Страница 18 из 58
"Сексуальная революция, освобождая желания, ведет к основному вопросу: мужчина я или женщина? Психоанализ, по меньшей мере, положил начало этой неуверенности".
Вот такие дела.
Иисус был одинок.
Он представил новую расу.
Он тщательным образом создал сам себя.
Он оказался от себя-мужчины.
28
Пятно на стекле...
Это я, прикоснувшись лбом,
смотрел на цветущую сливу.
События в жизни шестнадцатилетнего юноши бьют ключом, и постепенно блеск золота Македонского померк в моем сознании. Однако ненадолго – всего лишь на год. Перед экзаменами на юридический факультет университета, мама предложила съездить куда-нибудь развеяться. Неожиданно для себя, но, видимо, не для подсознания, я выбрал туристическую поездку на Искандер.
На турбазе судьба свела меня с маленькой крепенькой Лидой Батаевой; с первого взгляда она отнесла меня к категории достойных женихов. Вечером мы жгли костер, и она сидела напротив. Чернело небо, прибитое серебряными гвоздиками, пылали розовым огнем угли, светились потаенным интересом ее глаза, со всех сторон гремело "ледорубом, бабка, ледорубом, любка, ледорубом, ты моя сизая голубка". А я, стараясь не смотреть на Лиду, решал, что делать: идти со всеми в поход на перевал со странным названием Мура и сладко целоваться с ней на закате или заняться поисками свидетельств правдивости Согда, с тем, чтобы убить в себе последние сомнения.
Поглядывая украдкой на девушку, я чувствовал, я знал подспудно, что она, пересядь сейчас я к ней, запряжет меня в повозку, усядется в нее, и мы поедем по жизни простыми ее тружениками и будем за это вознаграждены. Сейчас мне кажется, что именно в тот чудесный вечер я сделал выбор, который, в конце концов, заключил меня жестоко в моих бетонных стенах, и теперь я сижу у компьютера, весь окруженный его периферией, а не в кругу любящих детей и внуков.
Мне многое кажется, в каждом углу моего дома выжидает удобного случая чья-нибудь напрягшаяся тень.
Я не пересел к Лиде и на следующий день, сказавшись больным, не ушел вместе с группой поливать потом тропы и перевалы, никогда не испытывавшие тяжести шагов солдат Македонского. Вместо этого я пошел по следам предков Согда. И скоро, используя сведения, полученные от него, обнаружил массу доказательств того, что сокровища Александра действительно разыскивались в течение многих веков. Одно из этих доказательств, медная согдийская монета, сидела в трещине отвесной скалы. По словам моего Согда она тысячелетиями играла роль кредо, символа веры, для разуверившихся искателей клада. При помощи ледоруба я извлек ее и зря – шесть лет спустя, Надя променяла эту важную для меня вещь на серебряный царский полтинник. Еще через несколько дней рекогносцировки моя уверенность в том, что клад Александра Македонского существуют объективно, стала непреклонной и вещественно доказанной.
По приезде домой, совершенно захваченный древней историей, чувствуя себя едва ли не соумышленником великого полководца, я решил подавать документы не на юридический факультет, а на геологический, с тем, чтобы после его окончания поступить на работу в геологоразведочную экспедицию, ведущую исследования на территории Ягнобской долины.
Так я стал геологом и получил в распоряжение исследовательскую мощь региональных поисковых и, главное, геофизических партий. К концу 1977 года все интересующие меня районы были покрыты крупномасштабными сейсмической и магнитной съемками, а также многими видами электроразведки. К середине 1979 я оконтурил три небольших участка, в недрах которых, и только в них, могло находиться золото Македонского. К счастью, удалось сделать это тайно, не привлекая внимания коллег и местных жителей. В двух случаях мне пришлось пойти на прямой подлог геофизических документов, а в одном на... Впрочем, разговорчивость к добру не ведет – срок давности моих деяний еще не истек.
Летом 1981 года я покинул Ягнобскую долину, на 100 процентов решив задачу пятидесяти поколений предков моего согда.
Тому, кто, подобно отцу Федору из "Двенадцати стульев", возымеет желание навести справки в соответствующих архивах (естественно, не мебельных, а геофизических), рекомендую не надеяться на извлечение из их содержимого каких-либо "ниточек" – в 1982 году, поступив в аспирантуру, я специально избрал объектом исследований месторождения Ягнобской долины. Специально, чтобы произвести изъятия из этих самых и других архивов. Для изъятия документов из Всесоюзных геологических фондов и их подмены мне пришлось прожить с О., ответственной работницей этой организации, шесть с половиной месяцев.
Тайнопись, специальная система изменения обычного письма, понятная только узкому кругу посвященных; см. Криптография.
Криптография (от крипто... и ...графия), тайнопись, специальная система изменения обычного письма, используемая с целью сделать текст понятным лишь для ограниченного числа лиц, знающих эту систему. Различные способы К. применялись для зашифровки военных, дипломатических, торгово-финансовых, нелегально-политических, религиозно-еретических текстов; служат для игры в разгадывание (детская К., ребусы и т. п.). К. известна с древнейших времен на Древнем Востоке, в Древней Греции и Риме, в русских памятниках – с 12-13 вв. В славянских рукописях, кроме основных функций, употреблялась для отделения культового текста от приписок, указаний чтецу и т. д., в заговорах – как магическое средство. Известны следующие основные способы К.: 1) употребление иного алфавита (например, в русских памятниках глаголица, греч., лат.); 2) изменение знаков (например, приписывание дополнительных черточек, недописывание букв, т. н. полусловица); 3) условные знаки или цифры; 4) замена одних букв другими по их месту в алфавите (например, т. н. литорея) или их числовому значению; 5) запись текста в виде некоторой фигуры, иногда вкрапленной в др. текст (например, акростих); 6) написание слов в обратном порядке. Надпись или документ, сделанные криптографическим способом, называется криптограммой.
В начале девяностых назад я видел Лиду на гребне плотины в Медео. Она смотрела в снежно-вершинную даль, за руку ее держал по всем параметрам средний мужчина. Они были счастливы.
11
В синем небе
Тающий дым.
Одиноко вдали исчезающий дым,
Ты кого мне напомнил?
Меня самого?
Так как же я стал таким?
...Несколько месяцев назад я познакомился с Ириной. Дизайнер, среднего роста, сильная на вид, хотя признаков силы даже при пристальном рассмотрении в ней не наблюдалось – стройные ножки, красивые руки, осиная талия, небольшая грудь могли принадлежать лишь нежной особе. Собранный вид ей придавали уверенная плавность движений, гордая постановка головы и решительный голос. Она долгое время ездила по зарубежным курортам, будучи то ли солисткой, то ли менеджером небольшой вокально-инструментальной группы. Мы встречались по субботам или воскресениям и проводили в постели несколько часов; в сексе ей не было равных, и я подозревал, что работала она по злачным местам не только по музыкальной части (кстати, ни разу не удалось уговорить ее остаться на ночь). Конечно, мне это было безразлично – в моем возрасте и при моих жизненных итогах презирается лишь твердая в чем либо убежденность. Но не в этом дело. Ира мне нравилась, я дорожил ее визитами, но... но скупился... А удержать приятную женщину без походов в кафе, рестораны, кегельбаны невозможно.
Эта скупость... Я могу подолгу ходить по магазинам, выискивая дешевые продукты, я, совершенно обеспеченный, экономлю на еде, одежде и коплю гроши, хотя в моей жизни не было ни одного случая, чтобы я как-то использовал скопленное. И не только я такой. Юрий, мой бывший сослуживец, зарабатывает десять тысяч долларов в месяц и не может удержаться, чтобы не поднять на улице копеечную монетку. Подобрав пятикопеечную, он расцветает и, воровато оглянувшись, прячет ее в карман. Я такой мелочью брезгую, и, потому, когда мы с ним прогуливаемся, указываю ему на смачно блестящие монетки, и он их поднимает. А Ольга, тоже бывшая коллега? Однажды, за обеденным чаем, она без тени улыбки рассказала, что, как-то раз, около месяца ее ум занимала проблема утилизации банановых корок.