Ночная кобылка

— Но как ты собираешься идти, ведь ночью в Ксанте совсем небезопасно? — возражала Аймбри — ей совсем не нравилось непонятное упрямство дневного коня, к тому же он был достаточно силен и вынослив, чтобы успеть запросто довезти Танди до другого невидимого моста. Он, не задумываясь, сделал это для Хамелеон и сделал бы это, если нужно было перевезти, скажем, саму Аймбри. Но, естественно, животные Мандении отличались от животных Ксанта не только отсутствием магии, но и отсутствием разных других необходимых качеств. В конце концов, было все-таки довольно глупо ругать манденийское животное за отсутствие в характере ксантских качеств!

— Она — жена того людоеда, но хотя тропа и заколдована, даже лиана-удавка может напугать Танди! — озабоченно проговорила королева Ирис.

Аймбри на мгновенье вспомнила, как великан Удар расшвыривал в битве карфагенян. Да, действительно, никто ни в чем не мог тягаться с этим гигантом! Все жители Мандении, которые приближались к нему, жестоко за это расплачивались. Теперь предстояло помочь его жене, она должна быть в безопасности.

Эта надежда была сейчас единственным светлым пятном. Король Бинк тоже пал жертвой Всадника, а у Ксанта снова появился новый король. Хамелеон же теперь придется оплакивать сразу двух мужчин — сына и мужа. Вот что делал с Ксантом этот коварный Всадник, и все ради необоснованной претензии на власть в волшебной стране!

— К сожалению, такое развитие событий можно было предусмотреть, — сказал кентавр Арнольд, как только улеглись разговоры о том, кто должен теперь носить корону, — как человек, который много работал с разными документами, я могу твердо сказать, что я знаком с официальными правилами. У Ксанта должен быть король, знающий волшебство. А наше законодательство специально не подчеркивает, что королем должен быть обязательно человек!

— Он может быть также и кентавром, — поддержала его королева Ирис, — те, кто когда-то составлял свод наших законов, не могли предвидеть, что корону Ксанта когда-нибудь наденет кентавр!

— Конечно, это так, — согласился Арнольд, — они ведь не могли предвидеть того опустошения, которое произвел в наших рядах этот ужасный Всадник! Если говорить откровенно, то это не только мое мнение. Где Совет старейшин из людей Ксанта?

— Роланд уже здесь, — отозвалась Ирис, — это отец Бинка и, соответственно, дедушка Дора. Он уже стар и дряхл, но его ум все еще при нем. Он вовремя успел выехать из Северной Деревни, до того, как манденийцы захватили ее. Я думаю, он вполне имеет право говорить от имени Совета Старейшин!

— Я сейчас же должен побеседовать с ним!

Привели Роланда, и король стал с ним разговаривать. Роланд был ровесником короля Трента, он был таким же бойким, как в молодости, только вот сила рук и ног и острота зрения были уже далеко не те, что в молодые годы. В годы относительной стабильности, при правлении Трента, Совет Старейшин стал скорее чисто формальным органом. Но сам Роланд тем не менее обладал очень сильной магией — он мог запросто превратить кого угодно словно бы в каменную глыбу.

— Роланд, я сейчас намереваюсь немного по-другому истолковать существовавшие и до меня законы Ксанта, — начал король Арнольд, — но мне нужно твое одобрение на это!

— Толкования законов! — запротестовала королева Ирис. — Зачем вы теряете время, болтая о разной чепухе, в то время нашествие может опрокинуть всю страну, не говоря уже о ее законах?

Арнольд спокойно посмотрел на нее и как-то терпеливо махнул своим седым хвостом.

— ...Ваше величество! — запинаясь, вымолвила Ирис. — Извините меня, нервы подвели!

— Так вот, мне нужно получить полный и обстоятельный ответ, каким он должен быть по всей форме, — снова начал Арнольд, — ну Роланд, что ты скажешь?

Глаза старика просветлели, он стал выглядеть как-то гордо!

— А каковы твои истолкования, Арнольд?

Аймбри заметила, как пожилые люди уважительно относятся к разным званиям и титулам, тем самым подчеркивая значимость королевской власти, что было так важно для того, чтобы Ксант сохранил-таки свое существование!

— У Ксанта должен быть король, который умеет обращаться с волшебными силами! — проговорил кентавр. — Само определение «волшебник» звучит довольно непонятно. В моем понимании, сила волшебства намного превосходит магическую силу обычного человека. Конечно, тут все очень относительно, тем более, что при отсутствии таких талантов королевская мантия с короной должны достаться тому, кто владеет хоть каким-то искусством магии!

— Согласен! — заявил Роланд.

— А в сложившейся ситуации твой собственный талант становится...

— О нет, не стоит, — яростно запротестовал Роланд, — я вижу необходимость выявлять и развивать новые таланты для обретения ими статуса волшебника, чтобы короли в нашей стране не иссякли, и я одобряю такое решение. Но сам я слишком стар для того, чтобы надевать корону!

Какой он умный, подумала Аймбри. Ну конечно же, Ксант должен выбирать своих королей именно этим простым методом! А какое острое восприятие было у Арнольда, и как верно и точно он способствовал разрешению кризиса в волшебном королевстве! Это было особенно важно еще и потому, что после краткого царствования кентавра Арнольда, согласно пророчеству волшебника Хамфри, на королевский трон Ксанта должны были вступить поочередно еще четыре короля! Если сейчас вовремя не избрать королем кентавра, то в стране непременно начнется хаос!

— Да, именно так, я имею в виду таланты молодых! Вот, к примеру, Айрин уже должна нами рассматриваться как волшебница, тем более, что она уже смогла достичь кое-каких успехов в этом деле, к тому же многих волшебников, которые этим прежде занимались, теперь с нами уже нет.

— Это верно, — согласился Роланд, — лично я еще раньше пришел к выводу, что Айрин следует причислить к разряду волшебниц, а теперь ее талант в этой области приобретает особое значение. Но, к сожалению, для королевской власти это не имеет реального значения, поскольку Айрин — все-таки женщина, а путь женщинам на престол у нас заказан!

В данный момент королева Айрин находилась вместе с Хамелеон наверху, рядом с их несчастными мужьями, и Аймбри знала, что если бы сейчас Айрин услышала, какой поворот принял этот разговор, то она очень заинтересовалась бы им. Во всяком случае, королева Ирис воспринимала все произносимое с видимым удовольствием.

— А следует ли принимать за факт то, что сила волшебницы слабее силы волшебника? — послышался несколько витиевато составленный вопрос Арнольда.

— Ни в коем случае! — бросила королева Ирис. Было видно, что вопрос старого кентавра затронул больную для нее тему.

— Именно, ни в коем случае, — отозвался и Роланд, мило улыбаясь.

— В таком случае, мы должны согласиться с тем, что это различие носит все-таки несколько декоративный оттенок, — заключил Арнольд, — по сути, волшебница — это тот же волшебник, только женского рода!

— Это верно, — веско подтвердил Роланд, — точнее, колдунья. В конце концов, вся эта терминология — не столь важна, главное все-таки не это. Сейчас не время говорить о предрассудках.

— Предрассудки! — воскликнул Арнольд. — Но тут вся концепция перерастает в большую проблему. К примеру, мой род, кентавры, несправедливо, с предрассудками относится к практике магии, и мне лично пришлось испытать это на собственной шкуре. А вы, люди, всегда предвзято судите о женщинах!

— Нет, никоим образом, — живо возразил Роланд, — мы всегда уважаем, ценим и стараемся защищать наших женщин!

— И в то же вы систематически их дискриминируете!

— Мы совсем не...

— И все-таки вы делаете именно это! — на одном дыхании гневно выпалила Ирис.

— Меня со всех сторон поправляют, — смущенно заулыбался кентавр, — но ведь в Ксанте все равно нет существенного различия между людьми разных полов!

— Хорошо! — сказал Роланд. По его лицу было видно, что он понял сейчас нечто такое, чего не поняли ни Аймбри, ни королева Ирис.

— В таком случае, мне что-то непонятно, — продолжал Арнольд, — почему женщина, даже если ее талант и способность к волшебству общепризнанны, не может претендовать на звание единовластной королевы Ксанта?