Расколотая бесконечность

а сверху вниз —

А. ПЛОСКАЯ ПОВЕРХНОСТЬ

Б. ИЗМЕНЯЕМАЯ ПОВЕРХНОСТЬ

В. НЕРОВНАЯ ПОВЕРХНОСТЬ

Г. ЖИДКОСТЬ.

Теперь ему предстояло выбирать буквенную категорию. Плавать и выполнять гимнастические упражнения на снарядах ему не хотелось — хотя в такой компании это было бы весьма интригующе, — поэтому две последние категории он отмел сразу. Он неплохо бегал на дальние дистанции, но сомневался, что Шина выберет бег. Поэтому он нажал на Б — ИЗМЕНЯЕМАЯ ПОВЕРХНОСТЬ.

Она выбрала цифру 1 — ИНДИВИДУАЛЬНАЯ категория. Значит, это не поклонница! Итак, им предстоят какие-то гонки, где они не будут соприкасаться или взаимодействовать друг с другом. Впрочем, иногда допускались незначительные исключения. Что ж, отлично. Он увидит, на что она способна.

Теперь на панели высветился список различных состязаний на изменяемой поверхности. Стайл посмотрел на Шину. Она пожала плечами, и он первым сделал выбор: ЛАБИРИНТ. Как только он коснулся соответствующей кнопки, название Игры появилось в первом из девяти квадратиков новой таблицы.

Шина выбрала СТЕКЛЯННУЮ ГОРУ. Это название появилось во второй клетке. Он поставил в третью клетку ПЫЛЬНЫЙ СКЛОН. Затем последовали:

ОРИЕНТИРОВАНИЕ, ХОДЬБА ПО КАНАТУ, ПЕСЧАНЫЕ ДЮНЫ, СКОЛЬЗКИЕ ГОРКИ, СУГРОБЫ и ИЗВЕСТНЯКОВЫЙ ХОЛМ. Таблица заполнилась.

Теперь он должен был выбрать один из вертикальных столбцов, а она — один из горизонтальных рядов. Он выбрал третий, она — первый. В квадратике значилась их игра: ПЫЛЬНЫЙ СКЛОН.

— Уступаешь мне победу? — осведомился он, нажимая на соответствующую кнопку запроса, чтобы поставить в известность машину. Если через пятнадцать минут она не ответит отказом, победу присудят ему.

Она ответила без промедления:

— Не уступаю.

— Согласна на ничью?

— Нет.

Он не ожидал от нее ни того, ни другого. Победа уступалась лишь в том случае, если соперник имел неоспоримое преимущество. Например, если в шахматах с одной стороны сидел гроссмейстер, а с другой — игрок, даже не знающий, как ходят фигуры. Или когда в поднятии тяжестей соревнуются ребенок и культурист. Пыльный Склон считался безобидным соревнованием, элемент соперничества здесь сводился к минимуму. В этой игре мог уступить только человек, боящийся падений с высоты. Но таких среди настоящих игроков не встречалось.

И все же ее ответ удивил Стайла. Она могла рассмеяться, когда он задал ей эти обязательные вопросы. Она же отнеслась к ним серьезно. Это означало, что, несмотря на спокойствие, она нервничала.

Но ведь это была не турнирная Игра! Если она не рассчитывала на победу, то могла согласиться на поражение и ничего при этом не потерять.

Или могла принять предложение на ничью, а потом хвастаться перед своими подружками, что она соревновалась с самим Стайлом. Значит, она не стремилась к славе и вряд ли просто хотела испытать судьбу. И, разумеется, обычной поклонницей ее нельзя было назвать тоже. Она действительно желала состязаться с ним, хотя вряд ли принадлежала к категории опытных игроков.

Взяв игровые жетоны, которые им выдала машина, они вышли из кабинки.

К участию в игре не допускались одиночки. Лишь двое игроков могли заполнить таблицу и сообщить машине о своем решении. Это исключало появление в игровой зоне случайных людей, которые могли помешать игрокам.

Дети, конечно, допускались к имитирующим играм, где они получали огромное удовольствие. Для ребенка Дворец Игр был парком для развлечений. Но таким образом они привыкали к Игре и с годами становились ее фанатичными приверженцами. Именно так произошло со Стайлом.

Пыльный Склон находился в другом куполе, поэтому им пришлось воспользоваться метро. Как только они приблизились к вагону, двери тут же раскрылись, впуская их внутрь. Там уже находились несколько рабов — трое мужчин средних лет, которые сразу же устремили свой взор на Шину, и мальчик, который сразу же узнал Стайла.

— Ты жокей! — Стайл кивнул. Он легко находил общий язык с детьми. Да и ростом он был ненамного выше мальчика.

— Во всех скачках ты выходишь победителем! — продолжал мальчик.

— У меня хорошие лошади, — объяснил Стайл.

— Да, — согласно кивнул ребенок. Теперь и трое мужчин обратили внимание на Стайла. Но вагон остановился, и все вышли в новом куполе.

Стайл и Шина, держа игровые жетоны в руках, направились к Пыльному Склону.

Взяв у них жетоны, секретарша павильона одарила Стайла улыбкой. Он улыбнулся в ответ, хотя это было и не обязательно — секретарша была роботом. Ее лицо, руки и верхняя часть туловища ничем не отличались от человеческих ни по форме, ни по цвету. Но ее безупречное женское тело заканчивалось на уровне стола. Ног у нее не было. Такое впечатление, что талантливый скульптор начал ваять ее сверху вниз, оживляя при помощи волшебства, но остановился на полпути. Стайлу хотелось узнать, что чувствовала эта верхняя половина тела — хотелось ли ему полностью быть похожим на гуманоида или же на стол? Трудно ли ощущать себя половиной чего-то?

Секретарша вернула ему жетон. Стайл коснулся пальцами ее изящной руки.

— Во сколько ты заканчиваешь работу, красотка? — поинтересовался он, приподнимая бровь. Он не чувствовал себя застенчивым с роботами.

Она была запрограммирована и на такое обращение.

— Тс-с. Мой парень рядом. — Она указала на сидящего рядом с ней робота — стол с торчащими из-под него мужскими ногами. Ноги угрожающе задвигались, как бы предупреждая Стайла. Мощные, мускулистые ноги.

Стайл огорченно посмотрел на свои ноги.

— О, мне тяжело с ним тягаться. Мои ноги только-только достают до земли. — Старинный земной писатель Марк Твен придумал эту фразу, и Стайл удачно использовал ее. Шина снова взяла его за руку, и они направились к Склону. Он думал, что Шина выскажет свое мнение по поводу его общения с машинами, но она, казалось, не обратила на это внимания. Ну что ж.

Склон представлял собой запутанную систему каналов, сходящихся и расходящихся в разных местах. По размеру он напоминал среднего размера гору. В каналах плавала пыль — безвредные полупрозрачные частички пластика, которые в большом количестве становились похожими на жидкость.

Казалось, внутри бушуют водопады, стремительно несутся вниз горные реки и медленно текут ручьи талого снега.

Они надели на себя облегающие костюмы и маски с фильтрами, без которых участие в игре на Склоне запрещалось. Пыль не наносила вреда человеческому организму, но забивалась во все отверстия, которых на человеческом теле немало. Именно это и не нравилось Стайлу в этой игре — одежда. Только Граждане носили одежду, рабы ходили абсолютно голыми. Им запрещалось прикрывать свое тело, разве что если это было связано с выполнением служебных обязанностей. Нарушение этого правила могло привести к сокращению срока пребывания на планете Протон. Хотя защитный костюм помогал двигаться в пыли, в нем Стайл чувствовал себя неловко. Облегающие шорты возбуждающе давили на половые органы, и он стеснялся Шины.

Шина, однако, не испытывала никакого дискомфорта. Вероятно, она знала, что, скрывая под шортами свои прелести, она выглядит еще сексуальнее, привлекая к ним повышенное внимание. Стайл, как и другие рабы, испытывал тайное влечение к одежде, особенно к предметам, скрывавшим половые органы. О такой одежде рабы могли только мечтать. Чтобы скрыть смущение, Стайл отвел глаза в сторону. Лифт доставил их на вершину Склона.

Теперь они находились рядом с крышей купола, удерживающего воздух и тепло.

Через прозрачные стены Стайл видел безжизненный пейзаж Протона, лишенный какой либо растительности. Во враждебном небе плавали облака смога. Склон выглядел совершенно иначе. От вершины шли вниз шесть каналов, наполовину заполненных пылью. Лучи, освещавшие их, постоянно меняли свой цвет, и каналы становились то красными, то голубыми, то желтыми. Каналы переплетались, образуя гигантский цветок немыслимой красоты. Забыв о неудобствах одежды, Стайл зачарованно любовался этой картиной. Казалось, что цвета меняются беспорядочно, но сверху было видно, как на Склоне возникают рисунки тюльпанов, роз, фиалок и жасмина. В нужный момент вентиляторы подавали воздух с соответствующим ароматом. Это был настоящий шедевр, и Стайл любовался работой неизвестного художника. И хотя он видел это много раз, ощущение новизны не проходило.