Взрослые тайны

– Пожалуй, нам придется сделать остановку на луне, – промолвил Гранди, впрочем, без особого сожаления в голосе. – Ну что ж, я никогда ничего не имел против сыра.

Против сыра как такового Чекс тоже ничего не имела, однако на луну – без Чериона! – ее вовсе не тянуло.

Но выбирать, похоже, не приходилось. Она нуждалась в отдыхе, ибо устала до такой степени, что сомневалась, сможет ли самостоятельно достичь земли, даже если Тучная Королева от нее отвяжется. Поэтому она без лишних рассуждений направилась к луне.

Тучная Королева, разумеется, попыталась помешать кентаврице прилуниться, но даже она не могла одновременно перекрыть путь и к луне, и к горе и понимала, что попытка загородить луну приведет лишь к тому, что Чекс просто полетит прежним курсом. Поэтому она сменила тактику и вместо снежных буранов выстрелила по беглецам молнией.

– Мазила – тусклое рыло! – расхохотался голем.

– Гранди… – прошипела Чекс.

– Не волнуйся, старая летучая задница не попадет во что-нибудь меньше целого Ксанфа, да и по нему в половине случаев мажет, – успокоил ее Гранди.

В следующее мгновение молния просвистела над его головой, опалив волосы.

– Парилка – мазилка! – крикнул в ответ Гранди, но уже не столь задорно. Куражу в нем чуток поубавилась.

Вблизи – тут действовал особый вид Магии, именуемый перспективой, – луна выглядела несколько больше, чем с поверхности Ксанфа. Каждому – в том числе и любому элементу любого ландшафта – хочется считать себя шибко большим и важным, поэтому многие притворяются, будто другие меньше, нежели на самом деле. Так и выходит, что некоторые большущие, но удаленные штуковины выдают за маленькие в надежде что из-за этой самой удаленности никто не распознает обмана. Так вышло и с луной, однако, хоть за нее и некому было вступиться, она вполне утешила себя, сделав вид, будто это Ксанф совсем крохотный. Именно таким он выглядел с ее поверхности. В действительности – глядя снизу, в это трудно было поверить, – на луне было довольно просторно. В свое время пара летающих кентавров совсем неплохо провела там время, а когда-нибудь и Че…

Но тут мечтания Чекс оборвала не слишком приятная мысль: а с кем сможет Че полететь на медовый месяц? Кроме него и его родителей, в Ксанфе нет крылатых кентавров, и даже родись у нее и Чериона дочка, это не решит проблемы. Не на сестре же ему жениться. Конечно, крылатый род мог продолжиться и в результате смешанного брака, однако и такой вариант представлялся сомнительным. Чем, матушка Чекс, придерживалась свободных воззрений, но в целом кентавры весьма консервативны, и мало кто из них согласится породниться с крылатым существом, не признаваемым своим. Правда, ежели кому случится испить из Источника Любви…

– Поосторожнее, кобылка! – Голос Гранди заставил ее оторваться от размышлений и увидеть, что она едва не прилунилась на испускавший весьма специфический запах участок, покрытый густой плесенью. Вся луна состояла из сыра, но разные кусочки из разных сортов, и Чекс едва не угодила в сыр, носивший не иначе как в насмешку над королем Дором название «Дор Блю». Хотя ей казалось, будто крылья налились свинцом, кентаврица заставила себя сделать еще несколько взмахов, чтобы опуститься не на столь деликатесном участке.

– Не могла выбрать местечко получше? – проворчал голем. – Сыр-то, взгляни, плавленый!

К счастью, хоть его и расплавили, плавленый сыр оказался вовсе не горячим, а только мягким, так что в нем вязли копыта. Переступая словно на плохой дороге, Чекс невольно подумала о том, что эта сторона луны не идет ни в какое сравнение с медовой. И тут появилась незнакомка.

На луне темно, а эта кобылица была черна, как сама ночь, – точнее, еще чернее, иначе Чекс, наверное, ее бы не заметила. Хотя заметила она ее как будто во сне. И в этом сне она привиделась не просто кобылицей, а угольно-черной кентаврицей.

– Как ты посмела вторгнуться в мое убежище? – возмущенно спросила лунная жительница.

– А ты кто? – от изумления Чекс не смогла вымолвить ничего другого.

– Нектарис, а это море Нектара, отведенное мне для отдыха после доставки снов. Так нет же, даже на отдыхе в покое не оставят! Кто тебя сюда звал?

– О! – сообразила Чекс – Ты – ночная кобылица!

– Само собой. А ты почему не на своем пастбище?

– Меня зовут Чекс. Я крылатая кентаврица и летела на Прикольную гору, однако эта дрянная Тучная Королева преградила мне путь, так что пришлось сесть здесь.

– Тучная Королева! Вот уж от кого одни неприятности! Она мне тут все испортила: был сыр как сыр, в меру твердый, с мелкими дырочками, а эта вредина налетела, напустила сырости, отчего плесень пошла, а часть сыра расплавила своими молниями. Безобразие, и только.

– Не то слово, – горячо поддержала ее Чекс. – У меня, как нарочно, срочное дело, а тут…

– Вижу, ты не виновата, – прервала ее Нектарис. – Иди, помой копытца и выбирайся на сухое место..

Лунная жительница показала Чекс фонтан, ополоснув в котором копыта, та ступила на подсохший, покрытый твердой корочкой сыр, где можно было стоять, не рискуя увязнуть.

– Спасибо тебе, Нектарис, – сказала она. – Ты прости, что я села на твой сыр, Так уж вышло: мне нужно спешить изо всех сил.

Она подняла голову. Удивительно, но, когда находишься на луне, кажется, будто Ксанф не внизу, где он на самом деле, а наверху. Возможно, это связано с уже упоминавшейся магией перспективы. Впрочем, Чекс было не до размышлений об этой магии, потому как ее собственная перспектива представлялась отнюдь не безоблачной. А весьма облачной: между нею и Ксанфом по-прежнему висела противная надутая туча. Не кто иной, как Тучная Королева.

– Мы ее тоже не любим, – промолвила Нектарис, видимо, проследившая за взглядом Чекс. – Вечно мешает нам доставлять дурные сны. Конечно, прикоснуться к нам физически она не может, но напускает такого туману, что нам не видно дороги. В результате мы выбиваемся из графика, сны доставляем с опозданием – иные под утро, так что люди их даже досмотреть не успевают, – и сами же остаемся виноватыми.

– Боюсь, тут вам ничего не поделать, – сочувственно вздохнула Чекс, думая, как же ей добраться до мужа. – Такой уж у Тучной Королевы талант: появляться в неподходящее время в неподходящем месте. Неподходящем, само собой, для нее, а не для других… Жаль, что ты не можешь доставить дурной сон этой летучей неприятности! – в сердцах вымолвила Чекс, досадуя на задержку.

Эти слова так удивили Нектарис, что сон Чекс распался: ночная кентаврица исчезла, но спустя мгновение появилась снова.

– Интересно, а возможно ли это? – воскликнула она. – Вот было бы здорово. Как говорят: такое и во сне не приснится.

Замечание насчет сна Чекс обронила ненароком, поначалу не придав ему значения, но теперь призадумалась.

– Слушай, а вы носите сны только живым существам? Ведь Тучная Королева, насколько я знаю, – демонесса, принявшая форму облака и короновавшая сама себя. Хотя она и не настоящая туча.

– Демонам сны не снятся, – заявила Нектарис. – Но эта скандалистка так давно пребывает в материальной форме, что сроднилась со своей оболочкой и в этом уподобилась смертным. Может ли такое создание увидеть сон.., пожалуй, об этом стоит спросить ночного жеребца.

Резвой трусцой она направилась к торчавшей на краю ее сырного моря тыкве и нырнула в глазок. Сон развеялся. Чекс осталась наедине с Гранди.

– Вот, значит, где проводят кобылки-страшилки свое свободное время, – промолвил голем. – Мне это местечко никогда не снилось.

– По-моему, так и должно быть, – рассудила Чекс. – Не могут же они все время работать. У них есть названные их именами лунные моря, где они отдыхают, чувствуют себя хозяйками, и ни в каких снах эти места никому не показывают. Удивительно, что я и здесь-то смогла увидеть Нектарис.

– Надо думать, здесь, как и в тыкве, они не стараются быть такими уж невидимыми: видеть-то их все равно некому. Я очень рад, что мне довелось встретить одну из них не при исполнении. Вполне доброжелательная особа, и не подумаешь, что разносит кошмары. Впрочем, и кобыла Ромашка не выглядит пугающе.