Властелин мургов

- Вряд ли твое поведение можно назвать учтивым. Ты должен уметь хотя бы владеть собой.

Лицо отшельника исказила безумная гримаса.

- Не учи меня! - заорал он. - Я бог!

- Навряд ли, - возразила она.

- Так познай же праведный гнев мой! - зарычал отшельник. Он поднял свой посох, и на конце его появился мерцающий сгусток света. И внезапно, соткавшись словно из воздуха, появилось чудовище и кинулось на Польгару. Кожа его была покрыта скользкой чешуей, разверстая пасть полна огромных клыков, а на огромных лапах сверкали острые, словно иглы, когти.

Польгара вытянула одну руку ладонью от себя, чудище внезапно остановилось и безжизненно повисло в воздухе.

- Немного лучше, - критически оценила она выходку отшельника. - Этот несколько более материален.

- Отпусти его! - завыл отшельник, приплясывая в бессильной ярости.

- Ты и впрямь этого хочешь?

- Отпусти его! Отпусти! Отпусти! - Голос его сорвался на визг, а приплясывание превратилось в безумный танец.

- Ну, если ты настаиваешь...

Освобожденное чудовище лениво повернулось в воздухе и мешком свалилось на землю, но тотчас вскочило и с рычанием бросилось на отшельника.

Безумец, опомнившись, направил на него свой посох, и страшилище исчезло.

- С чудовищами всегда следует обращаться с величайшей осторожностью, - дружески посоветовала безумцу Польгара. - Никогда не знаешь, когда они могут напасть на тебя.

Безумные глаза сузились, и острие посоха снова нацелилось на Польгару. С него слетели несколько сгустков света и помчались прямо на нее.

Она вновь вытянула руку, и сверкающие сгустки, отброшенные неведомой силой, покатились куда-то в чащу. Гарион взглянул на один из них и увидел, что в том месте, куда он упал, от сухих игл поднимается дымок. Он вонзил шпоры в бока коня, Дарник тоже рванулся вперед, с дубинкой наготове.

- Остановитесь, вы оба! - угрожающе прикрикнул на них Бельгарат. - Польгара сама в состоянии о себе позаботиться!

- Но, дедушка, - запротестовал Гарион, - это же настоящий огонь!

- Делай, что я говорю, Гарион! Ты только собьешь ее с толку, если вмешаешься.

- Ну, почему ты так упрямишься? - спросила Польгара безумца, который уставился на нее сверкающими глазами. - Мы всего-навсего путешественники, просто проезжаем через леса.

- Эти леса мои! - завизжал он. - Мои! Мои! Мои! - И снова безумно заплясал, потрясая кулаками.

- Ну, теперь ты просто смешон! - сказала Польгара.

Отшельник со сдавленным вскриком прыгнул вперед, и земля прямо перед ним словно взорвалась, выплюнув языки голубого пламени и клубы ярко-пурпурного дыма.

- Тебе нравятся такие цвета? - поинтересовалась Польгара. - Мне по вкусу большее разнообразие.

- Польгара, - нетерпеливо прервал ее Бельгарат. - Может, хватит игр?

- Это не игра, отец, - твердо ответила Польгара. - Это урок.

Дерево, стоящее ярдах в трех за спиной отшельника, внезапно наклонилось вперед, обхватило его своими мощными ветвями и снова выпрямилось. Отшельник беспомощно забарахтался в воздухе.

- Ну как, тебе еще не наскучило? - спросила Польгара, внимательно глядя на испуганного противника, безуспешно пытающегося освободиться от ветвей, крепко обхвативших его туловище. - Решай, но быстро, мой друг. Ты теперь довольно высоко над землей, и мне начинает уже надоедать все это, а когда совсем надоест, ты можешь упасть.

С громкими проклятиями отшельник, извернувшись, все-таки высвободился и тяжело упал на глинистую почву.

- Ты не ушибся? - заботливо спросила она.

С утробным рычанием отшельник вновь атаковал ее, на сей раз выпустив в сторону Польгары облако непроглядного мрака. Но спокойно сидящая в седле волшебница вдруг вся засветилась голубым светом, который легко оттолкнул сгусток тьмы.

В безумных глазах отшельника вновь появился хитроватый огонек. И одна за другой части тела безумца принялись расти - он делался все больше и больше.

Теперь лицо его было совершенно искажено гримасой безумия, а огромный кулак с размаху ударил по дереву. Потом он склонился, схватил довольно толстое бревно и с хрустом переломил его пополам. Более короткий обломок он отбросил и стал надвигаться на Польгару, потрясая чудовищной дубинкой.

- Польгара! - Бельгарат внезапно заволновался. - Берегись его!

- Я справлюсь, отец, - ответила она. Затем спокойно взглянула на безумца, который был теперь десяти футов росту. - Думаю, все зашло достаточно далеко. Надеюсь, бегать ты еще не разучился? - И она сделала странный жест.

Между нею и противником вдруг появился невероятных размеров волк - едва ли не с лошадь величиной - и устрашающе завыл.

- Я не устрашусь твоих фантомов, женщина! - прорычал огромный отшельник. - Я бог и ничего не боюсь!

И тут клыки зверя глубоко вонзились в его плечо. Он с криком отпрянул, уронив дубинку.

- Убирайся! - закричал он на оскалившегося волка. Зверь изготовился к прыжку, сверкая клыками.

- Прочь! - вновь крикнул отшельник. Он неловко взмахнул руками, и Гарион почувствовал, как он напрягает всю свою безумную волю, чтобы заставить волка исчезнуть.

- Советую тебе поскорее спасаться бегством, - почти ласково посоветовала Польгара. - Этот волк вот уже тысячу лет ничего не ел, из чего нетрудно заключить, что он зверски проголодался.

И у отшельника сдали нервы. Он стремглав кинулся в темную чащу - только костлявые белые ноги сверкали да развевались на ветру спутанные волосы и длинная борода. Волк ленивой рысью бросился в погоню, угрожающе рыча.

- Счастливого дня! - крикнула вслед ему Польгара.

Глава 25

Польгара совершенно бесстрастно глядела вслед убегающему и наконец со вздохом прошептала:

- Бедняга.

- Волк поймает его? - тоненьким голоском спросила Сенедра.

- Волк? О нет, дорогая! Ведь это всего лишь иллюзия.

- Но ведь волк его укусил! Я сама видела кровь.

- А это маленькое наказание, Сенедра.

- Тогда почему ты сказала "бедняга"?

- Потому что он совершенно безумен. Разум его погружен во мрак и блуждает среди теней и призраков.

- Такое порой случается, Польгара, - сказал Бельгарат. - Что ж, пора. Я хочу как можно дальше уйти, пока не село солнце.

Гарион подъехал к Бельгарату и пристроился рядом.

- Тебе не кажется, что этот человек когда-то был гролимом?

- Почему ты так думаешь?

- Ну, потому... - Гарион помешкал, подбирая нужные слова. - Я хочу сказать, что в мире есть лишь две расы колдунов - это мы и гролимы. Но ведь этот - не один из нас?

- Что за странное заблуждение! Талант - это талант. Он может проявиться у любого - чаще всего именно так и происходит. Но в различных культурах он развивается по-разному, однако и магия, и колдовство, и ворожба, и дар провидения, самый странный и удивительный, - все это взаимосвязано и родственно. Источник у всего этого один, и в основе своей это все одно и то же. Только проявляется по-разному, вот и все.

- Я этого не знал.

- Тогда и ты сегодня кое-чему научился. А любой день, когда узнаешь что-то новое, прожит не напрасно.

Осеннее солнце светило удивительно ярко, хотя висело уже довольно низко над горизонтом. Неотвратимо приближалась зима. И снова Гарион вспомнил, что находится в той части света, где все перевернуто с ног на голову. На ферме Фалдора сейчас уже почти лето. Поля вспаханы, зерна легли в мягкую землю, а дни длинны и теплы. Здесь же, на другом конце света, все совершенно наоборот.

Гарион вдруг с сожалением осознал, что в этом году лета так и не увидел, за исключением разве что нескольких мучительных дней, проведенных в пустыне Арага.

И отчего-то это его сильно расстроило.

Дорога пошла слегка в гору, и вскоре путники въехали на горный хребет, поросший лесом и пересекавший весь остров. Местность стала пересеченной, тут и там все чаще попадались лесистые овраги и лощины.

- Терпеть не могу горы, - жалобно сказал Сади, глядя на скалу, неожиданно показавшуюся между деревьев. - По пересеченной местности так неудобно ехать.