Неизвестный маршрут

– А это вот не абсурд – простая темноволосая, без всякого намека на аристократическое происхождение девица по имени Наталья Романова, неизвестно зачем рванувшая в глубинку?

– Далеко не каждый задумается над этим. Ну, что поделать – иные устоявшиеся штампы в массовом сознании держатся даже крепче, чем самая доподлинная истина. Учти, я имею в виду те штампы, что присутствуют в умах людей, хоть немного поднимающихся над средним уровнем. Человек массовый, представитель, да простят меня неоэтики, плебса, вообще не знаком ни с какими тонкостями истории. Если мы с тобой поедем в ближайший городок и станем расспрашивать прохожих, знают ли они хоть что-нибудь о царствовании Романовых, эффект будет нулевой. Или я неправ?

– Ты и не представляешь, насколько прав, – сказала Марина. – Потому что я сама толком не знаю о них ничего. Помню только, что их было много.

– Ты серьезно?

– Вполне. А что тут такого? Если мне будет нужно, в два счета просмотрю книги... К чему забивать голову лишней информацией? Кстати, об информации... Где материалы Тимофея?

– В библиотеке, конечно. Я тебе сейчас загоню допуск. Сегодня по архиву дежурит Степан, у тебя с ним вроде бы нормальные отношения...

– А у меня со всеми нормальные отношения, – сказала Марина с усмешечкой. – Даже с тобой, в итоге. Неужели не видно? Только что сожрать друг друга были готовы, как та собачка ту кошку, и вот, сидим, продуктивно беседуем...

– Уже побеседовали, – сказал Денис мягко, но непреклонно. – Иди в библиотеку, время не ждет... Если, конечно, не испытываешь неловкости болтаться по конторе в столь непрезентабельном виде.

– Неловкость? – пожала она плечами, прихватила конверт и встала. – Да с чего бы вдруг?

И вышла. К огромному облегчению девицы по прозвищу Белоснежка, прошла мимо нее, словно не заметив. И мимо попадавшихся ей в коридоре людей шагала, как мимо пустого места, задумчиво хмурясь, погрузившись в собственные мысли.

Она с давних пор привыкла полагаться на свою дикарскую интуицию, варварское чутье. С тех времен, когда осталась без родителей, без дома, без уверенности в завтрашнем дне и даже будущем часе, когда вокруг трещали пожарища и гонялись друг за другом вооруженные люди, которых перепуганная свежеиспеченная сиротка если и интересовала, то в чисто утилитарном плане, и, чтобы выжить, поневоле пришлось обзавестись сугубо звериными чувствами...

Сейчас ей категорически не нравилось происходящее. Она сама не знала, почему. Просто отталкивало – и все тут, хоть тресни...

Глава вторая

Гимн высоким технологиям

Марина вошла в белую комнату без окон, где располагалась выставка новейших технологий – и тех, что попали кое-где в гражданский обиход, и тех, что пока оставались строжайше охраняемой государственной тайной. Она никогда не пыталась разобраться в сути всего этого загадочного великолепия, что подмигивало разноцветными огнями, светило призрачными экранами, переливчато свиристело, деловито жужжало, самостоятельно выплевывало белоснежные ленты с нужной информацией, беседовало приятными человеческими голосами и демонстрировало кучу других эффектов, как световых, так и звуковых. С обычными компьютерами она умела обращаться неплохо, но то, что здесь было собрано, превышало понимание не только ее, но и иных здешних ученых.

Так что Марина чувствовала нечто вроде боязливого первобытного уважения к громадному парню, восседавшему посреди всего этого великолепия и ухитрявшегося с ним управляться. Мимолетное уважение, впрочем. Потому что, когда пылкий взгляд парня скользил по ее майке – между прочим, вопреки всем традициям неоэтики – реальность моментально сворачивала уже в иную плоскость, где феей заколдованного леса была как раз она...

– Здорово, бугай! – сказала она великану, ухмыляясь во весь рот.

– Привет, телка! – жизнерадостно отозвался Степан, по-прежнему поливая ее некорректными взглядами. – Ну и жопа у тебя в этих трусах, так бы и покусал...

– Это не трусы, а шорты, – сообщила она. – Запомнил, дурная башка?

– А какая разница? Я бы с тебя содрал что трусы, что шорты, и уж влупил бы от всей души!..

– Размечтался, здоровила! – фыркнула она с обаятельной улыбкой. – Иди своего дедушку трахни!..

– Он давно на кладбище.

– Так выкопай, лентяй! – доброжелательно посоветовала Марина, опустилась в темно-вишневое кресло и блаженно вытянула ноги. – Или мозоли боишься заработать?

Они какое-то время сидели молча и широко улыбались друг другу – одного поля ягоды, два сапога пара, слаженно чихавшие на неоэтику. Потом Марина с любопытством спросила:

– Судя по тому, как мы вольно беседуем, новых «жучков» тебе «внутряки» не насовали?

– А куда они денутся, сестренка? – пожал Степан могучими плечами. – Насовали, конечно.

– Выковырял?

– Зачем? Просто-напросто внес некоторые усовершенствования. Взял да и подключил к ним свои игрушки. Теперь они по всем микрофонам круглосуточно слушают симфонии Бетховена, а камеры двадцать четыре часа в сутки транслируют вид на морское побережье...

– Ну, ты умный, как я не знаю что, – сказала Марина с уважением. – Неприятностей не будет?

– С чего бы вдруг? Они ведь все свои «жучки» всаживают абсолютно незаконно. Пусть, если есть охота, идут и жалуются начальству – мол, уймите вашего чертова великана, чтобы не издевался над нашей незаконно установленной аппаратурой... Перетопчутся!

– Посоветуй этот фокус Дэну.

– А пошел он к черту, сестренка, откровенно говоря, – сказал Степан. – Хватит и того, что я – хороший спец и прекрасно выполняю свои нелегкие обязанности. А вот на посторонние темы я с ним говорить никогда не буду. И сближаться тоже. Потому что наш Дэн из хозяев, ясно тебе? Из чертовых эксплуататоров. Он ходил с кнутом, а мои предки – с мотыгой. – Степан подпер ладонью щеку, наклонился вправо и гнусаво запел:

Уяснила? Ты – другое дело, к тебе я отношусь нежно и трепетно, сестренка. – Он широко ухмыльнулся. – Ты шваль. Девка из дикой глухомани, родившаяся, когда наша страна разваливалась на две дюжины еще более дикарских. Мы с тобой – одного пошиба зверюшки, это только некоторые думают, что своим разгулом неоэтики что-то там хоть чуточку искупили. Если бы ты еще не ломалась и дала себя трахнуть... Ну, чего тебе стоит, подруга? Я наслышан, как ты жила годочков до десяти, когда у вас там была заваруха – в развалинах, крыс трескала, хер сосала у каждого встречного за конфетку...

– У тебя неполная информация, чертов боров, – сказала Марина задумчиво. – Насчет развалин и крыс все правильно, а вот с остальным ты попал пальцем в небо. Так уж мне повезло, что трахнуть меня не успели, обошлось как-то, а сосать приходилось всего пару раз, и то не за конфетку, а исключительно из дружеского расположения к нашему тогдашнему главарю...

– А какая разница? Главное, подруга, мы с тобой – хреновины из одного ящика. Они – это они, а мы – это мы, и так оно навсегда останется, несмотря на высокие технологии и неоэтику. Или считаешь, что я неправ?

– Ты совершенно прав, дубина, – сказала Марина устало. – Мы с ними всегда будем, как масло и вода, а поскольку мы, мальчики и девочки с такими вот мыслями, ничего не замышляем, не объединяемся в тайные организации и совершенно не покушаемся ни на какие устои, благоденствовать нам долго... Тебе босс сбросил допуск на меня?

– Ага. Уезжаешь?

– Точно.

– К черту на рога?

– Можно даже сказать, к черту в жопу. Так оно вернее.

– Укокошат тебя там, чего доброго, – печально сказал Степан. – И не останется у меня в этом поганом заведении ни единой родственной души, с которой можно поговорить попросту, не фильтруя базар ежеминутно согласно неоэтике...

– Переживешь!

– Пережить-то переживу, но скучно будет без тебя, подруга.