Дитя пламени

— Да пребудете вы с миром, Почтенная.

Хорна обернулась своей пораженной частью лица на звук его голоса. Казалось, она вновь смотрит на Алана пустой глазницей, будто единственно только этим глазом могла рассмотреть его должным образом. Ее затрудненное дыхание сопровождалось другими непрерывными звуками в пещере: шепотом детей, легким и негромким храпом, доносящимся из темноты, неуловимой поступью невидимых танцовщиц и дудочников, навсегда заключенных в древних образах, запечатленных на каменном потолке. Казалось, раздавались едва уловимые звуки рога, но, конечно, это был только звуковой обман или вздохи ребенка.

Хорна заговорила изменившимся голосом, слишком сильным и громким, чтобы доноситься из этого больного горла.

— Ты не из этих земель, Странник, — сказала она на языке племени Оленя. — Возвращайся туда, откуда ты прибыл. Твой отец оплакивает тебя.

Выражение искреннего сочувствия сменилось на лице Алана болью и замешательством.

— У меня нет дома. Нет отца. Нет матери. Нет родных. Я пришел один, совершенно без всего из тех мест, где я когда-то жил. Я не вернусь туда. — Он в отчаянии посмотрел на зияющую пустую глазницу Хорны, прежде чем повернулся к Адике. Свет в его глазах наполнил ее сердце радостью. — Здесь мой дом. Я никогда не покину ее. — Он сжал руку Адики своими руками. Даже пожатие его пораженной руки чувствовалось в полной мере.

— Слишком многие там ждут твоего возвращения, — упорно повторила Хорна. — Я вижу твою корону, ослепляющую ярче, чем звездный свет. Ты свернул с тропы, которая была тебе предназначена, но ты должен вернуться на нее. Такова твоя судьба, Странник.

Пока Хорна говорила, Алан все крепче сжимал руку Адики, так что побелели костяшки пальцев и руку заломило от боли. Слова Хорны проникали глубоко в сердце, бередя незаживающую рану, даже страх смерти был ничто по сравнению с этой болью. Неужели у нее заберут Алана? Ей показалось, что она не сможет больше идти вместе с остальными, зная, куда ведет их тропа, если его не будет рядом с ней. Адика уже просто не могла без него; только благодаря его присутствию она выдержала тревоги последних дней.

Но Алан не испугался.

— Я не оставлю ее.

И тут Адика увидела в выражении его лица, какую нестерпимую боль ему пришлось пережить. Не только она нашла спасение в их союзе. Но и он.

Хорна засопела, издав свистящий, гортанный звук. Ее всю трясло. Юная ученица бросилась к умирающей женщине и протерла ее лицо тем, что осталось от пролитого снадобья, это немного успокоило Хорну. Когда тело ее перестала бить крупная дрожь, она продолжала обессиленно лежать на спине, закрыв здоровый глаз, а вторым бессмысленно уставилась в потолок, будто разглядывая несколько ярких изображений — дудочники танцевали вокруг лося, загоняя его в ловушку.

Сначала никто не знал, что делать. Принесли сидр, безвкусные, увядшие овощи, ячменные лепешки, которые были обжарены в сале и оставлены остывать на выходе из пещеры. Адика съела то, что ей предложили. Она знала, что изгнанные из своей деревни люди мало что могли сейчас предложить своим гостям.

Внезапно проснулась Хорна и своим обычным сбивчивым шепотом продолжила говорить с того момента, где она остановилась, до того как Алан присел рядом с ней.

— Лаоина и воины Акка, которых она приведет, укроются здесь вместе с моими людьми, пока не наступит время великих дел. После этого они смогут вернуться к себе домой. Те из моих людей, что останутся в живых, построят новую деревню, чтобы нам никогда больше не пришлось жить в месте, отравленном пребыванием Проклятых. Те, кто погибнут, присоединятся ко мне на тропе, ведущей на Другую Сторону. Девочка, отведи их к Склоненным Людям. Сила огня дает мне власть над ними, и они должны выполнить мою последнюю просьбу. — Она потянулась здоровой рукой к своей нарукавной повязке, пальцы ее скользили, и Хорне не удавалось ее снять. — Верните это Склоненным Людям. Увидев ее, они сделают так, как я прошу. — Хорна глубоко вздохнула и, выдыхая, произнесла еле слышимые слова: — Пусть таковым будет конец.

Из темноты вновь появилось легкое перышко и опустилось на губы Хорны. Адика ожидала, что она еще раз вздохнет, что перышко заколышется, но ничего не произошло.

Грудь ее больше не вздымалась. Все тело ее обмякло. Бледное облако — ее дух — поднялось из тела Хорны, принимая очертания дородной женщины с большим животом, изображения которой были высечены на каменных стенах, оно так отличалось от хилого, немощного тела, которое оно только что покинуло.

Внезапно поднялся сильный ветер. Факелы погасли, и все они оказались в кромешной темноте. Бледный дух Хорны извивался, обдуваемый ветром.

— Послушайте меня! Послушайте меня! — Он заговорил другим голосом, глубоким и насыщенным. — Ее поймали! Идите быстрее, или все будет потеряно. Проклятые схватили Священную. У нас недостаточно сил, чтобы освободить ее. Идите быстрее, или все будет потеряно!

— Шу-Ша! — вскричал Двупалый. Оглушительный звук наполнил пещеру. Адика вскочила, когда бестелесный дух рассыпался на тысячи мерцающих огоньков, стремительно гаснущих. Юная ученица громко плакала в углу.

Внезапно вспыхнули все факелы, но Хорна была уже мертва и ее призрачный дух исчез в темноте.