Первый бросок

Некогда было думать о постороннем. Морской Змей красноречивым жестом отдал приказ тщательно осмотреть себя и других – под водой ранения не чувствуешь, можно истечь кровью и заметить это слишком поздно, когда ничего поправить нельзя…

Все целы. Профессионалы, «морские дьяволы». Жест руки – и двое взмывают над полем боя, становятся в боевое охранение. Ну, а прочим самое время осмотреть тех, кто сам уже с глубины никогда не вернется.

Как всегда бывает в таких случаях, Мазур попросту не мог определить, кто остался жив, а кто погиб – все выглядели одинаково, нужно особенно пристально приглядеться, чтобы внести полную ясность, но на это-то как раз времени и нет… О такой ситуации он лишь слышал от опытных, а сам столкнулся с ней впервые, и сердце переполняла тоскливая жуть. Подумаешь про кого-то, что он лежит неподвижно на дне, среди тех, над кем еще курится темное облачко, – а он живехонек. И наоборот, судари мои, и, что печально, наоборот…

Морской Змей поманил его раскрытой ладонью, и Мазур ушел ко дну, опустился на грунт рядом с тем местом, где Колька Триколенко сдирал черный капюшон с головы «тюленя», чем-то особенно, надо полагать, привлекшего его внимание.

Тугая резина поддавалась плохо, но Морской Змей был терпелив, он запустил два согнутых пальца под черную каемку на щеках, передвинул пальцы выше, упираясь коленями в камень, оглянулся на Мазура. Тот понял, придержал командира, чтобы ему было сподручнее.

Капюшону определенно что-то мешало соскользнуть с головы, будто держало что-то. Морской Змей досадливо передернул плечами, напрягся, рванул…

Копна светлых волос невесомо рассыпалась, стелясь над дном, путаясь в водорослях. Мазур заглянул в застывшее лицо с расширенными глазами – почти спокойное, только рот сведен застывшей судорогой, открывая оскал безукоризненных, белоснежных зубов. Гейл. Красотка с яхты Драйтона. На пару с другим боевым пловцом буксировавшая предмет, крайне похожий на подрывной заряд.

Буквально через пару минут они с Морским Змеем обнаружили среди мертвых еще две знакомые рожи – мускулистые молодчики с «Русалки», те самые беззаботные богатенькие плейбои. Остальные были незнакомы, никогда их прежде не видели.

Теперь и с этим не осталось недомолвок. «Русалка» – никакая не игрушка техасского нувориша, а обеспечивающее судно, чей экипаж укомплектован боевыми пловцами. «Нужно признать, – подумал Мазур самокритично, – нас купили неплохо. Классически. Впрочем, не нас одних». Забулдыга Драйтон, известный, наверное, всему острову, Драйтон, которого ни одна собака в Виктории не принимала всерьез: то он пародирует советский пионерский парад, то голышом качается на пальме в центре города, изображая обезьяну Читу, пока полицейские безрезультатно, смущенно уговаривают «основу местной экономики» не нарушать общественные приличия и спуститься вниз. Ежевечерние вечеринки с летящими за борт пустыми бутылками, девичьим визгом, стриптизом на палубе, эскапады и выкрутасы, постоянная прописка в колонке скандальной хроники обеих здешних газет, робкие увещевания отводящих глаза полицейских чинов, обязанных ежеминутно помнить, сколько твердой валюты оседает в здешних закромах Родины, выпорхнув из карманов таких вот весельчаков… Никто его ни в чем не подозревал, поскольку он и не занимался ничем предосудительным; он, как выяснилось, ждал своего часа, какого-нибудь кодированного радиосигнала… Нелепо думать, будто тайными были только эти трое, а все остальные на «Русалке» ни при чем, ни сном ни духом. В подобных играх так не бывает…

Морской Змей, некоторое время присматриваясь, нашел защелку и откинул крышечку наверху странного предмета. Мазур заглянул туда. Небольшое горизонтальное окошечко под прочным стеклом, три ряда кнопок, защищенных резиновыми колпачками. Обозначения знакомы все до единого. Не самый новейший образец – старая знакомая, большая диверсионная мина ТЛГ-6, электронное программирование взрывателя, магнитные присоски снизу, идеально приспособлена для подводной транспортировки пловцами, мощности в тротиловом эквиваленте достаточно, чтобы проделать в днище «Сириуса» пробоину в пять-шесть квадратных метров, отправив на дно. Судя по цифиркам на дисплее, взрыватель на нуле, это и понятно: чтобы пустить часы, достаточно нескольких секунд, потом нажимаешь вот эту кнопку с пересеченным стрелой кружочком и, если времени достаточно в запасе, можешь удаляться вовсе даже неторопливо… «Липучесть» присосок такова, что даже если «Сириус» или иная намеченная цель аналогичного класса будет идти на максимальной скорости, мину потоком воды ни за что не сорвет. Это опять-таки не самодеятельность, ребята, это держава…

…Время от времени поглядывая на приборы, Мазур определил, что они отмахали уже не менее пяти миль. Группа шла целеустремленно, «полетом ворона», как выражаются англичане, в классическом походном ордере. Вот только людей у них уже не хватало для полноценного, по всем правилам, ордера – Мазур с Князем буксировали мину, Морской Змей шел в авангарде, а остальные двое выполняли роль боевого охранения в предельно урезанном варианте. Судя по поведению Морского Змея, нимало не рыскавшего, только временами сверявшегося с компасом, он точно знал, куда плыть. Должно быть, плохо знакомые Мазуру, а то и незнакомые вовсе ребятки, технари Дракона, ели свой хлеб недаром. Что же, все-таки субмарина? На «Русалке» при всей ее комфортности не хватило бы места для размещения подобной группы со всем ее снаряжением. Да и небезопасно было бы держать мину на «Русалке» – мало ли что придет в голову ахатинским властям при всем их благодушии и терпимости к источникам твердой валюты…

Вот оно! Повинуясь жесту, они опустили мину на дно. Держась над каменистой поверхностью, чуть ли не цепляясь за нее нагрудными баллонами, они осторожно двинулись вперед – туда, где дно плавно понижалось, отлого уходило на батиаль.

Сорок семь метров. Вокруг еще сумрачнее, зеленый потемнел, преобладает синий, густые пучки водорослей кажутся почти черными, но живности вокруг меньше не стало – они еще в «зоне жизни», где процветают и флора, и фауна…

А вот это, пожалуй что, фауна… Не считать же ее флорой? Субмарина лежала на дне, в зарослях высоких водорослей, кое-где достигавших основания рубки – почти горизонтально, с легким дифферентом на нос. Неподвижное, обтекаемое тело, казавшееся цельным, сплошным, мертвым. Ага, вон и шлюзовой люк виднеется, круглый, четко очерченный. Субмарина типа «Грейбек», знакомое корыто, специально приспособленное для транспортировки боевых пловцов…

Мазур положил большой палец на флажковый предохранитель автомата, совмещенный с переводчиком огня. Это и называется «решающий миг». Если гидроакустика лодки работает в нормальном режиме – их могут и засечь, как ни прячься за камни и неровности дна. А дальше возможны варианты – либо наружу рванутся боевые пловцы и завяжется очередная кадриль, либо там, внутри, поймут, что случилось, и субмарина уйдет.

Что, Мазур уже понимал, станет для них провалом. Не зря же Морской Змей, практически не раздумывая, повел группу к лодке и заставил буксировать туда же мину… Он определенно должен был получить четкие инструкции по всем раскладам, какие только могут в этой ситуации возникнуть. Теперь можно с уверенностью полагать, что Дракон замыслил акцию, уклончиво-благозвучно именуемую в определенных кругах «адекватным ответом».

Официального объявления войны меж державами, конечно же, не было – и даст бог, долго еще не будет. Что ничуть не мешает подводному народу вести свои маленькие, незаметные миру, тихие войны. Чуть ли не по всему земному шару. Давно уже действует строгий принцип «адекватного ответа»: бросился с ножом – получи лезвие в ответ, шел на нас с миной – не изображай благородное негодование, если вдруг у тебя под ватерлинией рванет нечто соответствующее. Не зря англичане выдумали пословицу насчет стеклянного дома…

Нет. Прошло уже не меньше четырех минут, а серое обтекаемое тело не подает признаков жизни. Гидрофоны, быть может, и работают, но они в данный момент не опасны. Засечь подкравшегося противника могут лишь активные устройства типа сонара, но их, очень похоже, не включают ради полной конспирации. Если ты выпустил в рейд диверсантов с миной, предназначенной для уничтожения иностранного гражданского судна в территориальных водах третьего государства, – поневоле прикинешься шлангом, избегая всего, что позволит тебя засечь. Классика жанра. Законы ремесла.