Страница 8 из 53
В течение следующего столетия постепенно и неумолимо оно расширяло свои границы, грамотно и легко подавляя сопротивление отсталых соседей загадочными чудо-пушками, используя механические повозки на электротяге взамен конных и аэропланы взамен воздушных шаров…
Электричество. Дешевая энергия, вот что помогло королевству превратиться в сильную и развитую Корону, со временем покорившую всю планету. Ветряки, плотины, приливные станции, кислотные батареи. Может быть даже, батареи солнечные… Расстояния перестали играть существенную роль в политике: о готовящемся в дальней провинции восстании наместник узнавал тут же, по проводному телеграфу, и успевал принять меры, – а бодрые солдатики, для подавления мятежа доставленные аэропланами, это, согласитесь, совсем не то, что увешанная оружием и измученная многокилометровым переходом пехота. Указы и распоряжения правительства доходили до самых до окраин в мгновение ока, равно как и отчеты об их, указов, исполнении, королевский двор перестал быть для глубинки чем-то недосягаемым, а следовательно, в почтении и страхе не больно-то нуждающемся. Нет рабов, потому что электроэнергия есть-спать не просит и не думает о побеге. Нет серьезных войн, потому что уже не с кем воевать… Словом, народ прямо-таки цветет и пахнет под сенью строгого, но справедливого императора. Недовольные, конечно, имеются, куда ж без недовольных-то, но Каскад успешно вылавливает, пресекает, карает и занимается профилактикой политических преступлений. Лепота, одним словом. Любой земной утопист прошлых веков прослезился бы от умиления, завидев такую идиллию.
Такова была история Гаранда в представлении коронских детских авторов.
Правда вот, технический прогресс ломанул вперед стремительным аллюром, а прогресс культурный и этический, как всегда, отставал. Обычно так и бывает – наука бодро шагает впереди, а человек подтягивается значительно позже… Однако в случае с Короной дела обстояли по-другому. Насколько уразумел Сварог, дармовая энергия свела почти на нет социальные неравенства, а где нет противоречий, там нет и необходимости в переменах. Ну не нужны коронцам ни парламенты, ни подлинно демократические выборы народных депутатов – не нужны и все… Вот и катаются бароны на электромобилях, князья смотрят сериалы по электродальновизору, а графья на электропланах покоряют воздушный океан. Смешение исторических эпох. О новых источниках энергии никто и не думает – электрической пока хватает на всех, поскольку запросы сравнительно молодой цивилизации не очень-то большие…
Сварог с треском захлопнул очередную книгу и поставил на полку. Потянулся всем телом. Удивляться и поражаться силенок не осталось. Действие адреналина, выбрасываемого в кровушку во время приключений на Граматаре, во время боя в зиккурате и воспоследующего перемещения закончилось, начался откат. Организм капризно требовал положить себя горизонтально, сунуть под голову подушку и, в идеале, укрыть одеялом. И чтоб никто не мешал минут эдак шестьсот.
– Что ж, – сказал Гор Рошаль, отрываясь от изучения при тусклой лампе огромной карты мира, – по крайней мере, теперь мы хотя бы в общих чертах знаем, где оказались и что вокруг происходит…
– Ну, и каковы ощущения?
Рошаль неопределенно передернул плечами и бесстрастно ответил, так что неясно было, то ли всерьез говорит, то ли нет:
– Интересно. Чертовски интересно. Хотя… и очень мало полезной информации…
– А то. Ни единого упоминания о Дверях, что за безобразие…
Рошаль поднял голову.
– Вы намерены покинуть этот мир, граф?
Сварог поразмыслил, ответил осторожно:
– Знаете, масграм, я уже нашел свой мир. Мир, где мне вольготно, мир, который называется Талар. Я свой дом нашел, понимаете? А здесь… Я пока ничего здесь не видел, кроме воды и этих стен, но мне уже здесь не нравится. Заранее. И очень не хочется здесь оставаться.
– И вы уверены, что Дверь, если таковая отыщется, вернет вас домой, а не перебросит куда-нибудь еще?
Сварог ничего не ответил, и Гор Рошаль сказал еле слышно:
– Завидую я вам, граф…
Уже несколько часов «Дархская услада» браво рассекала глубины океана, неся пассажиров в сторону таинственной метрополии. Надо было поинтересоваться у Дако, когда здесь темнеет, – судя по ощущениям, там, снаружи, уже глубокая ночь…
– Ну, по крайней мере, радует хотя бы то, что нет ни одного упоминания и о приближающейся всемирной катастрофе, – сказал Сварог. – Так что, будем надеяться, с этой стороны нам опасность не грозит.
– На Димерее тоже старались не писать и не говорить о Шторме, пока не грянуло, – возразил Рошаль.
– Оптимист вы, как я погляжу…
– Я реалист, господин Иной, – с неожиданной резкостью бросил старший охранитель. – Потому и жив еще. И вы, между прочим, тоже.
– Да ладно, что вы, право слово… Кстати, об Иных также ни одного упоминания – а уж эти ребята, похоже, многим поперек горла стоят…
Рошаль задумчиво прищурился.
– Согласен. Но. Книги тут преимущественно старые, а Иные, вполне вероятно, появились совсем недавно. Или, просто-напросто, здесь нет материалов на эту тему – как наверняка нет на множество других тем… Либо, в конце концов, упоминания об Иных в официальной печати запрещены.
«Компьютер какой-то, а не человек», – подумал Сварог. И пробормотал:
– Иные, Иные… Очень, знаете ли, похоже на «иноземцы». Или на «иномирцы», а?
– Полагаете, тут знают о существовании других миров? И не только знают, но и общаются с выходцами оттуда?
– Почему бы и нет? – Сварог поднялся с кипы толстенных фолиантов, которую использовал в качестве стула, зевнул во весь рот.
– Да это вы оптимист, граф, а не я… – криво усмехнулся Рошаль. – Знаете, не люблю гадать. Вот доберемся до метрополии, там и разбираться будем… Сейчас меня больше интересует заказчик. Тот, кто нанял этот корабль, чтобы подобрать нас в море…
– Не нас, – поправил Сварог. – Одного из нас.
– Несущественно. Главное, кому-то точно известно о нашем существовании. Плюс – внезапное появление «Черной молнии»… Не нравится мне это. Очень не нравится, граф…
Глава четвертая
ЕЩЕ БОЛЬШЕ ВОПРОСОВ И ОТВЕТОВ
Гостям «Дархской услады» выделили аж отдельные, по какой-то причине пустующие каюты, расположенные по соседству, и каюты отнюдь не для рядового состава – шагов семь в длину, три в ширину, не с гамаком или койкой, а с настоящей пружинной кроватью – что даже для фантастического «Наутилуса» было прямо-таки роскошью. Интересно, как же тогда выглядит каюта юной чертовки… Наличествовали также прикроватная тумбочка (пустая), две привинченные к полу табуретки, крошечный клозет и даже миниатюрный душ – Сварог и представить себе не мог, что тонюсенькая струйка едва теплой, мутноватой водицы из крана может доставить такое наслаждение. Где-то с полчаса он яростно отдраивал тело, изведя весь скромный кусок мыла и нимало не заботясь о том, что запас пресной воды на борту, должно быть, ограничен. Плевать, вокруг воды полно. Вытерся небольшим полотенцем и переоблачился в выданный Дако костюмчик Супермена, разве что без пояса, – это, оказывается, была не военная форма, в таких, с позволения сказать, нарядах щеголяла половина населения Короны, штатского и служивого. Мода, вишь ты… С неудовольствием оглядел свое отражение в миниатюрном квадратном зеркале над кроватью. Ну чистый мистер Икс, блин…
– По рыбам, по звездам проносит шаланду, – Три грека в Одессу везут контрабанду… – продекламировал он. Что ж, добро пожаловать в гильдию контрабандистов, граф. Хотя бы в качестве контрабанды…
И, как был в непривычной одежде, завалился на постель.
Он лежал на спине, смотрел в темноту, слушал мерный, усыпляющий шум корабельных механизмов, слышал приглушенные голоса, доносящиеся из кубрика – контрабандисты праздновали победу над «Черной молнией», чувствовал убаюкивающее покачивание субмарины… а уснуть не мог. Не мог, и все, хотя и чувствовал, что вымотан до предела. Так бывает иногда: кажется, стоит только добраться до постели – и отрубишься в момент, а доберешься – и не уснуть, хоть ты тресни. Переволновались вы, ваше величество, перенервничали. Не бережете себя…