний ящик стола, где раньше лежали сигареты. Так же привычно себя одернул – нет, братец! бросать, так бросать, – и задумался. «Кто ты, пенсионер Богдан Круковский? Почему тебя убили так холодно и расчетливо, не пожалев жизни еще десятерых?»
3
– Значит, ты думаешь, что дело пока рано передавать в архив? – Старший прокурор Каневский легонько прихлопнул рукой папку с делом. Холеные пальцы теребили алюминиевую застежку.
Арсений не торопился с ответом, прежде стоило собраться с мыслями. При любом раскладе пахать ему, при этом хорошо если премия перепадет, а лавры и почести достанутся Каину. Но еще хуже будет сказать, что дело ясное, как божий день, и копать глубоко не стоит, а журналисты потом нароют что-нибудь сенсационное, и тогда мало не покажется никому.
Да и не шел у него из головы странный пенсионер Богдан Круковский.
– Рано, Генрих Львович. Слишком много вопросов.
– Каких вопросов? Все предельно ясно – две бригады повоевали, единственный выживший скончался в больнице. Подозреваемых нет, а истинных главарей к делу не привлечешь. Никогда! – последнее слово Каневский произнес с заметным нажимом.
– Вы смотрели мою докладную записку?
Старший прокурор раздраженно махнул рукой:
– Смотрел, ну и что? В перестрелке случайно погиб старик-пенсионер. Что из этого можно выжать? Неужели ты всерьез готов поверить в версию, что этот самый, – он заглянул в документы, – Круковский – вор в законе или чего похуже?