Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 7



Но как бы то ни было, мои мучения кончились. Адам в Париже.

14 декабря. Адам делает успехи. Он уже не лижет мне рук. Привык носить костюм, очень любит яркие галстуки, научился есть наши блюда ножом и вилкой. Знает несколько обиходных французских слов. Но показываться с ним на улице я еще не решаюсь. А нужно было его проветрить. Адам стал скучать – оттого, вероятно, что сидит все время в комнате, хотя и при открытом окне, несмотря на суровую зиму. Ночью, в особенности когда в окно светит луна, он сидит у окна и воет. Я запрещаю ему выть, но он все-таки воет, тихонько, приглушенно, жалобно... Среди ночи этот вой человека очень действует на нервы, но, я вижу, он не в силах не выть.

Чтобы развлечь его, я приношу ему книжки с цветными картинками. К моему удивлению, он очень хорошо понимает их и радуется, как ребенок. Но особенно обрадовал его мой последний подарок: щенок-дворняжка. Адам не расстается с ним ни на минуту, даже спит вместе с Джипси – он произносит «Жипсь», – и собака платит ему ответной любовью, понимает его по одному жесту. Не потому ли, что их психология близка?

26 декабря. Однако Адам еще не совсем «цивилизовался». Сегодня ко мне зашел старый товарищ и дружески хлопнул меня по плечу. Адам, вероятно думая, что меня бьют, с рычанием бросился на гостя, а вслед за ним и Джипси, и мне не без труда удалось успокоить всех троих. Мой старый друг, нервный и раздражительный человек, был очень испуган и рассержен этой выходкой.

– Я бы на твоем месте держал его в клетке, – сказал он уходя».

Дальше в дневнике шло описание уже известных Клотильде событий: похождения Адама на улицах Парижа. Но она прочитала все до конца.

– Решено, я должна заняться его воспитанием! – воскликнула она, бросив рукопись на стол, и немедленно послала профессору телеграмму, приглашая Ли-корна прийти к ней вместе с Адамом.

V

АДАМ ВЫХОДИТ В СВЕТ

С некоторым волнением подходил профессор Ликорн к знакомому подъезду дома де Труа под руку с Адамом.

Адам с неразлучной собачкой, в черной шляпе и модном пальто выглядел совсем прилично. Ликорн по­звонил.

– Смотри же, Адам, будь умницей. Веди себя прилично. Не кричи, не прыгай...

– Да...

Дверь открылась, и они вошли в вестибюль.

Швейцар, узнав Ликорна, почтительно пропустил его. Лакей подбежал снимать пальто.

Вдруг Адам с диким ревом бросился на чучело медведя, стоявшее в углу с распростертыми лапами, сжал медведя за горло и повалился с ним на пол. Джипси залаял. Изумленный лакей выронил пальто на пол и стоял с открытым ртом.

– Адам, назад! – крикнул Ликорн.

Но Адам и сам понял свою ошибку, когда его железные пальцы прорвали шкуру медведя и извлекли оттуда клочья пакли.

– Бедный Адам, ты ошибся. Медведь не настоящий.

– Птица не настоящая, у-у не настоящий... Все не настоящий, – растерянно бормотал Адам, поднимаясь с пола.

– Идем, Адам.

Адам поплелся за своим повелителем, тяжело вздыхая от сознания своей вины.

– Буду... – сокрушенно говорил он.

На языке Адама это означало «не буду». Ликорн невольно улыбнулся.

Слуга привел их в комнату Клотильды де Труа.

Когда Ликорн с Адамом появились в дверях, Клотильда, радушно улыбаясь, пошла им навстречу, протягивая Адаму руку. Но ее рука осталась висеть в воздухе.

Внимание Адама вдруг было привлечено фарфоровым китайским болванчиком с раскосыми глазами, который стоял на мраморном камине и качал головой. Потом он взял в руки безделушку, она хрустнула, и на пол посыпались осколки.

– Адам, садись, – строго сказал профессор, взяв его за плечо и усаживая в кресло. – Сиди. Не двигайся. Видишь, что ты наделал.

– Буду, – плачевно промолвил Адам, с горестью рассматривая осколки на полу.



– Я предупреждаю вас, мадам, – сказал Ликорн, здороваясь наконец с хозяйкой, – что этот визит мо­жет доставить вам и мне много неприятностей. Адам еще не настолько воспитан, чтобы бывать в обществе. И я бы предпочел, с вашего разрешения, сейчас же увести Адама.

– Буду, – отозвался Адам, услышав свое имя.

– Пустяки, – ответила Клотильда. – Пожалуйста, не волнуйтесь. Ведь он как ребенок, что же с него спрашивать...

К концу свидания между профессором Ликорном и Клотильдой де Труа состоялось соглашение о том, что Адам поселится отныне в ее особняке и она будет продолжать его «воспитание» под контролем самого профессора.

VI

УНИВЕРСИТЕТ НА ДОМУ

Адам переселился и сразу перевернул вверх дном дом де Труа. Самым несчастным чувствовал себя хозяин дома.

– Можете себе представить, что значит жить в одном доме с тигром, – говорил Бернард де Труа своему компаньону по торговле, – я стараюсь избегать этого дикаря, но, сами посудите, возможно ли избегнуть встреч, живя под одной крышей. Кто знает, что у него на уме? Он может убить, сломать несгораемый шкаф, поджечь дом... Я теперь не обедаю дома, возвращаюсь через боковой ход прямо в кабинет, закрываю дверь на два замка и не сплю всю ночь.

– Но неужели нельзя отделаться от этого жильца?

Де Труа безнадежно махнул рукой:

– Пока у жены не пройдет эта блажь – никак.

Адам по утрам занимался с Клотильдой чтением и письмом, а вечерами поступил на «выучку» к ее брату Пьеру.

Общество молодого веселого офицера ему нравилось больше, чем занятия с Клотильдой. Адам охотно занимался с Пьером и удивлял своего учителя необычайно быстрыми успехами. За какой-нибудь месяц Адам прекрасно выучился езде на велосипеде, управлению автомобилем, гребле, боксу, футболу.

Правда, его бешеная езда на автомобиле кончалась многочисленными штрафами, но для Пьера это не имело значения, пока «в руках сестры», как он говорил, «был ключ от кассы Бернарда де Труа».

В боксе и футболе Адам немало перекалечил людей своими сокрушительными ударами. Футбольный мяч, пущенный его ногой, разил с ног, как бомба. Однако успех его признавали лучшие спортсмены. Он делался знаменитостью на поприще спорта.

На несчастье Адама, Пьер просвещал его не только в области спорта.

Нередко вечерами молодой офицер переодевался в штатское платье, брал с собой Адама и отправлялся куда-нибудь на Монмартр шататься по кабачкам в поисках приключений. Пьер возбуждал ссоры, затем натравлял Адама и наслаждался эффектом «избиения младенцев». Адам, возбужденный вином, разбрасывал наседавших на него кабацких драчунов, как медведь щенят. Хмель сбрасывал с него тонкую лакировку «цивилизации», первобытные инстинкты прорывались наружу, и он становился действительно страшным в эти минуты.

Пьер был отставлен Клотильдой, она стала заниматься с Адамом одна.

– Ну-ну, посмотрим, что сделаете вы вашим «облагораживающим женским влиянием», – говорил с иронией обиженный Пьер.

Однако он скоро должен был признаться, что Адам заметно изменился к лучшему.

Клотильда часто гуляла с Адамом пешком, и дело обходилось без всяких приключений. Адам вел себя хорошо.

Что иногда смущало Клотильду, так это вопросы Адама, совсем простые, но на которые, однако, ей трудно было ответить

То он спрашивал, считать ли своим «ближним» медведя и не надо ли ему подставлять, если ударит, «другую щеку». То, увидев на улице голодного нищего рядом с разносчиком пирожков, Адам самочинно кормил нищего и заводил споры о «чужом» и «собственном», явно не воспринимая «основ экономики» и настаивая на том, что голодных больше, чем полицейских.

Такие разговоры будили в Клотильде какое-то тревожное чувство. И однажды, видя, что Адам идет, понурив голову, очевидно размышляя над каким-то новым вопросом, Клотильда решила: его надо развлечь. С ним уже можно бесстрашно пойти в театр. Надо будет показать ему какую-нибудь хорошую классическую пьесу.

VII

СПАСЕННАЯ ДЕЗДЕМОНА

Адам сидел с Клотильдой де Труа в ложе первого яруса, недалеко от сцены.